Убийца среди нас

– - Да нет, совпадает, -- Григорий решил "командору" пока не "тыкать".
– - Между прочим, -- сказал он, -- вы сами недавно этим делом довольно успешно занимались.

– - Каким?

– - Студентам вдалбливали историю КПСС.

Рюмин усмехнулся:

– - Было дело, было. Но какой же, оказывается, ты ехидный -- не в бровь, а в глаз. Ладно. Будем считать, что один-ноль в твою пользу. Ах да, посмотрим, каков за тобой должок.
– - Рюмин достал из кармана блокнот с ручкой и стал подсчитывать. Скоркин со Шлыковым навострили уши -- им тоже рассчитываться.
– - Значит так, -- сказал Рюмин, -- твой долг составляет не много и не мало, а эту вот сумму. Иди, смотри.

Наклонившись, Парамошкин стал прикидывать. Рюмин пояснял. Вроде все сходилось тютелька в тютельку, и Григорий спорить не стал.

XIII

Суббота есть суббота. "Толпа" в этот день была многолюдной, и продали больше.

На квартиру вернулись хотя и продрогшими, но в радужном, приподнятом настроении -- поторговали удачно, вскладчину накрыли стол, поставили несколько бутылок водки. Еще не пили, но в предвкушении застолья потянуло на разговоры.

– - И как ты тормознул целый поезд!
– - громко вспомнил Скоркин.
– - Не страшно было?

Рюмин доволен, улыбается, изредка говорит что-то типа: да вот, все ради вас, балбесов, потому как чертовски вас люблю. В подтверждение сказанного постучал себя в грудь.

Парамошкин интуитивно догадывался, что все это не более чем фарс, бутафория. Никого кроме себя Рюмин не любил и не любит. Глаза как были, так и оставались холодными, будто их легким морозцем прихватило.

А поддержать болтовню ему все-таки придется. От Рюмина отгораживаться нельзя, он пригодится. Неспешно встал, расправил плечи и, чуть-чуть наклонив голову в сторону "командора", сказал:

– - За нашего лучшего друга! Будем же ему верной опорой!

И понимал, что фальшивит, говорит не то, что на душе, но по-другому не мог. Зато как обрадовался Рюмин и восторженно загалдел Скоркин. Даже сдержанный Шлыков тихо буркнул -- мол, присоединяюсь. Рюмин же кивал головой и негромко повторял:

– - Спасибо, друзья, спасибо, тронут.

После Парамошкина торопливо вскочил Скоркин. Кому нужен его очередной хвалебный повтор? Рюмину? Нет. Но сына будущего губернатора он не перебьет, даст выговориться. Хитер -- бобер!

Не мог просто так отсидеться и Шлыков. Да и как отмолчишься, если, по сути, из-за него Рюмину пришлось электричку останавливать. Хочешь не хочешь, а извиняйся, заверяй, хвали как отца родного.

"Не можем, однако, без дифирамбов, нет, не можем", -- думал Парамошкин. Будто свет клином на Рюмине сошелся. Такой уж он хороший-прехороший, ну прямо бог плодородия Дионис. И все-то у него получается, а без него была бы крышка. Надо же! Но ведь сам и завел хвалебную бодягу. М-да-а, хорош: думает о Рюмине одно, а говорит -- другое.

Их глаза встретились, и ему почудилось, что Рюмин догадывается, о чем он только что подумал. Григорий покраснел. Но нет, Рюмин сказал совсем другое:

– - Мне кажется, у нас с вами неплохой тандем в перспективе получится. Не правда ли, вместе крутить педали легче?

Парамошкин вежливо улыбнулся: Рюмин будто мысли его прочитал. "Интересно, интересно, что это он задумал насчет тандема? Сейчас опять ошарашит каким-нибудь очередным сюрпризом. Он же без этого не может..."

Так и есть. Рюмин встал, натянутая улыбка с лица исчезла.

Начал стихами, да какими!

– - Друзья, прекрасен наш союз!...
– - Потом проза: -- Поверьте, говорю сердечно -- тронут, очень тронут. Это чертовски трогательно. У нас впереди огромная перспектива, приблизим же ее нашими трудами!

"Но картавит, аж слушать противно!
– - поморщился Парамошкин.
– - Уж зная свой дефект, выбирал бы слова без "р"..."

Рюмин меж тем перешел к делу:

– - Значит, планы у нас следующие: завтра утром на электричку и в Варшаву. Там дораспродадим остатки, закупим магнитолы и вечером на Брест.

– - Уже?
– - удивился Парамошкин.
– - Хоть бы еще денек здесь прихватить, а уж потом Варшаву посмотреть...

– - Смотреть да отдыхать после будем, -- фыркнул Рюмин.
– - Во вторник я должен быть на работе, тут уж никуда не денешься. Еще раз объясняю: в Варшаве можно шмотки быстрее распродать, там же купим и магнитолы. Да и погода наладилась: на верхотуре стадиона дуба не дадим. Короче, нравится -- не нравится, а укладываем сумки и бай-бай.
– - Самое сложное завтра -- это сесть в вагон.
– - Помолчал, посмотрел оценивающе на Парамошкина.
– - Мы, Григорий, очень рассчитываем на твои спортивные способности.

Тот удивился:

– - Что так?

– - Пробиться в вагон практически невозможно, из-за огромного наплыва "челночников".

– - Неужели так сложно?

– - О-о-о!
– - заохали все разом.
– - Это видеть надо! Да завтра сам убедишься. Одни "быки" чего стоят...

– - Чепуха какая-то. У вас, ей-Богу, проблема на проблеме и проблемой погоняется. Теперь еще какие-то "быки" появились...

– - Ну, другим словом -- вышибалы, -- пояснил Шлыков.
– - У них крепкие руки-ноги (прости за сравнение), оловянные задницы и пусто в черепках. Вот они и проталкивают своих в вагон.

– - Выходит, и меня считаете из их породы?
– - обиделся Григорий.
– - Значит, и у меня в черепе, -- постучал пальцем по голове, -- пусто?

Не надо же так в лоб понимать!
– - стал выкручиваться покрасневший Шлыков.
– - Я не это имел в виду. Ты -- совсем другое. Извини за дурацкое сравнение.

Рюмин и Скоркин молча укладывали сумки. Рюмин поднял голову.

– - Да ладно, -- сказал он Парамошкину.
– - Чего обижаться. А в вагон нам без твоей помощи никак не прорваться. Посмотри на них, -- махнул рукой в сторону хрупких, далеко не спортивного вида Скоркина и Шлыкова.
– - Разве они на такое способны? Ясно, что нет. В общем, не обижайся, а помоги, в долгу не останемся.
– - Рюмин, кажется, впервые просил Парамошкина войти в положение и помочь.

– - Да ладно, -- кивнул Григорий.
– - Завтра сориентируюсь по обстановке...

Перед сном решали, какую брать в Варшаве для продажи аппаратуру. Музыкальный центр известной фирмы "Осака" слишком дорог, на нем в Каменогорске много не наваришь. Магнитола "Панасоник" тоже дороговата, а вот магнитола фирмы "Осака" по стоимости и спросу как раз устраивала. Единственное неудобство -- громоздка, но с этим придется смириться. Уж как-нибудь довезут. Парамошкин прикидывал, сколько штук сможет купить. Везти придется с учетом трех рюминских магнитол. В который уже раз за время знакомства с ним убеждался, что тот из всего делает выгоду. Если взять даже десяток магнитол, -- думал, засыпая, -- то какой же будет навар?... Надо прикинуть... но это завтра... завтра..." -- заснул и словно отрубился. Рюмин и Шлыков еще о чем-то разговаривали.