Тысяча городов
Шрифт:
Ксоране отложила зеркало и сказала: «Леди, он боялся вашего брата и хотел установить с ним более тесную связь, если бы мог ее наладить.» Динак и Абивард оба удивленно уставились на нее. Единственный предыдущий раз, когда она говорила без того, чтобы к ней обращались, это чтобы они не прикасались друг к другу. Словно притворяясь, что она вообще ничего не делала, она вернулась к украшению своих век.
Динак снова пожала плечами. «Может быть, она права», - сказала она Абиварду, все еще так, как будто Ксорейн не слушала. «Но есть она или нет, это не имеет значения, пока я еду в город Видессос. Пероз - часть мечты Шарбараза, а я нет. Я останусь здесь, в Машизе.» Она говорила об этом совершенно буднично,
Абивард укачивал своего племянника на руках. Глаза ребенка закрылись. Его рот издавал негромкие сосательные звуки. Ксоране подошел, чтобы взять его и вернуть матери. «Подожди немного», - сказал ей Абивард. «Дай ему поспать немного поглубже, чтобы он не начал выть, когда я передам его тебе.»
«Ты кое-что знаешь о детях», - сказал Ксоране.
«Я был бы плохим подобием отца, если бы не знал», - ответил он. Затем он задался вопросом, много ли Шарбараз, Царь Царей, знает о детях. Он подозревал, что не так уж много, и это его огорчало: некоторые вещи, как он думал, не следует оставлять слугам.
Через некоторое время он действительно передал ребенка Ксоране, которая вернула его Динак. Ни одна передача нисколько не обеспокоила маленького Пероза. Глядя на него сверху вниз, Динак сказала: «Интересно, какие мечты у него будут через много лет, там, на троне Царя Царей, и кто последует им и попытается воплотить их в жизнь для него».
«Да», - сказал Абивард. Но что его интересовало, так это сядет ли Пероз когда-нибудь на трон Царя Царей. Так много младенцев погибло, независимо от того, как сильно их родители боролись за то, чтобы сохранить им жизнь. И даже если Пероз дожил до взросления, его отец на какое-то время потерял трон из-за катастрофы и предательства. Кто мог сейчас сказать, что то же самое не постигнет младенца? Никто, и Абивард знал это слишком хорошо. Единственное, что он увидел, это то, что жизнь не дается с обещанием, что она будет протекать гладко.
По стандартам, с которыми Абивард познакомился, живя во владениях Век Руд, зима в Машизе была мягкой. Было прохладно, но даже ветры с гор Дилбат не были похожи на те, что дули вокруг крепости Век Руд. Казалось, что они берут разбег в степи Пардрайан и пронзают человека насквозь, потому что обойти его было слишком сложно.
В Машизе у них были теплые дни, в отличие от бесконечного, пробирающего до костей холода далекого Северо-Запада. Время от времени ветер менялся и сдувал земли Тысячи городов. Всякий раз, когда это происходило два дня подряд, Абивард начинал думать, что наконец-то пришла весна. Он чувствовал, как ему хотелось хорошей погоды, это была не просто шутка, которую танцовщица могла бы подразнить солдата, который вожделел ее, но которого она хотела позлить, а не уложить в постель.
По мере того, как солнце склонялось к северу от своей низкой точки на небе, теплые дни постепенно становились все чаще. Но каждый раз, когда надежды Абиварда начинали расти вместе с соком на деревьях, новая буря пробивалась через горы и снова замораживала эти надежды.
Абивард отправил сообщения как полевой армии, приказав ей быть готовой выступить, когда позволит погода, так и Турану, приказав ему подготовиться к защите земли Тысячи городов одними пехотинцами из городских гарнизонов. Он не вдавался в подробности, кроме этого, в своем послании. В мирное время у Тысячи городов была процветающая торговля с Видессосом. То, что новость о том, что он задумал, может дойти до Автократора, поразило его как далекое от невозможного.
Вараз знал, что задумал Шарбараз. У него было еще меньше терпения, чем у Абиварда, поскольку ему не терпелось покинуть предгорья ради равнин на востоке, равнин,
которые были воротами в Видессос. «Тебе нужно подождать», - сказал ему отец. «Слишком ранний отъезд ничего нам не даст - или, во всяком случае, недостаточно скоро».«Я устал ждать!» Вараз взорвался чувством, к которому Абивард испытывал большую симпатию. «Я провел последние три зимы, ожидая здесь, во дворце. Я хочу выбраться, уехать. Я хочу побывать в местах, где что-то будет происходить ».
Довольно скоро, подумал Абивард, Вараз станет достаточно взрослым, чтобы заставлять события происходить, а не просто наблюдать за ними. Теперь он был выше своей матери. Вскоре у него начнет расти борода, и он сделает открытие, которое поражает каждое поколение: в человечестве есть женщины, и из-за этого оно гораздо интереснее.
Абиварду тоже не нравилось сидеть взаперти три зимы подряд, даже если условия улучшались от зимы к зиме. Впрочем, он перенес это легче, чем его сын. Но Вараз собирался сбежать из Машиза, чтобы сначала вернуться в страну Тысячи городов, затем в Кросс, а затем, если Богу будет угодно, войти в город Видесс.
«Считай, что тебе повезло», - сказал Абивард своему старшему сыну. «Твоя кузина Джарире, возможно, никогда не покинет дворец до того дня, как выйдет замуж».
«Тем не менее, она девушка», - сказал Вараз. Если бы Рошнани услышала тон, которым он это сказал, она, вероятно, надрала бы ему уши. Он продолжал: «Кроме того, ее младший брат станет Царем царей.»
«Это не поможет ей выбраться и посмотреть мир - или, по крайней мере, я так не думаю», - сказал Абивард. «Тем не менее, это сделает выбор того, за кого она выйдет замуж, более трудным, чем это было бы на самом деле».
«Брак - ну и что?» Сказал Вараз, в его голосе не было ничего, кроме презрения - он оставался по-детски наивным по ту сторону великого водораздела. «Твоя семья выбирает кого-то для тебя, вы двое предстаете перед слугой Божьим, и все. Во всяком случае, так это работает большую часть времени».
«Ты делаешь исключение для своей матери и меня?» Сухо спросил Абивард.
«Ну, да, но вы двое разные», - сказал Вараз. «Мама выходит и делает что-то, почти как если бы она была мужчиной; она не остается на женской половине все время. И ты позволил ей.»
«Нет», - сказал Абивард. «Я не "позволяю" ей. Я рад, что она это делает. Во многих отношениях она умнее меня. Мне повезло только в том, что я достаточно умен, чтобы видеть, что она еще умнее ».
«Я этого не понимаю», - сказал Вараз. Он быстро поднял руку. «Я, вероятно, тоже не стал бы следовать этому на видессианском, независимо от того, насколько логичным это должно быть, так что не утруждайте себя попытками».
Предупрежденный таким образом, Абивард вскинул руки в воздух. Вараз вырвался из его присутствия и опрометью бросился по дворцовому коридору. Наблюдая за ним, Абивард вздохнул. Нет, ожидание никогда не было легким.
Но даже Шарбараз был вынужден ждать возвращения своих послов. С другой стороны, ему пришлось ждать более дюжины лет после того, как Империя Видессос погрузилась в междоусобицу, чтобы иметь возможность атаковать ее столицу с какой-либо надеждой на успех. В еще одном смысле Макуран в целом столетиями ждал, когда представится такая возможность.
Абивард щелкнул пальцами. Земли не ждали - ждали люди. И, как и его сын, он очень устал от ожидания.
Пашанг пришпорил лошадей и щелкнул поводьями. Повозка с грохотом отъехала от Машиза. Абивард ехал рядом на прекрасном черном мерине, подарке Шарбараза, царя Царей. Ромезан ехал на другом, который мог быть другим жеребенком той же кобылы.