Убить демократа

Льва Анатольевича Антонюка. Майор сидел за письменным столом, перед ним лежал бумажник с моими документами.

Капитан жестом показал Антонюку на меня:

– - Он?

Антонюк подтвердил:

– - Он.
– - И поинтересовался у меня: -- Ну что? Доигрался, красавец?

– - Так... Пастухов... Женат, дочь... Прописан в деревне Затопино Зарайского района Московской области... Судимостей, судя по отметкам в паспорте, не имел. Ну, это надо проверить.

Майор еще полистал мой паспорт и бросил его на стол.

– - Пастухов?
– - переспросил Антонюк.
– - Почему-то мне знакома эта фамилия.

– - Ничего удивительного, -- ответил майор.
– - Не Иванов, но и не Вайсмахер. Давай, Пастухов, сразу к делу. Где оружие, которым ты угрожал гражданину Антонюку?

"Ночка" снова дохнула мне в ухо сложным парфюмом:

– - Колись, падла! Сразу колись, а то хуже будет!

Майор недовольно поморщился:

– - Отставить, лейтенант. И снимите с задержанного наручники.

– - Стоит ли, товарищ майор? А вдруг он какое-нибудь кун-фу? Возись потом.

– - Выполняйте.

Браслетки слетели с моих запястий, первым делом я потрогал щеку и покачал зубы. Вроде бы не шатались.

– - Свободны, -- кивнул майор. Омоновцы вышли, брякая автоматами.

– - Садись, Пастухов. Еще раз спрашиваю: где пистолет, которым ты угрожал господину Антонюку?

– - Я не угрожал господину Антонюку пистолетом. Подтвердите, Лев Анатольевич.

– - Вот как?
– - искренне удивился он.
– - А что же вы делали?

– - Вы спросили, из чего я мог бы вас застрелить. Я показал. Разве не так?

– - Не валяй дурака, Пастухов, -- посоветовал майор.
– - Мы здесь и не таких видели.

– - Послушайте, господин майор. Я понимаю, ребята были в запарке, горячее дело и все такое. Но, может, кто-нибудь все-таки обыщет меня как следует?

Для убедительности я встал и расставил в стороны руки.

– - Обыщи, -- кивнул майор капитану. Тот ощупал меня со всех боков.

– - Чисто. Чего искать-то?

– - В джинсах. В правом заднем кармане, -- подсказал я.

Капитан послушно склонился к моей заднице. Из-под его кителя выглянула кобура с ручкой табельного ПМ.

Я балдею от этих ребят. Бери "макарку" и клади всех на пол. Или мочи. И никакого кун-фу не надо. А ведь предупреждал их лейтенант в "ночке"! Все-таки к оперативникам, которые работают на земле в гуще народных масс, стоит прислушиваться. Очень мне хотелось об этом сказать, ноя промолчал. Могут неправильно

понять. Да и не мое это дело воспитывать командный милицейский состав.

Капитан извлек из тесного кармана моих джинсов книжицу с тиснением "КПРФ" на обложке и раскрыл ее. После чего впал в некоторую задумчивость.

– - Что там такое?
– - нетерпеливо спросил майор. Капитан положил перед ним удостоверение.

Майор внимательно ознакомился с содержанием и тоже впал в задумчивость.

– - Ничего не понимаю!
– - признался наконец он и показал книжицу Антонюку.
– - Здесь сказано, что он начальник вашей охраны. Вы что-нибудь понимаете? Это ваша подпись?

– - Моя, -- подтвердил Антонюк.
– - Да, моя. Пастухов. Вот почему эта фамилия у меня на слуху! Ну, конечно же! Так-так. Значит, вы и есть начальник моей охраны? А мне рекомендовали вас как серьезного и ответственного профессионала. Да, вы профессионал, это я понял. Но в том ли

вы профессионал, в чем надо? Что означал весь этот спектакль?

– - Если это был спектакль, -- вставил майор тоном, не предвещающим мне ничего хорошего. Я лишь пожал плечами.

– - Мне передали, чтобы я к вам зашел. Я и зашел.

– - Таким образом?!
– - взвился Антонюк.
– - Да вы что, издеваетесь надо мной?!

– - Над нами!
– - снова вмешался майор.

– - Успокойтесь, Лев Анатольевич. Я отвечаю за вашу безопасность. И намерен ее обеспечить. Я должен был проверить систему вашей охраны. Что она ничего не стоит, я убедился. И хотел, чтобы убедились вы.

Антонюк едва не подпрыгнул.

– - А просто сказать? Да! Просто! Языком! Как люди общаются тысячи лет! И будут общаться всегда! Потому что другого средства общения не придумали! И никогда не придумают! Его нет! Просто нет! Понимаете? Нет!

Я понимал другое -- что из него со свистом выходит пар. Но все-таки решил, что нужно его поправить:

– - Почему нет? Есть.

Антонюк уставился на меня, как прапор на вдруг заговорившего салабона.

– - Да? Есть? Сделайте одолжение, просветите.

– - Музыка, например. Ведь что такое музыка? Это внеречевое средство общения.

– - Это вы сами придумали?

– - Да ну! Жена рассказала. Она музыковед, кончила "Гнесинку". Есть и другие внеязыковые средства общения. Живопись. Балет.

– - Балет? Понимаю. И вы мне станцевали про то, какая у меня система охраны. А воспользоваться традиционным средством общения, обыкновенным русским языком, не могли. Слишком просто, да?

– - Мог. Но мне было нужно, чтобы вы не узнали это, а прочувствовали. На собственной шкуре, извините за резкость. Надеюсь, мне это удалось.

– - Да, черт возьми, удалось. Ничего не могу сказать, удалось. А если, быть совершенно откровенным, вы напугали меня до смерти!

Я удовлетворенно кивнул:

– - Это и было моей задачей.

Капитан смотрел на меня, как на иллюзиониста Копперфильда.

– - Ну, москвич!
– - пробормотал он.

Но майор был настроен совсем не миролюбиво.

– - У вас есть претензии к задержанному Пастухову?
– - обратился он к Антонюку.

– - Как ни парадоксально, но...

– - Если можно -- простым русским языком, -- попросил майор.
– Без музыки и балета. И без живописи. Да или нет?

– - Нет, -- сказал Антонюк.

– - А у меня есть!
– - взревел майор. Теперь и из него начал выходить пар.
– - Весь город поставить на уши, это как? Это двести шестая, часть вторая! Злостное хулиганство! От одного до пяти лет! Понял?

– - Так точно, господин майор.

– - Гражданин майор!

– - Слушаюсь, гражданин майор!

– - Ладно, не будем усугублять. Но пятнадцать суток ты, парень, получишь! Умник, тра-та-так-перетак, тра-та... И считай, что дешево отделался!
– - примерно через полминуты закончил он.
– - Есть вопросы?