У хороших девочек нет клыков

10. Клеточные бои – буквально, бои - часто без правил - в клетке либо на небольшой арене. У Жан Клода Ван Дамма довольно много фильмов на данную тематику: «В аду» / In Hell (2003), «В поисках приключений» / The Quest (1996), «Кикбоксер» / Kickboxer (1989), «Кровавый спорт» / Bloodsport (1988),«Самоволка» / Lionheart (1990) и т.д.

11. Кошачья драка (анг. catfighting) - термин "кетфайт" иногда используется как жаргонное наименование перебранки (а чаще - "драки") между двумя женщинами. Сложившийся стереотип такой "дамской драки" включает в себя шлепки, царапанье, таскание за волосы, а иногда и укусы - в противоположность "мужской драке", в которой используются удары кулаками и ногами, а также захваты.

12. Джуси Кутюр (анг. Juicy Couture) — популярный американский бренд, производит женскую и детскую одежду, аксессуары и часы, а также одежду и аксессуары для собак. Бесспорный хит Juicy Couture — велюровые спортивные костюмы, которые принесли марке Juicy Couture первый успех. Спортивные комплекты жизнерадостных расцветок пришлись по вкусу многим голливудским знаменитостям и стали предметом вожделения модниц со всего мира.

13. Оливер Бёрджесс Мередит (16 ноября 1907 - 9 сентября 1997) — американский актёр, режиссёр, сценарист и продюсер, наиболее известный по роли Микки Голдмилла (тренера Рокки Бальбоа) в фильме «Рокки» и его продолжениях (части: II, III и V). Цитата Микки Голдмилла: «Ангел на твоем плече скажет — «Вставай сукин сын, гонга еще не было».

14. Апперкот (англ. uppercut) — классический удар из традиционного бокса; наносится кулаком по внутренней траектории наотмашь, при этом кулак повёрнут на себя; используется в ближнем бою. Название апперкот происходит от английского словосочетания, которое переводят как «рубануть снизу вверх».

Глава 21

Вы не можете управлять реакцией вашей семьи на свой новый образ жизни. Но вы можете управлять своей реакцией на вашу семью. Лучше всего, если эта реакция не будет включать в себя высасывание крови из членов вашей семьи.

Выдержка из «Руководства для только что восставших из мертвых»

Габриель предложил стереть память моей семье. Соблазнительная мысль – продолжать скрывать свою сущность еще какое-то время, позволить этой части своей жизни оставаться прежней чуть дольше. Но я решила, что хватит. Ложь отнимала слишком много сил, и, откровенно говоря, было достаточно сложно упомнить кому и что я наговорила.

Габриель хотел остаться и помочь мне объясниться, что выглядело очень мило. Но не думаю, что было бы справедливо выставлять его на линию огня. Я бы и сама туда не полезла, если бы не пришлось. Так что, отослав по домам всех остальных, я уселась на крыльце Мисси и уставилась на только что освобожденную от пут парочку.Я настояла на том, чтобы Дженни оставалась связанной и с кляпом во рту на протяжении всего разговора. Мама была слишком потрясена, чтобы спорить, что, по-моему, было естественной реакцией на ее первый опыт в качестве заложника.

– Гм, у вас, вероятно, есть несколько вопросов ко мне, - произнесла я наконец.

Глаза мамы были сухими, а сама она злая как черт.

– Джейн, что происходит? Мы получили звонок, что ты ждешь нас у себя. А эта ужасная женщина просто похитила нас прямо с крыльца твоего дома. Зачем она это сделала? Почему она говорила о вампирах? Слава Богу, твои друзья были здесь и помогли нам, не представляю, что бы мы без них делали. Это и был твой Габриель? Тот высокий, с темными волосами? Он кажется очень милым. С прекрасными манерами. Но не думаю, что мне понравился тот другой, который был в вульгарной футболке.

– Мама.
– Я проигнорировала ту часть, где мама свела к нулю мое участие в своем спасении и сосредоточилась на самом неприятном.

– Мам, вероятно, ты уже сама поняла со слов Мисси, что я - вампир.
– Мое горло сжималось на каждом слове. – Вообще-то, если вспомнить некоторые моменты, произошедшие за последние пару месяцев, вы увидите, что на это указывало несколько довольно прозрачных намеков. Но я понимаю, почему вы этого не замечали - потому что еще не были готовы. И я не была готова сказать вам. Но сейчас должна это сделать. Я - вампир.

Челюсть моей матери отвисла. Она побледнела.

– Ты ведь не сказала Габриелю, нет?

Я бы рассмеялась, если бы не считала, что это лшь усугубит ситуацию.

– Он – тоже вампир. Если уж на то пошло, он –тот, кто обратил меня.

Пока они сидели в ошеломленном молчании, я очень коротко поведала им о том, что в действительности произошло тем вечером, когда меня уволили, и я напилась в «Шенаниганс». Я рассказала о том, что Габриель поехал за мной, чтобы удостовериться, что я нормально добралась до дома и о том, как по дороге сломалась моя машина. Рассказала о полученном огнестреле, но опустила личность пьяного охотника. Это просто казалось мелочным теперь, когда Бад был мертв. Я также опустила некоторые эротические аспекты моего обращения Габриелем, потому что мне нравилась способность смотреть в глаза своему отцу. Хотя с этим придется повременить, потому что прямо сейчас смотреть ему в глаза было физически больно.

Я заверила их, что не питалась никем из живых и планирую сидеть на бутилированной крови так плотно, как только это возможно. Я благоразумно опустила эпизод с Андрэа. Выражения гнева, горя и нестерпимого любопытства сменяли друг друга на папином лице.

Первый мамин вопрос прозвучал так:

– А ты пыталась не быть вампиром?

На что я ответила:

– Да, в течение первых двадцати шести лет моей жизни.

Мой отец, который до этого момента сидел молча и поджав губы, спросил:

– Почему ты лгала нам, милая?

Боль в его голосе заставила мое горло сжаться.

– Чтобы вы не смотрели на меня так, как смотрите прямо сейчас. Как будто я какой-то урод. Словно стыдитесь меня. Словно не хотите, чтобы я продолжала быть вашей дочерью. Я боялась и не знала, как сказать вам. А спустя какое-то время казалось просто невозможным вставить в разговор что-то типа «Знаете что? Я одна из немертвых».

– Но ты солгала не единожды, Джейн, - мягко возразил отец.
– У тебя были месяцы, чтобы сказать нам. Ты лгала снова и снова.

Все, что я смогла из себя выдавить, было слабым:

– Мне очень жаль, пап.

– Ты в порядке? – с повлажневшими глазами спросил отец. – Ты… тебе было больно?

– Огнестрельная рана была болезненной, - созналась я, потянувшись к его руке. Его пальцы обернулись вокруг моих без малейшего колебания. Тяжесть, давящая мне на грудь, казалось, немного ослабла. – Обращение было похоже на сон. Я проснулась три дня спустя, и Габриель заботился обо мне. Он спас меня. Я бы умерла без его помощи. Пожалуйста, не вините его и не шарахайтесь в ужасе. Он - хороший человек, по большей части.

– Что тебе дано? – спросил он.

Мне потребовались несколько секунд, чтобы уловить суть папиного вопроса. Он спрашивал о моих новоприобретенных крутых вампирских способностях, а не выражал удрученность по поводу того, что меня обратил парень, имеющий склонность «ронять деревья на людей».

– О, гм, куча всего, кроме, ну, ты понимаешь, способности есть твердую пищу и выходить на улицу при свете дня, - сказала я.

– Даже мой пирог в горшочке?
– воскликнула мама.

Да, потому что в текущей ситуации пирог в горшочке – это именно то, на чем все мы должны сосредоточиться.