Ты меня просто убиваешь

— Ты уже закончила? — спросила она, появляясь комнате с пучком какой-то травы.

Я кивнула:

— Наверное, мне придется выйти. Мне нужна книг, я знаю, что они есть у Амели, и еще пепел мертвеца.

— Можешь воспользоваться нашей библиотекой, — предложила Пердита, растирая между пальцами траву.

— И по-моему, я видела в рабочей комнате пепел мертвеца.

— Правда? — Интересное совпадение, подумала я. До этого мне казалось, будто я где-то читала о том, что пепел мертвецов используется только в ритуалах вызова демонов и призраков. — Спасибо, пойду посмотрю… э-э-э… через несколько минут. — После того, как Джим покончит с мытьем промежности.

Пердита положила размятые листья в деревянную чашу-

— Укроп, — объяснила она и начала разминать траву пестиком.

— Это для обеда? — поинтересовалась я. Она нахмурилась:

— Нет, укроп — это мощная защита от демонов. Я подумала, что, раз ты собираешься вызвать демона в наш дом, нужно на всякий случай запечатать с помощью укропа все комнаты, кроме рабочей.

— Э-э-э… — Демоны не любят укроп? Я вспомнила о Джиме. Как, черт побери, мне теперь объяснять, почему моя собака ни с того ни с сего отказывается покидать мою комнату? — А как именно укроп защитит тебя от демона?

— Демоны его терпеть не могут, — ответила Пердита, продолжая работать пестиком. — Они не в состоянии находиться в одной с ним комнате.

Дверь в мою комнату, приоткрытая, чтобы Джим, заходя, не обслюнявил дверную ручку, распахнулась; четвероногий демон вошел в комнату и, направившись прямиком ко мне, уронил у моих ног поводок.

Я на миг замерла, но Джим, казалось, не обращал никакого внимания на укроп, который Пердита расставляла по комнате в небольших мисочках. Думаю, он 0го укропа даже не заметил. Вот вам и защита.

— Ну, я сейчас схожу посмотрю, нет ли у вас пепла, а потом ненадолго выйду, чтобы не путаться у тебя по ногами.

Пердита что-то вежливо пробормотала насчет того, что она не возражает. Я бросила на Джима строгий взгляд, предупреждая, чтобы он вел себя хорошо, и, вернувшись в свою залитую солнцем спальню, остановилась перед застекленным книжным шкафом. Там хранилось множество викканских книг, пара травников, труды о магии и о происхождении колдовства и тому подобное.

— Ничего полезного нет, — обратилась я к Джиму, который пришел за мной. — И это меня не удивляет, потому что… Хм…

— Почему это тебя не удивляет? — переспросил Джим, сдирая с кровати белье, чтобы потереться спиной о край матраса.

Я уже усвоила, что Джиму нравится, когда ему чешут спину.

— Потому что мои хозяйки не имеют ничего общего с темной магией. О, а это что такое? — Я взяла с полки небольшую книжицу, размером примерно с ладонь, заткнутую за большой том. — «Стеганография»? [20] Ну и ну.

— А, это. Да, я ее вчера видел, — со скучающим видом ответил Джим, продолжая тереться о кровать. — Я думал, ты предпочитаешь «Либер Юратус» [21] . По-моему, ты ею пользовалась, чтобы вызвать меня?

20

«Стеганография» (1499) — книга немецкого священника Иоганна Тритемия (1462–1516). На первый взгляд книга посвящена магии и использованию духов для общения на больших расстояниях. Однако ключ к дешифровке книги показывает, что речь в ней идет о криптографии. В 1609 г. занесена в «Индекс запрещенных книг».

21

Либер Юратус» (или «Заклятая книга Гонория») — рукопись XIII в., посвященная черной магии.

— Да, — медленно проговорила я, листая страницы — Но странно, что у виккан на полке стоит подобная книга.

— Вспомни — они же якшались с Венецианцем, — ответил Джим, растянувшись у кровати. — Может, ты меня расчешешь? Хочу выглядеть на все сто, когда мы явимся к Сесиль.

— Венецианец… — Я чуть не забыла, что Пердита на него работала. — Конечно, если она была его помощницей, она должна что-то понимать в черной магии, правда? Поэтому у нее и стоит «Стеганография».

— Правда состоит в том, что меня нужно причесать, — с ударением произнес Джим.

— Хм… Ах да, наверное, нужно. Как-то ты убого выглядишь. — Я поставила книгу на место и быстро осмотрела шкаф с травами и прочими принадлежностями. Пепла мертвеца не было. — Ну, пошли, — сказала я, потянув Джима за поводок и хватая свою сумочку. — Давай по-быстрому. Чем меньше времени я проведу на улице, тем лучше.

— Позвони Рене, — предложил Джим.

Я хотела было возразить, что не стану вызывать Рене из-за такой чепухи, но было и еще кое-что. Если Рене будет работать моим шофером, ему придется постоянно держать ухо востро, чтобы не попасться в руки полиции… вряд ли он захочет возить по Парижу беглую преступницу, которая решила заняться шопингом.

— Не стоит его в это дело вмешивать.

— Ты что, шутишь? Да он в восторге будет, — негромко произнес Джим, когда я открывала дверь.

Я жестом приказала ему замолчать, затем достала визитную карточку Рене, в двух словах объяснив Пердите, Что собираюсь попросить друга подвезти меня. Набирая номер, я краем глаза наблюдала за ней, размышляя, насколько серьезно она была связана с делами Венецианца. Викканская колдунья, у которой на полке стоит зачитанный экземпляр «Стеганографии», определенно представляет собой необъяснимую загадку.

Как и девушка-Страж, являющаяся одновременно повелительницей демона.

Через пятнадцать минут мы с Джимом спустились по лестнице, выглянули на улицу, чтобы проверить, не следят ли за домом, и опрометью бросились к ожидавшей нас машине Рене.

— Bonjour, — запыхавшись, произнесла я и выругалась вполголоса, когда Джим, запрыгнув в машину, повалился мне на колени. — Слезь с меня!

— Извини.

Рене развернулся и недовольно взглянул на меня.

— Прежде чем мы поедем, я должен сделать тебе выговор.

— Э-э-э…

— По телефону ты сказала, что не хочешь меня беспокоить, и спросила, поверил ли я всем этим газетным историям насчет тебя. Я обижен на тебя за такие слова!

Я смущенно поскребла по стеклу:

— Рене, извини, пожалуйста, я и не думала тебя обижать, я просто хотела дать тебе возможность выйти из игры на тот случай, если тебе не нравится разъезжать по городу с человеком, которого разыскивает полиция.

Рене презрительно фыркнул:

— Значит, ты мне не доверяешь, да?

— Я тебе полностью доверяю, но не хочу втягивать в это дело.

Он сделал непристойный жест в сторону ехавшего за нами водителя, который что-то вопил, и снова взглянул вперед:

— Quand les poules auront des dents.

— A?

Он дал полный газ, нас отбросило назад, и я вцепилась в Джима.

— Это выражение означает «Когда рак на горе свистнет» Это твой урок на сегодня, а кроме того, это то, что я думаю о твоих глупых предположениях.

Очевидно, Рене меня простил, потому что решил научить меня очередной поговорке, которая должна была помочь мне во время пребывания во Франции. Я улыбнулась и, пока мы ехали в сторону Латинского квартала, сообщила ему последние новости.