У свободы цвет неба

– Остается только то, что действительно было. Ветер сметает туман надежд, оставляя камни правды. А они порой выглядят довольно неприглядно...
– да Юаль вздохнул и отпустил руку жены.
– Но если вдруг тебе важно, я принимаю тебя и с этим, и без этого.

– Хорошо, что у нас с тобой свадьбы не было, - вдруг хмыкнула Марина.
– Было бы гораздо обиднее, явись он на праздник.

– Праздник у нас еще будет, - пообещал Афье да Юаль.
– Как только мы разберемся с вашими выборами и всем, что за ними последует. И знаешь, Марина, я не могу выбрать, кого спасать: князя или ваше общество.

– Людей?
– не поняла правозащитница.

– Нет, люди не пострадают в любом случае, - заверил герцог.
– Худшее, чем уже было, не случится. Именно общество. Привычки, обычаи, уклад. Уклад особенно.

Вечером следующего дня Марина добралась до главного офиса "Рыцарей" на проспекте Славы, "Пентагона", как вслед за байкерами здание звали уже многие, и застала там дивной силы картину. Зрелище, открывшееся ей от входа в лофт, заставило ее замереть в дверях, а потом тихо спуститься обратно во двор. В углу стояли два кресла, между ними расположился табурет с бутылкой водки и какой-то закусью на нем. Уже сильно нетрезвый, но все еще очень благостный Перец тихо что-то внушал еще менее трезвому и находящемуся в совершенном упадке духа собеседнику, в котором изумленная правозащитница узнала графа да Айгита. Спускаясь по лестнице, она слышала увещевания, которыми уже накормили и ее: человек должен иметь не только работу и друзей, но и свою придурь, и с кем он эту придурь разделяет, выбирать ему, никто в это лезть не должен, а иначе это не жизнь, "вот как бы ты сам отнесся к идее запретить тебе ездить во Львов учиться фехтовать" - и прочее в этом стиле. Дейвин да Айгит в ответ плевался определениями в адрес Исиана, высказывал опасения за Полину и страдал о том, что ей опять приходится принимать помощь из недостойных рук. Когда, удалившись от двери лофта, она перестала разбирать слова, на лестнице обнаружился Кай, задумчиво раскладывающий трафареты и баллоны с краской. Марина убрала зажигалку, ругнувшись.

– Да курили бы на здоровье, Марина Викторовна, - меланхолично сказал Кай.
– Я же знаю, что делаю.

– Нет уж, Кайрат, - Лейшина повела плечами, стряхивая испуг.
– Я лучше во двор.

Выйдя за дверь и закурив, она глянула на бывший пустырь, где двое отрабатывали какие-то приемы вождения, и услышала:

– Мариш, привет. С чем пожаловала?

У нее за спиной стоял Белый.

– Ты мне сперва скажи, о чем Ведьмак у вас наверху рыдает, - невозмутимо ответила Лейшина, стряхивая пепел.

Байкер пожал плечами.

– Да его коллеги с Литейного к нему обратились с просьбой дать возможность одному человеку встретиться с Полей, пока она там у аборигенов живет. А у Ведьмака с этим человеком свои терки, вот его и растащило.

– Ну, во-первых, Георгий, речь не о человеке, а о сайхе, - заметила Марина с улыбкой.

– А сайхи что, не люди, что ли?
– удивился байкер.

– Пока детей в смешанных браках нет, а главное - пока у этих детей нет детей, мы не можем этого уверенно утверждать, - заявила Марина.

– Ну, это уже расизм...
– неделикатно парировал Белый.
– Только ты с темы-то не съезжай. Рассказывай.

– Да ты же уже в курсе, наверное, - пожала плечами Лейшина.
– Я вчера замуж вышла. В четвертый раз.

– Не-ет...
– растерянно протянул ее собеседник.
– А что, должен быть в курсе?

– Я думала, уже по всему городу разнесли, - вздохнула замужняя женщина.
– Он сааланец. Тоже юрист.

Белый смерил Марину взглядом и присвистнул.

– Ну, Лев довыпендривался, чего. Долго он на тебя давил?

Марина судорожно затянулась и тихонько всхлипнула.

– А, - отреагировал байкер.
– А замуж-то ты надолго?

– Как пойдет, - ответила она сипловато и сдавленно.
– А чего безопасники за сайха просят?

– А Ведьмак синекуру стукачей в пресс-службе наместника разогнал нахрен, - с удовольствием рассказал Белый.

– О как, - настроение Лейшиной резко поднялось.
– Неужели за работу на двух заказчиков?

– Нет, конечно. Халатное отношение к служебным обязанностям, злословие за спиной у работодателя и сливы некоторых частностей в Москву. Причем больше всего его возмутило, что они на этом даже не заработали, а сдали секретную инфу просто по дури.

– Не то чтобы я удивлена, - усмехнулась Марина.
– В смысле, их поведение для меня не странно.

– Да?
– хмыкнул Белый.
– А я думал, там дураков не держат, только ссученных.

– Тебе бы, Георгий, об этом с Полей поговорить, но она теперь далековато, - вздохнула Марина.
– Так что придется довольствоваться моим пересказом ее мнения. А говорила она, что ссученный хуже дурака, так как тупость дурака - это величина постоянная, а ссученный тупеет с непредсказуемой скоростью и скачками, поскольку его тупость и подлость - это такой путь развития, и как любое развитие, они вариативны и уникальны. У кого-то прогрессирует быстрее, у кого-то медленнее. У кого-то в одной области раньше, в другой позже, у кого-то наоборот. У группы примерно одновременно.

– А, - понимающе кивнул Белый.
– Развились, значит. До полной потери ума вслед за совестью. Тогда выходит, своим основным нанимателям они тоже уже не пригодятся.

– Ну да, - подтвердила вывод Марина.
– И следовательно, основным нанимателям нужен другой неофициальный прямой контакт с наместником. Мимо Ведьмака, который не будет договариваться полюбовно, потому что он от этих договоренностей аж к вам вот пришел. А тут им такой подарок: прямо лично знакомый с наместником сайх, да еще с аргентинским гражданством и официальной бессрочной рабочей визой. Знакомство у них правда вышло так себе, но это уже не слишком важно, потому что Исиан Асани теперь не сам по себе сайх, а гражданин Аргентины, и его присутствие в крае оправдано, то есть обусловлено...

– Я понял, - перебил Белый.
– Типа, не сам приехал, а по делу прислали. А Поля тут каким боком?

– Да там такой блудняк, Георгий, ты бы только знал...
– вздохнула Лейшина.

– Как расскажешь, так и узнаю, - невозмутимо сказал Белый.
– И вообще, давай-ка я тебя домой отвезу, заодно и на мужа твоего посмотрю. Надо же что-то мужикам говорить. А уже в нормальной обстановке, за чаем, все и расскажешь.

Домой, то есть в помещение клуба, байкер вернулся заполночь, порядком загруженный всей историей отношений Исиана с Алисой, Полиной, Димитри, Дейвином, Максом и домом Утренней Звезды. Заместитель наместника уже спал в одной из комнат хостела. Пьяный и благостный Перец, все еще сидящий в лофте, сосредоточил взгляд на друге.

– Как скатался?

– Марину домой отвез. Прикинь, первый благовредный так ее задолбал, что она аж за сааланца замуж выскочила.

– О как, - хмыкнул Перец.
– Давно?

– Через шесть часов будет двое суток, - глянув на часы, ответил Белый.

– И как муж?
– поинтересовался Перец.

– Знаешь, на удивление нормальный. И кажется, ее любит. Только она этого еще ни хрена не поняла.

– Поймет еще, - кивнул Перец.
– Торопить ее с этим, пожалуй, даже вредно.

В Исюрмере все было очень быстро. Я не успела разложить вещи, как меня вызвали сдавать первые тесты. По окончании, правда, покормили, но стоило мне отложить ложку, как началась вторая часть, теоретические вопросы. Примерно посередине процесса, когда происходящее стало совсем конкретно напоминать допрос, появился князь, и я начала догадываться, почему досточтимые так торопились. Окончательно все стало ясно, когда в аудитории, или шалле, как говорили сааланцы, появился маркиз да Шайни. Он пришел следом за магистром Академии, небрежно выразил надежду, что не помешает, и магистр нехотя кивнул. Меня продолжили допрашивать и издевались до самого перерыва на полдник.