Тяжесть буднего дня

Сов гавкнул и, высунув набок язык, будто бы улыбался во все свои сорок два зуба.

— Сколько дней прошло? — помедлив, спросил Рок.

— Один. Вчера днём я нашел тебя.

— Что? Мне показалось, я ранен серьёзнее, — растерялся юноша, думая, какой он, оказывается, неженка.

— Ты при смерти был. Серьёзная рана плеча. Бок спасла лишь куртка, а нога прокушена до кости. Легкое обморожение ног и рук. Мне пришлось использовать самые сильные свои отвары и изрядно попотеть, прежде чем справиться со всем этим. Ты очнулся лишь потому, что я владею магией целительства. Она остановила кровь и восполнила её потерю, а отвары дали тебе силы для этого. Кстати, теперь ты похож на изрядно потрёпанное пособие с кафедры некромагов.

— Ну и демоны с ним, — оптимистично ответил Рок, — жизнь прекрасна! Я только теперь по-настоящему осознал, что сессия — не самое плохое, что может случиться.

— Ты ещё и об этом успеваешь думать!? — рассмеялся Син, — ты сейчас больше похож на Шеда, чем на себя самого.

— Кстати, ты же вроде говорил, что не умеешь пользоваться своей магией?

— Ты думаешь, я без дела буду до осени сидеть? Я пока умею только чистую силу «переливать» в другого человека, но и этого достаточно для первой помощи и поддержания сил, — Син сполз с печи и пошатнулся, — правда, это занимает очень много моих сил. Вроде всю ночь спал, и всё равно чувствую себя усталым. Поспать бы ещё полденька, но мне нужно появиться в Институте. А ты особо не буянь, шевелись с осторожностью.

— Да, я понимаю, — нахмурился Рок, рукой приподнимая одеяло и изучая свои ноги. Очнулся он в одних трусах, и это была проблема. — Я бы совсем не шевелился, но придётся. Си-ин, помоги хоть штаны напялить и до уборной дойти…

— А тебе нельзя сейчас штаны носить, — знахарь с трудом удерживался, чтобы не расхохотаться, уж очень у Рока было забавное выражение лица, — они упираться будут на раненый бок. Завернешься в одеяло — нормально будет. И ногу не придётся лишний раз напрягать, и, кстати, как ты собрался одной рукой со штанами справляться?

Рок вопрос проигнорировал. Его вопрос был гораздо важнее:

— И когда мне можно будет штаны носить!?

— Не знаю. Зависит от того, сколько силы я смогу тебе передать. Я пока не знаю, как часто смогу поддерживать твой организм. В идеале — две недели.

— А самое вероятное?

— Три недели. Лучше месяц.

Рок задумчиво кивнул. Теперь от него ничего не зависело, и можно было расслабиться. Но было горько.

«Самоуверенный болван, — корил самого себя юноша, — поохотился, называется. Денежки добыл. Ну что, крутой воитель, добился своего? Про институт можно забыть. Вообще, когда выздоровею, придётся уходить из Пригорода. Вскоре пропажу ученика заметят и наведут справки, куда это делся такой родовитый ученик. Интересно, какое у ректора будет выражение лица, когда он узнает, что Рока де Эусплахноса никогда не существовало? А потом меня начнут искать, и начнут с Пригорода. И я, в лучшем случае, сяду в тюрьму до конца своих дней. Обалдеть. Ладно, теперь бесполезно жалеть, надо думать: что делать и куда податься. А для начала — в уборную!»

День был замечательный. Свет солнца ярко освещал длинный коридор Института Наук. Отчаянно зевая, Син шёл по нему, лениво раздумывая о том, что нужно будет перетащить из своего дома в дом Рока, пока он будет его лечить, и что нужно купить, чтобы приготовить максимально простой и сытный ужин.

— Син! — навстречу ему жизнерадостно шёл Шед, — ты чего такой сонный? А ну взбодрись!

— Посплю — и взбодрюсь, — улыбнулся знахарь, — правда, не знаю, когда смогу поспать, столько дел: то в Институт вызывают — вопросы всякие задают, то вот вещей целую кучу надо будет перетащить…

— Зато весело. Не то что мне — без Рока в институте совсем скучно…

— Так навести его, — простодушно зевнул Син. Шед, собираясь что-то сказать, так и застыл. Его лицо выражало какую-то догадку…

Рок устало прикрыл глаза. Переосмыслить жизнь не удавалось. Ему было нужно, просто необходимо окончить этот институт…, и он не смог. Ну что ж, годы в институте не пропали даром — у него есть знания, помогающие устроиться работать в каком-нибудь богатом доме, а то и аристократском. Где-нибудь подальше отсюда. Где никто его не знает. Где навсегда забыть о прошлом…

Сов приподнял голову, первым услышав скрип снега под подошвами зимних ботинок.

«Син пришёл, — понял Рок, отхлёбывая молока из бутыли, — давно пора, скоро темнеть начнет. И чего это он задержался?»

Дверь приоткрылась, и в сторожку вошёл Шед. Внимательно огляделся, остановив взгляд на удивительной картине, вытаращил глаза.

Рок так и застыл с не отпитым молоком, подавившись и закашлявшись. Он сидел на полу, на подстеленной Сином волчьей шкуре, прислонившись к стене. С другого от печи бока к нему прижимался большой, чёрный как уголь пёс. Его ноги были прикрыты овечьим одеялом, оставляя напоказ перебинтованное от плеча до бёдер тело. Встрёпанные волосы нечесаными сосульками свисали на плечи. Сов встал, подошёл к вошедшим, и, обнюхав их, вышел гулять на улицу.

Шед молча рассматривал открывшееся его глазам зрелище, видимо, тоже не зная, что сказать. Син неловко топтался рядом, виновато поглядывая на Рока. По сторожке потянулся холодок от открытой двери.

— Какое странное молоко, — выдавил Рок, не выдержав тишины, — у меня от него страшные видения… Син, я, кажется, сейчас умру.

— Нет, я, кажется, тебя сейчас убью, — мрачно пообещал Шед, вталкивая Сина и закрывая дверь.

— Шед, — виновато начал Рок, — я сейчас всё объясню…

— Уж потрудись, — Шед подошёл ближе и, присев около друга, всмотрелся в его глаза, — неужели это и вправду ты?

— А что? — Рок отвёл взгляд.

— Впервые вижу тебя непричёсанным, — Шед осторожно пощупал плечо, заставив Рока болезненно поморщиться, — бледным, как труп, и перебинтованным чуть ли не по уши. Кажется, тебе многое надо рассказать.

— Да, теперь уже нет смысла что-нибудь скрывать. Спрашивай. Только дай мне пару минут, надо кое-что решить. Си-и-ин…,- зловеще протянул он.

— Что? — подошёл поближе знахарь, занятый раздуванием огня в печи, — я догадываюсь, что ты хочешь сказать. Я не знал, что твоя жизнь — это такая тайна. У меня голова была совсем другим забита, и я проговорился. Не подумал, что Шед может вообще ничего не знать. А он, услышав мою оговорку, всю душу из меня вытряс, добиваясь ответа — где ты находишься.

Рок явно хотел съязвить, но теперь он, если что, не мог сбежать. Поэтому он промолчал. Шед сердито засопел, подумал, и начал задавать вопросы:

— Так ты не из рода де Эусплахнос?

— Да как сказать, — задумчиво протянул Рок, — наполовину. Мой отец был наследником крови, старшим сыном рода Эусплахнос, а мать наёмницей. Погибла, охраняя торговый караван. Четыре года назад. Отец ушёл из рода, когда решил жениться на маме, мы жили в деревне, недалеко от границы с ВСК ^[4] . Тихая деревенька, находящаяся на территории рода де Эусплахнос. Там я родился и жил тринадцать лет. Ваала — Край Голубых Холмов — так называли местность вокруг деревни. Хотя вообще-то там были обычные холмы. Зелёные такие.

4

ВСК — Военная Северная Конфедерация — неустойчивый союз нескольких крупных стран, расположенный севернее Империи, частично на обширном полуострове. Западнее ВСК находятся дикие леса, север и восток — море, в результате чего Конфедерация регулярно пытается расширить свою территорию за счёт Империи. Пока безрезультатно. Однако есть предположение, что если союз станет устойчивым — Империи придётся потесниться.

— Я слышал об этом месте, — вспомнил Син, успевая следить за супом и задумчиво прислушиваться к разговору, — деревня богатая, благодаря огромным садам самых лучших в стране яблок. Сидр из Голубых Холмов очень популярен во многих городах.

— А уж какой мама яблочный пирог готовила, — мечтательно улыбнулся Рок, — и компот. Я такого больше нигде не пробовал. И ежевики полно было. А ещё у нас рос редкий сорт морозоустойчивого винограда. Я помню, как местные очень гордились им. А, по-моему, он был кисловатый.