Убийца с маникюром

– Ну, наверное, от Киры… Хотя и не факт…

– Факт. Первое время Кира Родичева встречалась с Костюшиной свободно, но после того, как она поселилась в вашем доме, им пришлось проявлять осторожность. Кира жила с вами, но связь с Костюшиной не теряла. И заказ на убийство получила так, что вы об этом не узнали. И заказ этот она исполнила втайне от вас…

– Какой заказ? О чем вы говорите?

– Мы арестовали Костюшину, она дала показания, поэтому ваша жена сейчас тоже находится под арестом. Ей будет предъявлено обвинение по двум убийствам. Она убила Маргариту Никольскую. Обстоятельства этого дела вы знаете. И еще она исполнила заказ на неизвестного вам Петра Ефимовича Караваева… Или знакомого?

– Нет, не знаю такого… И не могла она никого исполнить. Она же не киллер!

– Киллер!

– Да не может она быть киллером! – Глеб смотрел на Штохина как на неразумного переростка. Неужели он такой глупый, что ничего не понимает? – Зачем ей это? У нее все есть! Ей не нужны преступные деньги!

– А дело не в деньгах. Дело в том, что Кира Родичева попала в дурную компанию, она запуталась и стала жертвой обстоятельств. Вашу мачеху она убила из чувства мести, возможно, она одумалась, хотела выйти из дела, но Костюшина не позволила ей так поступить. Я уверен, что Костюшина шантажировала ее. Ваша жена очень боялась, что вы обо всем узнаете, поэтому пошла у нее на поводу…

– Но это неправда!

– Правда, – сочувственно развел руками Штохин. – Такая же правда, как и то, что Киру хотели убить. Она засветилась, когда убивала Караваева, и организация вынесла ей приговор. Если киллер засветился, его убивают. Вы понимаете, о чем разговор?

– Да, я понимаю. Но Кира не могла… – в отчаянии твердил Глеб.

– Не могла. Но смогла. Вам ничего не угрожало, и мы следили не за подступами к вашему дому, мы следили за вашей женой. Но теперь надобности в этом нет, потому что Костюшина задержана и дала показания. Ваша супруга будет арестована, как только придет в себя…

– И что ее ждет?

– Пожизненное заключение.

– Вы серьезно?

– Два заказных убийства – серьезней не бывает. Но есть возможность смягчить наказание.

– Как?

– А вам, Глеб Евгеньевич, это нужно?

– Да, нужно! Я люблю Киру… И еще она спасла меня от смерти…

– Значит, чувствовала свою перед вами вину, поэтому и спасла…

– Не важно, что она чувствовала! Главное, что она пожертвовала собой ради меня! Она могла меня бросить, убежать, но нет, она была со мной до конца… Как можно смягчить наказание?

– Смягчить наказание может только явка с повинной. Кира должна раскаяться и признаться в содеянном до встречи с представителем закона. Поэтому, если вы, Глеб Евгеньевич, хотите помочь ей, вы должны склонить ее к признанию. Вы с ней поговорите, она сделает признание, и мы оформим ей явку с повинной.

– А дальше что?

– Ну, до выздоровления ваша жена будет находиться здесь, затем ее переведут в следственный изолятор. Ей будет предоставлена одиночная камера, вы получите возможность оказывать ей материальную помощь в неограниченных, но разумных пределах…

– Меня интересует срок, на который ее могут осудить.

– Ну, если она согласится на сотрудничество со следствием, не станет ничего скрывать и окажет посильную помощь… Думаю, суд больше десяти лет ей не даст. Но и меньше тоже.

– Десять лет – это много. Ей уже двадцать один год, через десять лет… – озадаченно проговорил Глеб.

– Через десять лет Кире будет слегка за тридцать, – подхватил Штохин. – Не так уж много. Но это вам решать, будете вы разводиться с ней или нет…

– Почему я должен с ней разводиться?

– Ну, мало ли…

– Нет, не стану я с ней разводиться! – заупрямился Глеб.

Может, Кира и киллер, но ведь он любит ее. К тому же она чуть не погибла, спасая его от верной смерти… А ведь она действительно киллер. И Марго она застрелила, и на него самого покушалась, не важно, что кто-то помогал ей в этом. И еще она, возможно, вынашивала мысль избавиться со временем от мужа, чтобы завладеть его фирмой. Ведь она так активно осваивала кресло генерального директора…

– Но сомнения все-таки есть? – с проницательной насмешкой спросил Штохин.

– Это не важно… Если можно, я поговорю с Кирой.

– Можно… Думаю, что можно…

Кира пришла в себя на следующий день, и Глеб узнал об этом в числе первых.

Глава 16

Сердце бешено колотилось в груди, под коленками слабость, ноги подкашивались от волнения. И все это страх… Зря Кира взялась за это дело, не надо было ей брать в руки винтовку. Но уже поздно что-то менять.

Пешком, через заснеженный лес, который окружал дачный поселок. Неплохо было бы пройти этот отрезок пути на лыжах, но Агния, этот злой гений, даже думать об этом запретила. Если менты увидят лыжный след, говорила она, они подумают о биатлонисте. А кто в окружении Никольских занимался биатлоном? Она умная, эта Агния. Чересчур умная. И языком она владеет… Через разговор в душу без мыла влезет – так складно плетет языком. И в душу влезла, и в жизнь. Это из-за нее Кира стала убийцей… Нет, она, конечно, хотела бы поквитаться с Маргаритой. И палец на спусковом крючке не дрогнул, когда ее прелестная головка оказалась в перекрестье прицела. Но ведь не стала бы она бегать по городу в поисках снайперской винтовки. Да и на тропу войны не вышла бы, не будь у нее идейного вдохновителя. Агния и оружие нашла, и на пристрелку в лес ее свозила. Место, где можно было свить снайперское гнездо, Кира нашла сама. Столько всего было сделано, но вот, кажется, все. Последние метры пути пройдены, можно садиться в машину, где ждет ее Агния. Только не было ее нигде. Машина на месте, а ее нет.

Кира услышала хруст снега позади, обернулась и увидела Агнию. В белом спортивном костюме она выходила из лесу. Очки лыжные на ней, закрывающие верхнюю половину лица, и застегнутый ворот куртки поднят чуть ли не до носа. Впрочем, и у Киры такая же маскировка.

– Ты что, следила за мной?

– Я тебя сопровождала, – усмехнулась Агния.

Какой-то чемоданчик у нее в руке. Интересно, что там? Может, прослушивающая аппаратура… А может, оружие? Снайперская винтовка, например. Есть же такие модели, которые разбираются и укладываются в кейс.

– Зачем?

– А вдруг бы тебя пришлось выручать? – Агния похлопала по чемоданчику.

– Что там?

– Палочка-выручалочка… Я тоже умею стрелять. И если бы за тобой кто-нибудь погнался… Но все чисто, так что с успехом тебя, детка…

– С успехом?!. – дрогнувшим голосом отозвалась Кира. – Какой здесь успех? Я человека убила! – простонала она.

– В машину давай!

Агния показала ей на переднее пассажирское место, сунула чемоданчик за водительское кресло, села за руль, завела двигатель и, не дожидаясь, когда он прогреется, плавно тронула машину с места.

– Держи! – Она расстегнула куртку и достала из нагрудного кармана стальную фляжку.

Коньяк в ней мягкий, ароматный. И расслабляющий… Кира выпила фляжку до дна, без лимона и закуски. Кто бы мог подумать, что она на такое способна? Но ведь способна. От сильного волнения коньяк пьется легко, как компот.

– И это тебе! – Агния сунула ей в руку конверт.

Кира раскрыла ее и увидела тонкую стопку стодолларовых купюр.

– Что это?

– Здесь тысяча долларов. Можешь пересчитать.