Тяжесть буднего дня

— Ты сейчас говоришь глупости.

— Я-то говорю. А вот ты их делаешь! — Шед зло ударил кулаком об стену.

— Да ладно, Шед, все в порядке, — примиряюще поднял руки Рок, — чего теперь злиться.

— Я злюсь, потому что ты мне вообще не доверяешь, — более спокойно ответил Шед.

— Шед… — Рок запнулся и виновато посмотрел на друга. Видимо у него было совсем несчастное лицо, Шед вздохнул, улыбнулся и хлопнул его по плечу.

— Ладно, я понял, забудь. Пошли уже. Но ответь хотя бы — почему ты не пользуешься именем своего рода? Семья Эусплахнос, конечно, не связана с родом Игниса, но как-то договориться может смогли бы. Или опять гордость не позволяет?

Рок молча отвел глаза и направился к выходу.

Когда ребята вышли из здания, ночную мглу разгонял холодный белый свет волшебных фонарей и круглой серебряной луны. Снегопада не было, как и сильного ветра, но Рок поёжился — стало ещё холоднее, чем утром. Снег скрипел под ногами, грязный, истоптанный сотней сапог и колёс проезжающих карет. Друзья дошли до перекрестка, хлопнули друг друга по руке и разошлись в разные стороны. Рок устало плелся к стене, поплотнее затянув шарф — у него был свитер, в котором он перелезал в город, но он остался в сумке, так что пришлось ускорить шаг. Осторожно забравшись на стену по каменной лесенке около башни, Рок огляделся: стражей так и не появилось. Сняв «кошку» и привязав веревку к зубцу стены, юноша спустился в пригород. Оказавшись внизу, он достал кремень, высек огонь и поджёг веревку. Огонёк быстро пополз вверх, уничтожая последние следы пребывания на той стороне. Проследив за процессом (на всякий случай — из-за угла дома) Рок быстро добрался до дома с красным фонарём, как всегда празднично горевшим и приглашающим клиентов. Зайдя в тёплое, сухое помещение, Рок облегчённо вздохнул и, откинув капюшон, снял шапку.

Ровно три года назад, в такую же студёную зимнюю пору, в дверь, над которой висел красный фонарь, зашёл мальчик с дрожащим щенком на руках и попросил вышедшую навстречу даму посмотреть за щеночком до вечера, протягивая несколько монеток. Красный фонарь его не смутил — малыш не знал, что это означает. Изумлённые женщины, перебивая друг друга, обсуждали смутившегося мальчика, слишком маленького для своего возраста, слишком серьёзного. Взлохмаченный, с раскрасневшегося с мороза личика смотрели на женщин серо-зелёные, с возрастом не утратившие своего цвета, глаза. На вопросы кто он и откуда мальчик тихо отвечал, что не знает и пришёл в пригород подзаработать денег, его как раз в конце лета взяли на работу. Женщины переглянулись и, забрав у него щенка, пообещали присмотреть за ним. А вечером того же дня вернувшийся Рок внезапно был обласкан, накормлен, поглажен по головке и, разомлевший, тихонько задремал в кресле у печи, прижав к себе совсем ещё маленького, полностью чёрного щенка — Сова.

— Рок? Малыш, ты очень вовремя, — подошедшая к нему женщина стряхнула с его плеч снег и улыбнулась. Её весьма открытое темно-синее платье свободно ниспадало с плеч и вообще, для Рока было абсолютно непонятно, как оно держалось на теле.

С тех пор, как он впервые зашёл сюда, он сильно вырос, став выше всех девчонок этого дома, окреп, обретя мягкий рельеф мышц и широкую спину, к которой любила прижаться Мила, и отрастил волосы до лопаток — по местной моде благородных родов. Спустя три года никто из девушек, наверно, не узнал бы его, если бы он не рос у них на глазах. Лишь зёлёные, со стальным ободком глаза всё также внимательно и дерзко смотрели на мир.

— Я только заберу Сова, тётя Мо, — вернул ей улыбку Рок, исполняя привычный ритуал, — надеюсь, не сильно побеспокою.

— Рок, это ты? Я соскучилась! — из кухни появилась светловолосая девушка в красном платье с узорной вышивкой на груди — младшая сестра Милы, и нежно обняла юношу, — Какой ты холодный! Сильно замерз?

— Нет, Лиа, ты что? Я же горячий парень! — крепко обняв её, ответил Рок, — ты не против, если я с тётей Мо немножко поговорю?

— Конечно, лапа. Мила сейчас занята, она просила передать, если ты придёшь, чтоб никуда не уходил!

— Спасибо, Лиа. Тётя Мо?

— Сов ужинает, ему с обеда прекрасные суповые кости остались, — женщина положила руку ему на плечо и посмотрела в глаза, — ты куда-то торопишься?

— Нет, но…

— Тогда поужинай и ты с нами, тебе не только Мила с Лиа рады будут. Аола приготовила отличные овощи и творог. Хлеб свежий напекли, а бабуля Кло оставила тебе пару бутылок свежего молока.

— А как же деньги? — удивился Рок, — я уже хотел сейчас зайти к ней, забрать.

— Она сказала, чтобы ты не ходил к ней поздно вечером. Все же её дом близок к окраине, она боится, что тебя волк какой задерет, вот и оставила всё у нас. А деньги потом отдашь. Или у нас оставь.

— О, — Рок устало склонил голову, — спасибо большое, я оставлю вам. Можно я где-нибудь переоденусь?

— Давай, быстренько, вон та комната свободна, — Мо махнула рукой в сторону одной из нижних комнат, — а потом на кухню.

— Хорошо.

Мо ушла, а Рок, быстро скинув куртку, юркнул в комнату, натянул теплый свитер и придирчиво осмотрел свою местами мокрую институтскую форму. Не обнаружив грязных пятен, он аккуратно сложил все в сумку и, кинув её в прихожей, пошёл в столовую, она же кухня.

Сов, увидев хозяина, радостно оторвал морду от миски, и, чуть не сбив юношу, положил передние лапы ему на грудь, стараясь лизнуть в лицо. Рок потрепал его по голове и легонько отпихнул. Сов покрутился ещё около него и вернулся к трапезе, решив, что хозяин теперь никуда не денется.

— Доброго вечера всем, — приветливо улыбнулся парень, обнаружив за столом пять девушек, из двенадцати работающих здесь, и Мо. Та легонько похлопала по стулу справа от неё, предлагая присесть.

— Рок, ты какой-то грустный, — Мо положила юноше на тарелку овощное рагу из большой кастрюли, пододвинула кружку с горячим отваром на меду.

— Я просто устал, тётя Мо. День тяжелый выдался, — Рок с удовольствием обхватил горячую кружку двумя руками, — мы сегодня интересное месторождение минералов нашли.

Очередная ложь привычно нашла слушателей. Рок Хаст, работяга шахтёрского городка, девочки так легко воспринимали эти байки. Но не рассказывать же им о том, куда каждое утро отправляется их обожаемый друг? Для любого жителя Пригорода, да и что уж там, всей империи Лазар, поступать в императорский Институт Наук будучи неблагородным — безумие. Безумие, за которое в любой момент можно расстаться с жизнью. Подвергать такой опасности дорогих людей Рок не мог. Уж лучше так. Если что — кроме него, никто не будет виноват.

— Ты до сих пор работаешь в исследовательских шахтах города? Бросай ты это дело, там же мало платят! — покачала головой Лиа, — парню твоего возраста ещё открыты все дороги, а ты гробишь себя на этих демоновых шахтах. Ученые из города кучу денег зарабатывают на своих открытиях. Могли бы и больше платить тем, кто им эти открытия обеспечивает!

— Что поделать, я не за деньги, а для души работаю, — Рок постарался, чтобы его голос звучал уверенно, но ему всегда было тяжело врать этим женщинам. Он поскорее уткнулся в тарелку и попробовал первый кусок, — ммм, как всегда восхитительно! Аола, ты отлично готовишь!

— А то! — ответила пухленькая женщина, лихо сдвинув набок поварскую шапочку, — для подруг же стараюсь! И для тебя тоже, хулиган. Ну-ка, мамка Мо, дай ему ещё хлеба, а то совсем худенький, бедолага.

— Да ладно, Аола, чтоб все клиенты такие стройные были! — усмехнулась Мо, — а то как придёт страшилище какое… тьфу! Неудивительно, что к нам пришел, только за деньги что и получается… А помнишь, как Рок впервые к нам зашёл? Вот уж все рёбра пересчитать можно было, а сейчас вон какие мышцы нарастил, да и вымахал… надеюсь, ты каждый день пьёшь молоко, как я просила?