Тыл-фронт

Товарищ командир, теперь можно и покурить? — тихо спросил Земцов.

— Можно, только в руку, — разрешил Рощин.

— Наверно, от страха захотел курить? — пошутил Новожилов. — Болото под тобой на метр, проседало.

— Молодец, Кириллыч. За это тебя стоит наградить почетным жетоном болотного лешего, присоединился Варов. — Я, пожалуй, и сейчас один не пройду. — В одном месте только испугался, — признался Земцов. — Вот где трясина оседать стала. Видно, сбился со следу.

— А ну, цыть! — тревожно оборвал его Федорчук. Донеслись дальние выстрелы. Стрельба постепенно усиливалась. Тарахтел, захлебываясь, пулемет. Где-то у Фомкиной сопки раздалось громкое «Бан-за-а-ай!» — Началось. Опять, наверное, Какита? Ну, каждую ночь, каждую ночь, — зло проговорил Варов.

— Кончайте, товарищи, курить, будем трогаться, — приказал Рощин.

По крутому склону Сторожевой подниматься оказалось труднее, чем предполагали разведчики. Густые заросли кустарника, оплетенного лианами, вставали непроходимой стеной. Приходилось протискиваться, ножами разрезать плети дикого винограда, оставлять клочья одежды на «чертовом дереве».

— Можно и без глаз остаться, — недовольно проговорил Зудилин, ободравший руки до крови.

Выше заросли поредели, а потом и вовсе исчезли. Идти стало легче. Когда до вершины оставалось метров пятьдесят, неожиданно раздался треск, шум падения и приглушенный вскрик. Разведчики притаились. Но ни один звук не нарушал ночную тишину. Потом послышался голос Федорчука:

— Куды мэнэ чертяка внесла? Кажись, пид землю провалився.

Рощин бесшумно направился на его голос.

Осторожней, товарищ старший лейтенант, а то и вы сюды упадете, — предупредил его откуда-то снизу Федорчук.

Всмотревшись, командир батареи различил его голову.

— Лямки сорвав у стереотрубы и пилотку запубыв, раззява, — сердился сам на себя. Федорчук. — Разрешите зажигалку засвитыть?

— Зажигайте! — разрешил Рощин, заглядывая в отверстие. — Ловушка, что ли? — спросил он, спрыгнув к Федорчуку.

— Японский энпе. Ого, дывиться! — прошептал Федорчук, указывая в угол.

На земляном выступе стоял телефонный аппарат. Рощин подошел к нему и, осторожно взяв трубку, приложил к уху. Федорчук выжидающе смотрел на него.

— Ничего не слышно, — ответил Рощин, аккуратно укладывая трубку на место. Осмотрев вывод телефонной линии, он понял, что искать провода снаружи бесполезно: они были проложены под землей. Старший лейтенант обшарил окоп, но ничего не обнаружил. Только в углу валялась желтая пачка из-под дешевых сигарет и окурки. Подняв один, Рощин внимательно осмотрел его.

— Свежий еще. Значит, днем дежурят. А мы проделали дырочку в потолке…

— Товарищ старший лейтенант! Что там такое? Учтите, светает, — подошел Зудилин.

— Перекрытый японский наблюдательный пункт. Очевидно, днем здесь бывают их разведчики.

— Да-а-а… — протянул Зудилин и почувствовал неприятный озноб. — Влипли!

— Денисович, зажгите еще раз. А вы, товарищ Новожилов, прыгайте сюда, — приказал Рощин и при свете осмотрел боковое крепление. — Попробуйте с Федорчуком вырвать стояк. Только осторожно, чтобы верхняя перекладина не ударила.

Когда Рощин вылез, Новожилов и Федорчук легко вывернули толстое бревно и сами отскочили к лазу. Верхняя перекладина обвалилась. На бойцов сверху посыпались комья земли, полуистлевшие листья, гнилые ветки. Потолок в месте пролома провис и, потрескивая, медленно осел.

— Хорошо! — обрадовался Рощин. — Подумают, что само обвалилось. Теперь только не оставить следов. Смотрите хорошенько.

Прикрывая огонек зажигалки, бойцы обнаружили, что к наблюдательному пункту ведет свежевырытый длинный ход сообщения, позволявший скрытно передвигаться даже днем. Присыпав прошлогодними листьями свои следы, разведчики поднялись к вершине.

На востоке сквозь плотную завесу туч проглядывала Заря. Под сенью деревьев рассвет только чуть-чуть брезжил, промозглый, мутно-молочный. Выбрав в зарослях кустарника глухое место, Рощин устало опустился на траву.

— Росы нет, значит дождик будет, — заметил Земцов.

— Товарищ старший лейтенант, мне кажется, пока не поздно — нужно возвращаться, — посоветовал Зудилин.

— Для этого незачем было и мокнуть, — недовольно отозвался Рощин. — Да и возвращаться уже нельзя. Пока до Широкой доберемся, совсем светло будет. Перестреляют, как куропаток.

— Что будем делать?

— Разместимся парами на деревьях в трех точках, часиков до десяти понаблюдаем. Никого не заметим — будем проводить рекогносцировку.

— А если заметим?

— Попробуем задержать.

— Как бы не напороться, — усомнился Зудилин. — Они ведь целым взводом могут пожаловать.

— Ничего. Вы с Земцовым отправляйтесь на восточный скат. Новожилов и Федорчук — на западный. Я и Варов вон на том дереве будем. Располагаться так, чтобы видеть друг друга. Стрелять, если только заметят и начнут уходить, патроны зря не тратить. Держаться всем вместе. Сигналы рукой.

Проверив оружие и еще раз осмотрев место привала, чтобы не оставить ничего подозрительного, разведчики разошлись по местам. Не успели они устроиться на раскидистых деревьях, как заморосил мелкий густой дождь.

— Пропади ты пропадом! Все испортил, — рассердился Рощин, безуспешно пристально вглядываясь в потемневшую даль.

Серая пелена дождя постепенно сгущалась, даже очертания леса в каких-то пяти-восьми десятках метров становились неотчетливыми. Просидев на толстом суку до полудня. Рощин, чертыхаясь, спустился ниже.

— Застыли крепко? — спрыгнув на землю, спросил он посиневшего Варова.

— Терпеть можно, товарищ старший лейтенант. На полюсе, наверное, холоднее, — постукивая зубами, ответил тот.

— Слезайте, — приказал Рощин. — Нечего без толку торчать на суку. — У дерева, на котором примостились Федорчук и Новожилов, он окликнул: — Денисович, спускайтесь!

— Внизу пид сопкою землянка у японцев, — спрыгнув на землю, тревожно зашептал Федорчук. — Зараз в ней топлять. По дымку я и обнаружив. Один раз оттуда японец выскочив по нужде. Прямо пид дверью, потим назад юркнул.

— Фью-ю, — присвистнул Рощин. — А что, если?.. — Но он оборвал себя на полуслове.

— Оце буде здорово! — подхватил Федорчук, отгадав его мысли. — Давайте, товарищ командир?

— Давайте, товарищ старший лейтенант? — умоляюще просил и Варов.

— Нельзя, — строго одернул Рощин. — Их землянка на китайской земле. Мы с ними не воюем.

— А як до энпе пидуть, тоди можно будэ? — не унимался Федорчук.

— Там видно будет, — ответил Рощин и обратился к Новожилову: — Вызывайте Зудилина и ожидайте здесь. Я с Федорчуком поищу окоп пограничников.