Туман

– Ты спала еще с кем - то, кроме отца Энтони?

– Нет.

– Он был первым?

– Да, тебе не понравилось?

– Понравилось, даже слишком, только от умения твоего дрожь идет по спине.

– Я умею доставить удовольствие, тебе понравится...

– Даже не сомневаюсь, в твоем возрасте, как - то не ожидаешь подобного мастерства от девушки, тем более от тебя. Слишком невинной ты кажешься, словно старшеклассница, залетевшая после случайного первого раза, отсюда и Энтони появился.

– Он хотел сына...

Вырвалось само собой, и я почувствовала, как напрягся Вил.

– Ты расскажешь мне о его папаше?

– Я не хочу...

– Не хочешь вспоминать, я понимаю.

– И не хочу больше бояться.

– Он не достанет тебя.

– Я не об этом, - мои ладони скользят по его плечам, обхватывают шею, он поднимает на меня изумленный взгляд.

– Давай сделаем это, ты же мой муж, я должна быть с тобой.

– Тебе было с ним... неприятно?

Вил спотыкается на последнем слове, я серьезно смотрю на него, потом чуть усмехаюсь.

– Наверное, ему нравилась моя боль, но ты же другой.

Я не спрашивала, я утверждала и встречала его взгляд без страха.

Кхан был красивым, ухоженным, сногсшибательным мужчиной, наверняка, способным, сразить одним лишь взглядом из под длинных ресниц, любую вокруг себя, но именно Вилу, нескладному и высоченному громиле, удалось побороть мой страх. Не вытравить, не испытать наслаждение, не заставить потеряться от любви к себе, но я перестала безотчетно вздрагивать от мужских прикосновений и перспективы заняться любовью. Один раз в неделю, очень нежно и трепетно Вил укладывал меня в свою постель и, мерно двигаясь во мне, достигал кульминации или соглашался со мной и, тогда я губами заставляла кончить его почти сразу. Обыденность, я полюбила это слово. Вил был предсказуемым, не склонным к сюрпризам, человеком. Тихая размеренность нашего быта делала меня счастливой. Мне по - настоящему нравился Вил, я была привязана к Сюзи и обожала Энтони. Моя любимая и любящая семья, той о которой можно было лишь мечтать, прекрасно осознавая всю тщетность этой самой мечты.

– Энтони.

Вил смешно округлил глаза, явно передразнивая и мой холодный тон, и нарочито сердитый вид. Ему не нравились мои попытки быть строгой мамой. Сын же даже не обернулся слишком поглощенный разрыванием книги на составные части.

– Нельзя.

Я пригрозила ему пальцем, грозно сдвинув брови на переносице и, получила в ответ теплую лучистую улыбку. Кхан хотел свое продолжение, и он его получил, Энтони являлся его точной копией, и я с этим ничего не могла поделать, разве, что просила парикмахера коротко остригать, не позволяя мягким локонам ниспадать до самых плеч. Его отец носил такую прическу, сколько я себя помнила и, теперь не сильно изменился, если верить фотографиям в газетах. Я так и не рассказала мужу о том, что происходило со мной до того момента, когда я выскочила прямо под колеса его машины, он спрашивал, но я продолжала упорно молчать. Вил далеко не Мену, но подставляться я не собиралась, даже уверенная в его преданности. Я знала, что мы не встретимся с Кханом, не смотря на то, что находимся в одном городе, но словно в разных странах. Он где - то там, блистает в высшем обществе, безупречно - стильный и бесконечно привлекательный, а мы вот здесь, в не самом престижном районе, почти без денег, но неимоверно довольные друг другом и окружающими. Я вышла на работу, едва Энтони научился самостоятельно ходить, чтобы вносить личный вклад в скромный семейный бюджет. Служила продавцом в местном супермаркете.

– Иди ко мне.

Вил пресек мои попытки приструнить сына, притянув к себе на колени и жарко поцеловав в губы. Приятно, не более, но он не требовал страстности, просил не отталкивать и научиться расслабляться, у меня даже начало получаться ложиться с ним постель, не отключаясь полностью от происходящего. Заученность движений уходила и, его лицо светлело по мере того, как менялось мое поведение и наши отношения. Кто бы сказал мне, что мужская ласка это не только повод сжаться от испуга, но и обыкновенное тепло, смешанное пополам с благодарностью.

– Какие новые сплетни в вашем милом женском коллективе?

– Не наговаривай, - я провела пальчиком вдоль его не единожды поломанного носа и слегка нажала на его кончик.
– Мы вовсе не сплетницы.

– Вы самые обыкновенные болтушки.

Вил снова потянулся ко мне губами, но я предупреждающе запечатала его губы ладонью.

– Мне тебе ужин готовить.

– Уже не нужно, меня вызвали в клуб, подменяю напарника.

– Сюзи с тобой?

– Конечно, кто еще согласиться прикрывать ее задницу, вертящуюся на сцене.

– Не будь злым, я бы тоже могла...

– Хватит нам одной стриптизерки...

Он был непреклонен.

– Я бы больше получала...

– Нам хватает...

– Но Энтони пойдет в детский сад, нужны деньги...

– Я подумаю, Сани.

– Тут не о чем думать, - я улыбнулась насупленному мужчине, такому большому и нескладному, но беспредельно дорогому.
– Сюзи права, это обычная хореография в обычном купальнике.

– Раздеваться не будешь.

– И не собиралась.

Вила мы все же дожали на пару со Сюзи и после постановки номера, я впервые вышла на сцену клуба и даже имела определенный успех. Местной звездой не стала, но почти сразу обзавелась поклонниками и стабильными чаевыми от них, спасибо Кхану, научил не только имитировать страсть и желание, но и принимать соблазнительные позы. Сюзи не пришлось особенно напрягаться, обучая меня стриптизу. Что - то подобное я уже делала для Кхана по его приказу, не часто, под его изменчивое настроение и совсем под другую музыку, я была похвально исполнительной шлюхой для своего богатого супруга. Количество же полученной наличности за один вечер выходного дня впечатляло по сравнению с тем, что я зарабатывала за полную трудовую неделю в магазине. Вил смирился, хотя и выходил из себя, глядя на то, как ко мне на сцену пытается забраться очередной перебравший алкоголя клиент. У нас все получалось, мы даже начали откладывать небольшие сбережения, после того, как оплатили Энтони место в детском саду неподалеку от дома. Я буквально летала от внимания Вила, от того, что свободно дышу и не боюсь оглядываться по сторонам. И пускай наш район даже условно нельзя было назвать благополучным, слишком уж много было в квартале баров, низкопробных клубов и мелких преступников, за то никто из них не шипел мне злобно в спину гадости, не попрекал тем, что я влезла в не подходящее для себя общество. Не встреться однажды избалованный плейбой и стриптизерка, и кто знает, где бы я выросла и кем стала. Наверное, здесь было мое место, окраина большого города, дом, с облупившимся фасадом в череде таких же запущенных домов, шумные соседи и громила - муж с переломанным носом.

День немного не задался, Энтони раскапризничался, и я не повела его в детский сад, всего, казалось бы, на мгновение оторвалась от приготовления завтрака и каша пригорела, молоко убежало и, тревожно принюхивающийся Вил остановился на пороге кухни.

– Доброе утро, солнышко.

– Ты издеваешься?

В моем голосе явно прорезались визгливые нотки, предупреждающие о приближающейся истерике.

– Вредина, - он не испугался меня и подошел ближе, буквально заграбастывая огромными ручищами и впечатывая в себя.
– Я помогу отмыть плиту и посижу с Тони.

Добрый проникновенный взгляд и я невольно улыбаюсь, тянусь к нему губами, он отвечает на поцелуй и нежно шепчет:

– Перестань нервничать, Сани, это всего лишь каша и грязная кухня.

– Энтони своевольничает...

– Он же мальчик, ему немножко можно...

Сыну третий год, но нрав слишком крут даже для отпрыска Кхана Аканти.

– Слишком маленький, чтобы командовать...

– Он твой сын и ты любишь его.

– В такие минуты очень сильно в своей любви сомневаюсь, он раскидал все игрушки и весьма категоричным тоном потребовал включить мультфильмы.

– Все мы хандрим.

Я выпутываюсь из его объятий и возвращаюсь к приготовлению завтрака, вопросительно оглядываясь через плечо.

– Чай и бутерброды?

– Мне нравится, сытно и просто, ненавижу твои приступы правильного питания.

Он уселся за стол, ожидая обещанного завтрака.