Тварный град

Так вот как живут крысы… А те, которые правят Невгородом? Миром?

— Феликс, — позвала она в шлем. — А все крысы одинаковы?

— Абсолютно, прелесть, — бросил он назад, ведя байк.

Они простились у метро и пожали друг другу руки.

— Ты чудесная, — на прощание одарил её комплиментом Бастов. — Если тебе будет грустно, обещай не грустить и зови меня. Не могу допустить, чтобы такой огонёк затухал. И… — Он заложил перчатку за шлем, помедлив немного, — если захочешь большего, я всеми лапками за. Опять же, просто скажи. Я кот, и буду рад сделать тебе приятное.

— Сп-пасибо, — Полина готовилась к чему-то подобному, но порядочность непорядочного её смутила. Ей никогда не предлагали это так — в порядке обыденного.

А может одна Полина придавала любви слишком большое значение и всё на самом деле происходит с нею намного проще?

Феликс взревел мотором и умчал так же стремительно, как явился, а Полина в смятённых чувствах пошла в метро.

15. Кормовые объекты

«Вроде ничего плохого не сделала, а перед Юрой стыдно. Как так?»

Полина проснулась до приезда мужа и мучилась, бродя по дому.

«Мы с Феликсом всего лишь навсего проветрились и половили рыбу. Это не измена».

«И если ты захочешь большего, я всеми лапками за».

Ох.

Сердце так щемануло об рёбра, что Полина поняла — встретить Юрца она не в состоянии. Нужно немного прийти в себя.

Она по-скорому собралась и сбежала на работу в свой законный выходной. Благо, в магазине рептилий в восемь утра на месте уже сидел главный зоолог, человек он был понятливый, и всегда готовый завалить заданиями. Убраться у древесных лягушек, например. Чем Полина и занялась. Потом сменила воду черепахам, подчистила рептилий, а там и девчонки подтянулись. Иринка, как увидела Полину, тут же радостно заявила, что «она тогда на пляж». Полина не возражала. Подписала служебку и заступила на смену.

С Юрой видеться категорически не хотелось.

Тем днём они кормили змей. Полина раскидала голых мышат полозам и посадила питонам крысят. Некоторые хватали еду сразу, свиваясь вокруг неё пружинами, некоторые выжидали и раздумывали. Крысята сидели в террариумах, умываясь, и не чуяли своей скорой участи. Молодой питон высунул нос из домика и пробовал языком воздух перед крысёнком, а Полина, достав из морозилки пачку мышей, резала их напополам, чтобы накормить самых маленьких и упрямых змеек.

Телефон в сотый раз разорвался звонком — она не взяла трубку. Юра добивался ответа с утра, но Полина испытывала прилив жестокосердия — раз он с ней так, то и ей не должно быть совестно.

«Я могу тоже тебя не хотеть. Мучайся, думай, где я, с кем я. Почему не отвечаю. Как я мучаюсь».

Половина мышонка с пинцета отправилась в пасть белому маису?. Полина пропихнула корм поглубже, чтобы змея не смогла его срыгнуть, и посадила рептилию в контейнер.

— Так вот ты где. Найти тебя труда не составило. Могла бы и не прятаться.

Полина обернулась на мужа, а это он незаметно подкрался со спины, и хладнокровно обтёрла пинцет от внутренностей салфеткой. В блюдце у неё лежали половинки мышат.

— Я занята.

— У тебя выходной.

— Мне решать.

— Обиделась, всё ясно. — Юра нервозно отвёл взгляд от змеи, проталкивающей дальше по телу пищевой комок. — Какая мерзость.

— Это моя работа.

— Скармливать беззащитных маленьких животных змеям?

— Скармливать питомцам кормовые объекты. — Полина, преисполнившись злости, подхватила другого полоза и принялась пихать в него половину мыши. Юра сморгнул, сглотнул и выругался в воротник куртки. Судя по всему, он сам был близок к срыгу.

— Как ты крысам в глаза смотришь? Ты не находишь их умными и достойными уважения наравне с другими тварями?

Полина скрипнула зубами. Моралист выискался!

— А что ж люди друг другу в глаза смотрят после того, как используют? Это жизнь, Юрец! Она везде сволочная.

— Вот она, моя жена, тонкая натура, музыкант, — на секунду онемев от её плевка, пробормотал он с досадой. — Я для тебя такой же кормовой объект? Захочешь, скормишь гаду?

— Ты при чём? — Полина придержала полоза. — Не нравится обращение? Сам-то лучше ко мне относишься?

Юра ругнулся громче, и Полина расслышала нечто навроде «о, свалка изобильная!». Порой он бормотал нечто странное. Схватил со стола и покрутил, изучая, пустую коробку из-под корма.

— «Крыса опущенная», — грустно прочитал, коверкая, название.

— Опушённая, — еле успела поправить Полина, как Юра заметил террариум с питоном. И в этот самый миг змей решился на атаку. Вцепился в крысёнка, скрутил его кольцами и начал душить. Зверёк в агонии затряс лапками и успел тонко, протяжно пискнуть. Юрец что было силы саданул кулаком в стену над головой Полины.

— Scheisse!?

— Обалдел?! — Она придержала закачавшийся стол. — Забыл, где находишься?

— Das pisst mich an!? — воскликнул Юра, умоляюще сверкая тёмными глазами. И прибавил спокойнее: — Поехали домой. Пожалуйста.

— Я на смене. И до девяти вечера я никуда отсюда не уйду, — твёрдо сообщила Полина, несмотря на то, что внутри у неё всё тряслось от страха наподобие этого придурошного стола.

Юра криво усмехнулся, цыкнул языком, вытерся ладонями, будто умывавшийся крысёнок, и опрометью бросился на выход. Столкнулся в дверях магазина с посетителем, обернулся и огрызнулся, выставив зубы. Пропищал машиной, завёл мотор и умчал.

Полина положила змею в контейнер. Искоса поглядела на замершую в соседнем зале коллегу. Отложила пинцет и удовлетворённо вздохнула.

Эту битву она выиграла.

? — маисовый полоз — популярная декоративная змея.

? — «Дерьмо!» (нем.)

? — Меня это заебало!' (нем.)

16. Тревоги

Весь вечер воскресенья до поздноты муж проторчал у отца с братом, по крайней мере, так написал Полине. А когда завалился домой и занял свою сторону кровати, от него прилично несло алкоголем. Полина плотнее укуталась одеялом и вспомнила, что последний раз видела Юру подвыпившим на свадьбе, а прямо чтобы пьяным — в день знакомства. Допытываться, зачем он накидался, и тем более ругаться смысла не имело. Если это случилось из-за отлупа Полины — то Юрец поступил глупо. Если по другим причинам — то он бы всё равно не объяснился.

Юра ушёл на работу, пока Полина спала — он не стал будить её, даже лёгкого поцелуя не оставил — Полина привыкла чувствовать его прикосновения, пусть и через сон. Злился Юра на вчерашнее, или чувствовал позавчерашнее, Полине оставалось лишь гадать. Тем паче, что сегодня ей опять снилась муторная чертовщина, а когда утро спасло от кошмара, напоминанием о муже остались свежие сырники на плите и нарубленный фруктовый салат.

«Вернётся, поговорим, — подумала Полина, подчерпывая ложкой медовую заправку с корицей. — Наверное, стоит извиниться. Я вчера вела себя, как сука. Но и взрослому мужику быть настолько впечатлительным — странно. То есть, змеям есть мышей нельзя. А ему бить людям морды в зале вот — нормально!»