Тыл-фронт

Зина быстро встала из-за стола и, взяв первую попавшуюся тарелку, вышла на кухню. Она знала, что отец стеснялся перед ней выражать ту любовь к матери, которая хранилась в его сердце. Евгения Павловна с ласковой усмешкой посмотрела вслед дочери.

— Ну вот, поеду в штаб, — твердил Георгий Владимирович, неотрывно глядя в лицо жены.

— Иди, Георгий, — Евгения Павловна провела рукой по его лбу и щеке. — Сейчас ты не наш.

Савельев поцеловал жену и быстро вышел.

У штаба командующего встретил оперативный дежурный.

— Товарищ генерал, получены две срочные шифровки, — доложил он.

— Позвоните члену Военного Совета, — приказал Савельев.

— Он здесь, ожидает вас в своем кабинете.

— Я пройду к нему, а вы распорядитесь принести туда шифровки. Потом попрошу позвонить в дивизию Мурманского и передать через него распоряжения, чтобы предоставили старшему политруку Бурлову отпуск в ближайшее время для поездки за дочерью.

Член Военного Совета, постукивая пальцами по столу, смотрел на лежавший перед ним лист и хмурил брови, Командарм по выражению лица определил, что Смолянинов чем-то взволнован.

— Вы что, Виктор Борисович, расстроились? — спросил он.

— Слушайте: «Для изучения и обобщения опыта оборонительных операций на западных фронтах, подготовить группу старших командиров и политработников», — прочел он. — Прилагается расчет, на какой фронт и сколько. От нас, в основном, на Юг…

Командарм взял телеграмму и прочел ее сам.

— Да-да. Чтобы принять такое решение, нужно быть уверенным в дальнейшем ходе событий, — заключил он.

В кабинет вошел подвижной, худощавый подполковник с шифровками.

— Читайте, — приказал Савельев.

— «Командующему Отдельной Приморской армией. Немедленно приступить к перегруппировке войск по разосланному плану. Части и соединения Армии держать в готовности номер один. Получение подтвердить, исполнение донести в установленный срок. Командующий, войсками Дальневосточного фронта, член Военного Совета».

— Ясно, подтвердите получение! Давайте вторую.

— «Командующему Отдельной Приморской армией. В декадный срок подготовить в резерв Верховного Главнокомандующего артиллерийский и стрелковый полки полной штатной укомплектованности. Срок отправки дополнительно. Получение подтвердите. Командующий Дальневосточного фронта, член Военного Совета».

Вторая шифровка заставила Савельева глубоко задуматься.

— Нам трудно выкраивать, а каково Николаенко? — перебил мысли командующего Смолянинов. — Ему сообщили?

— Нет, товарищ бригадный комиссар, не докладывал, — ответил подполковник.

— Попросите зайти.

— Сейчас наш Николай Константинович заохает, — невесело заметил Смолянинов.

— Со своей колокольни он вроде прав — и так многое отдали… Но, очевидно, там нужнее, — проговорил Савельев. — Будем выполнять. Пехотинцев придется брать у Мурманского, Федюшина и Давыдова, а артиллеристов… Послушаем, что скажет их бог.

— Разрешите, Георгий Владимирович! — заглянул в дверь генерал Николаенко.

— Прошу, Николай Константинович! С вами мы сегодня не виделись? Здравствуйте! Прочтите-ка вот эту телеграмму и посвятите нас в свои соображения, — командующий подал шифровку.

Николаенко, читая, все больше хмурился. Он прочел шифровку раз, второй. Потом повертел в руках, осмотрел оборотную сторону. Не найдя ничего утешительного, он перевел взгляд сперва на Савельева, потом на Смолянинова, наконец, на шифровальщика и тяжело вздохнул.

— Это вы расшифровали? — обратился он к подполковнику.

— Я, товарищ генерал.

А вы не ошиблись? Может, не полк, а батарею? Ну, от силы — дивизион?

— Нет, товарищ генерал!

— Так и написано: артиллерийский полк? Может, там указано просто два полка? — продолжал недоверчиво допрашивать Николаенко. — Ведь цифры — вещь обманчивая.

— Нет, товарищ генерал, — заверил шифровальщик. — Там написано: артиллерийский и стрелковый полки.

Николаенко тяжело вздохнул.

— Значит, точно? Ай-яй-яй! Целый полк! Полк… покорнейше прошу, Георгий Владимирович, одну минуточку оперативной паузы, — он полез за своей неизменной красной книжечкой. — Так, так, — листал блокнот Николаенко. — Бой в Крыму, все в дыму, пока ничего не видно! Если требуют полк, значит для большого дела, — рассуждал он вслух. — Нужен полк, а не полчок… Значит, давать нужно твердо хорошее. Да, маленькая перегруппировочка четырех полков, растяжка по фронту. Ох, плотность, плотность! Ты меня в гроб сведешь. Так, так… Я предлагаю, Георгий Владимирович, следующее: взять половину от Картавого и вторую — от Самохвалова. А им, думаю, не возбраните дополнить за счет царицы полей?

— Процентов до семидесяти-восьмидесяти не возбраню, — отозвался ему в тон Савельев.

— А пустоту в двадцать процентов, чем же я заполню? — хитровато осведомился командующий артиллерией.

— Расторопностью и испокон веков установившейся доблестью русских бомбардиров.

— Ну, а если к расторопности и доблести добавить еще процентиков десять? А?

— Так и быть уж, не возражаю, — согласился Савельев.

— Покорнейше благодарю! Можно считать мое предложение утвержденным?

— Да, согласен, Николай Константинович! Как вы, Виктор Борисович?

Согласен. Это лучшее, что можно предложить, — ответил Смолянинов. — Нужно только предупредить, чтобы после вашего приказа, Николай Константинович, в отправляемых частях не начали подменять незаменимых специалистов. Ни одного человека! Только дополнение до штата.

— Горький опыт имею, Виктор Борисович. Для контроля пошлю надежных представителей из частей.

— Теперь, Николай Константинович, прочтите вот это, — подал Савельев вторую шифровку.

Николаенко с тревогой взглянул на командарма и вдруг покраснел:

— Казните, казните! Но больше нет даже ни одного запасного заряжающего! — выкрикнул он.

— Успокойтесь, Николай Константинович! — рассмеялся Смолянинов. — Это по другому поводу.

Николаенко осторожно взял телеграмму.

— Фу-у, отлегло! — выдохнул он, вытирая лицо и шею платком. — Ну что же, эта хорошо написана, даже очень хорошо. Для меня срок более чем достаточный. Будет исполнено, Георгий Владимирович! С завтрашнего дня начинаем с частей Сабуровского направления. Сперва посмотрю боевые порядки разведчиков.