Твои

— Снежок, хочешь мороженое? — громкий голос Роберта заставляет меня вернуться на землю и бешено заморгать.

Так, Рада. Летняя Москва, прогулка по парку, хорошее настроение, помнишь?

— Мороженое? — переспрашиваю я, давая себе дополнительную секунду, чтобы собраться мыслями. — Да, да… Давайте.

— Тебе какое, мам? — пищит Полина, держащая за руку своего отца. — Мы сейчас пойдем вон в тот киоск и купим для всех!

Ох, она действительно обожает тратить чужие деньги. Вон как глаза блестят.

— Выбери на твой вкус, крольчонок.

— Тетя Даша, а вы? — взгляд дочери перемещается на мою спутницу.

— А я буду пломбир с шоколадной крошкой, — отвечает Даша и, повернувшись ко мне, доверительно добавляет: — Врач мне запретила, но кому какое дело, да?

— Я всю беременность ела все, что хотела. Хотя моя гинекологиня пугала, что я слишком много набираю и при родах это может стать проблемой.

— Классика. Адиль говорит, что я выгляжу так, словно шарик проглотила, а внешне вообще не поменялась, но мне все равно на каждом взвешивании говорят, что нужно худеть.

— Врачебный сговор, — хмыкаю я. — Давно подозревала.

Даша снова смеется, хотя ничего смешного я вроде не сказала, а затем вдруг берет меня под локоть как давнюю подругу.

— Я так рада, что вы приехали. Ты чем-то на мою Ксюху похожа, знаешь. Она правда сейчас в Вене живет, и я очень по ней скучаю.

— Не скучай, — бормочу я, смущенная такой внезапной лояльностью. Как все они это делают? Так быстро сходятся с людьми и начинают делиться откровениями?

— О-о… — внезапно изрекает Даша, замедляя шаг. — Ну надо же, а… Прямо назло не придумаешь.

Я непонимающе кручу головой по сторонам, пытаясь понять, что могло спровоцировать такую реакцию.

— А что такое?

— К нам идет Аня, — практически не разжимая губ, поясняет она. — Ты ее наверное не знаешь… Бывшая девушка Роберта.

Поймав в фокус эффектную блондинку в джинсовых шортах, целенаправленно шагающую нам навстречу, я мысленно вздыхаю. Аню я, увы, знаю. Тяжело забыть человека, который за пару минут телефонного разговора раз десять назвал тебя шалавой.

45

— Привет, Дашуль, — блондинка целует в щеку мою спутницу и, отстранившись, чтобы заново оглядеть ее, переходит на восторженное щебетание: — Ты смотрю снова в положении! Вот вроде совсем недавно родила… И вообще не меняешься — такая же стройная. Валю мою во время беременности прилично разнесло. А Адиль где?

— Адиль с Нурланом за мороженым пошли, — сдержанно отвечает Даша, неопределенно кивнув вглубь парка. — У тебя как дела? Все в порядке?

Судя по интонации и напряженной улыбке, она желает поскорее распрощаться со своей старой знакомой, но не знает, как сделать это вежливо. Здесь я с ней полностью солидарна. Лично у меня нет ни малейшего желания расширять круг своих московских знакомых до еще одного человека, тем более если это женщина, которой шесть лет назад Роберт изменил со мной да еще и с прекрасными последствиями в лице Поли.

Но Аня, судя по всему, не сильна в невербальной этике, а потому с удовольствием начинает рассказывать о смене места работы, о недавней поездке в Европу, и даже о том, что час назад урвала в бутике брендовые французские туфли с огромной скидкой. Моя персона явно не произвела на нее сильного впечатления, потому как она не предпринимает ни единой попытки взглянуть в мою сторону и представиться.

Даша терпеливо слушает ее, время от времени виновато косясь на меня, и с опаской — в сторону киоска с мороженым. Я же пытаюсь поймать дзен, повторяя как мантру: чему быть — тому не миновать.

Словесный поток Ани стихает благодаря Поле, на весь парк возвестившей об окончании операции «Купи мороженое на всех».

— Мам! Я взяла тебе шоколадное! — выкрикивает она, размахивая вафельным рожком как горящим факелом. — А Роберт выбрал фисташковое!

Роберт, держащий ее за руку, довольно скалится во все зубы, но заметив в нашей скромной компании третьего, заметно серьезнеет.

Вот теперь я наконец привлекаю внимание Ани. Сведя к переносице идеальной формы брови, она смотрит то на меня, то на припрыгивающую Полину, словно сводит в голове нужное уравнение.

Я машинально вскидываю подбородок. Пусть часть того, что она наговорила по телефону, я и заслужила, но при дочери позорить себя не позволю. Пусть попробует сказать хоть одно обидное слово в мой адрес — клянусь, ее укладка больше никогда не сможет лежать волос к волоску как сейчас.

— Привет, Анюта, — бодро здоровается подошедший Роберт и, опустив взгляд, треплет по плечу Полинку: — Пойдешь мороженое раздавать, зайчонок?

Оторвавшись от него, дочка впихивает рожок мне в ладонь, не переставая при этом возбужденно тараторить о том, в какой большой очереди они остояли. Я едва ли ее слышу, снова впав в мыслительную кому. Как бы я отреагировала на месте этой женщины, встреть я своего бывшего мужчину в такой компании? Не знаю. Скорее, всего ушла бы, не оборачиваясь, но то я…

Пятна, проступившие на лице Ани, выдают ее смятение с головой, однако, она не подает вида и отвечает вполне бодро:

— Привет, Роб. Давно мы не виделись. Пару месяцев точно.

Кивнув, он находит взглядом меня и слегка приподнимает брови, будто пытается прощупать мое состояние. Я задираю подбородок выше, всем видом давая понять, что со мной все в порядке, и видимо зря, потому что в следующую секунду он произносит:

— Если вас еще не представили, это Рада, а это… — ловит пританцовывающую на месте Полинку, опуская ладонь ей на плечо. — Моя дочка.

Краем глаза я вижу как Даша, забавно сгримасничав, пятится к своему мужу и сыну, стоящим чуть поодаль. Не могу ее осуждать. Я бы тоже не захотела быть свидетельницей столь неловкой встречи.

Взгляд Ани задерживается на Поле, бесцеремонно уставившейся на нее, и замирает на мне.

— Не буду говорить, что рада познакомиться, — сухо и будто через силу произносит она. — Но приму к сведению. Я Аня. Разговаривали как-то по телефону.

Я просто киваю. Что мне ей сказать? Я тоже не слишком-то рада ее видеть и точно не ждала встретиться в многомиллионной Москве на второй день приезда.

— Привез, значит, столицу наконец показать? — она поворачивается к Роберту.

Что меня поражает — так это то, что в ее голосе нет ни намека на язвительность и агрессию. Нет, он звучит максимально доброжелательно. Будто она действительно пытается быть с ним милой.

— С родителями познакомить, — отвечает он и интересуется уже у меня: — Ну что, пойдем? Там подальше карусель есть. Нурлан с Полинкой хотят покататься.

Я пожимаю плечами, таким образом выражая свое неловкое согласие. Да хоть на чертовы американские горки — лишь бы уйти отсюда поскорее.