У хороших девочек нет клыков

– Да вы на ходу эту ахинею сочиняете, что ли! – закричала я. – У Дика и Мисси даже не было настоящих отношений. Черт, да если бы все, с кем он спал, вызвали меня на поединок, мне пришлось бы драться с половиной графства. Вы сами могли бы бросить мне вызов…

Она скрестила руки на груди и впилась в меня немигающим взглядом. Вероятно, не стоило подавать ей таких идей.

– Неважно, – замялась я. – Так что это будет? Пистолеты на рассвете? Шпаги на закате? Как вообще работает вся эта штука с испытанием поединком?

– Последний раз бой велся заточенными совковыми лопатами для снега, - поведала она мне.

– Вот теперь я уверена, что вы крутите мне мозги[6], - фыркнула я. Выражение ее лица не изменилось.

– О, да ладно!

– Выбор оружия за Мисси, - сообщила мне Офелия.

– Она собирается зааксессуарить меня до смерти?

– Или предпочтет рукопашный бой, – двинула головой Офелия.

– Мой вариант мне нравится больше, - флегматично заметила я.

Спустя примерно час после ухода Офелии мои руки наконец-то зажили окончательно. Она предупредила, что вернется за час до моей встречи с убивающейся по своему бывшему любовнику Мисси, чтобы дать мне поесть и освежить мои знания об условиях ведения поединка. Она даже пообещала быть моим секундантом. Как я докатилась до той фазы моей жизни, где мне понадобился секундант?

Если оставить в стороне полуэротические потасовки с Габриелем, я не испытывала абсолютно никакой уверенности в своих бойцовских навыках. Уолтер практически растолок мой череп голыми руками, а из того, что я слышала, большую часть времени этот парень проводил за просмотром «Звездного крейсера «Галактика»[7] в подвале своей матери.

После меренья шагами камеры, пения с закрытым ртом, йоги и игры в «Шесть Шагов до Кевина Бейкона»[8] в отношении всего актерского состава «Хороших Времен»[9], изнеможение, наконец, взяло надо мной верх, и мне удалось заснуть. Во сне я видела себя бредущей по той самой длинной, темной проселочной дороге и чувствовала боль от пули, выпущенной Бадом МакИлроем, снова и снова. Только на этот раз, вместо того, чтобы найти меня и обратить, Габриель разъезжал по дороге в большом черном Кадиллаке. Он смеялся, бросал в меня сигары и укатывал прочь. Кому-нибудь хочется заняться толкованием?

Я подскочила на постели с воплем «Фрейд!». Дик сидел в углу моей камеры, ухмыляясь мне в лицо.

– Тебя и на пару секунд нельзя оставить, не так ли?

– Дик? – спросила я, вытирая со щеки настораживающее количество набежавшей во сне слюны. – Погоди, ты что, призрак?

Он сел на койку и ухватил меня за колено, так что я легко смогла убедиться, что он более, чем материален.

– Нет, все так же немертв, как и прежде.

Я взяла его руку и перенесла на его собственное колено. Дик наградил меня жизнерадостной усмешкой, которая, Боже помоги мне, заставила меня сжать его в объятиях. Дик был явно застигнут врасплох этим порывом и, слегка помедлив, чисто платонически обнял меня в ответ.

– Эй, тебя не носит ветром над руинами трейлера! – воскликнула я.
– И твоя рука снова на моем колене.

– Извини, - сказал он без тени раскаяния.
– И нет, я не обратился в пыль. У меня была несгораемая камера для сна, построенная прямо под трейлером несколько лет назад. Я учуял газ и нырнул в нее как раз вовремя.

– У тебя есть несгораемая камера для сна?

– У парня могут быть свои причины, - парировал он, изображая негодование. – Я полагал, что на мой дом напал кто-то из моих менее цивилизованных партнеров, и ненадолго залег на дно. До сегодняшнего вечера, пока не услышал о поединке, я и понятия не имел, что они обвинили во всем тебя. Я не мог оставить тебя гнить в тюрьме. Со всеми этими общими душевыми и наручниками…

– Шшш, - сказала я, прижав палец к его губам.
– Я рада, что ты в порядке. Давай не будем это портить.

Дик поцеловал кончик пальца, и я тут же ущипнула им его за нос. Он поймал мою руку и вдохнул запах моей кожи. После чего выгнул бровь, ухмыльнулся и закатил глаза. Если он мог чувствовать запах Габриеля на моих волосах еще до того, как у нас был секс …

– Если ты сейчас озвучишь то, что в этот самый момент копошится в твоей голове, я возьму обратно свои предыдущие слова и убью тебя. На сей раз по-настоящему, - предупредила я.

– К слову об этом, как насчет того, чтобы я подвез тебя домой? – спросил он.
– Есть кое-что, что нам нужно обсудить с глазу на глаз.

– Это то, о чем ты упомянул во время своего звонка? Кстати, как ты достал номер моего сотового?

– Поговорим об этом позже, - сказал он, таща меня к двери.

– Дик, они не позволят мне просто выйти через парадную дверь. Они уверены, что я пыталась убить тебя. Очевидно, за такое по головке не гладят.

– Как бы то ни было, я не умер. Вред не нанесен, наказывать не за что, - настаивал Дик.

– Это не отменяет того факта, что кто-то пытался тебя убить, и я - все еще главный подозреваемый. Фактически, я - единственный подозреваемый, что кажется мне оскорбительным и обескураживающим одновременно.

– Слушай, я поручился за тебя, понятно? Сказал, что ты никоим образом не могла этого сделать. Потребовалось немного убеждения, но в итоге Офелия согласилась освободить тебя под мою опеку. Они решили подождать и посмотреть, не предпримешь ли ты откровенную попытку меня убить, и, если так, ты станешь одной из пропавших без вести, это типа проверки.

– Думаю, мне не захочется знать о том, каким образом ты убеждал Офелию, не так ли?

Дик ухмыльнулся.

Офелия, Софи, и мистер Маршан ждали нас в зале, чтобы принести мне извинения от имени Совета. Ну, вообще-то, извинения приносили только Софи и мистер Маршан. Не требовалось прибегать к телепатии, чтобы понимать, что Офелия не станет утруждать себя голосованием на тему «быть или не быть испытанию» в следующий раз, когда я вляпаюсь в неприятности.

Дик не стал затягивать процесс и фактически протащил меня через двери, ведущие в офис Совета, на деле оказавшийся филиалом «Кинко»[10]. Я чувствовала себя глупо, проталкиваясь сквозь толпу людей, в будний вечер копирующих свои налоговые отчеты, будучи при этом босой и одетой в больничную униформу. Но, похоже, никто из клиентов особо не удивился.

Дик определил меня на переднее сиденье своей машины, старого потрепанного Эль Камино, и выехал из города так быстро, как только позволяют два наших светофора.

Я скрестила руки на груди и произнесла голосом слаще патоки:

– Итак, я уже начинаю уставать от того, что то вляпываюсь в дерьмовые ситуации, то выпутываюсь из них, и все только потому что другие люди скрывают от меня информацию. Что такого ты не мог сообщить мне по телефону? И почему не мог говорить об этом в застенках Совета?

– Я не стал говорить об этом раньше, потому что не знал, кто еще мог подслушать, - сказал он, сворачивая к моему дому. – В общем так, у Мисси есть планы, имеющие к тебе самое прямое отношение. Я обнаружил кое-какие бумаги в ее портфеле. Просто искал зажигалку, пока она была в душе. Это было что-то вроде эскизов проекта жилого комплекса на твоей земле. Согласно им, здание спортклуба будет отлично смотреться в центре твоего заднего двора.

У меня голова пошла кругом.

– Давай в предложениях покороче, ладно?