Убийство в Кантоне

– Не могу найти слов, дабы выразить всю глубину своих сожалений, господин, – расстроено пробормотал Пао, стараясь загладить оплошность. – Но поскольку мне известен ваш интерес к сверчкам, а моя жена уверяла, что эта женщина обладает исключительными познаниями в означенной области…

Не успел наместник остановить градоправителя, как судья Ди вмешался в разговор:

– А я и не звал, что женщины тоже увлекаются сверчками. Наверное, она зарабатывает деньги, продавал этих насекомых?

– Совершенно верно, достопочтенный господин, – обрадовался вмешательству столь высокого лица чиновник. – По словам моей жены, у этой девушки острый глаз на хороших сверчков. Хотя в данном случае слово «глаз» не совсем уместно, так как она совершенно слепа. —, вновь обращаясь к наместнику, он добавил: —Как я докладывал вчера, господин, моя жена велела ей прийти сюда с восходом, до того как начнется утренний прием, дабы не тратить ваше драгоценное время на…

– Мне хотелось бью знать, где она живет, дорогой мой Пао, – перебил судья Ди. – Думаю, стоит прихватить из Кантона на память несколько сверчков.

Судя по всему, эта просьба вконец расстроила градоправителя Пао.

– Я… я спрашивал у жены, где она живет, но эта бестолковая женщина ничего не знает… Она виделась со слепой только раз, на рынке. И ее так потрясло, что эта девушка и в самом деле обожает сверчков… в общем.., что…

Видя, что наместник потихоньку багровеет от гнева и вот-вот устроит Пао изрядную выволочку, судья Ди поспешил на помощь бедняге:

– Пустяки, это не имеет особого значения. Ну ладно, пойду-ка я лучше к себе. – Он встал и быстро кивнул наместнику: – Не беспокойтесь! Меня проводит господин Пао.

И судья вышел в сад вместе с несчастным чиновником.

Когда они поднялись на террасу, судья с улыбкой обронил:

– Не принимайте к сердцу дурное настроение своего начальника, господин Пао! Я и сам иногда бываю таким, особенно по утрам! – Градоправитель благодарно улыбнулся, и Ди продолжал: – По-видимому, наместник чрезмерно удручен бременем забот. Я думаю, он часто тайком обходит город, желая получить наилучшее представление о том, как обстоят дела…

– Ничего подобного, мой господин! Наместник ваш весьма высокомерен и может счесть, что подобные обходы унизят его достоинство! И его, достопочтенный господин, очень трудно ублажить. А поскольку я значительно старше и обладаю большим опытом, то моя работа здесь, как бы это сказать… не особенно приятна. Я служу тут, господин, пять лет. А до того был судьей в своей родной провинции Шаньдун. Потом меня перевели сюда, в виде повышения по службе. Охи пришлось мне помучиться, изучая кантовский диалект, не говоря уж о том, чтобы вникнуть вовсе, с позволения сказать, внутренние дела. Вообще-то, принимая решения, наместнику полагалось бы обсудить их со мной, но он так самоуверен…

– Хулы за спиной начальства не красят чиновника, – холодно отчеканил судья Ди. —Если у вас есть жалобы, вам дозволено обратиться с ними, как того требует установленный порядок, в Канцелярию должностных назначений. А сейчас мне угодно, чтобы вы сопровождали меня к господину Лян Фу. Я хочу кое-что с ним обсудить. Будьте готовы через час после утренней трапезы.

Пао, не сказан больше ни слова, проводил судью до его покоев и с низким поклоном удалился.

***

Судья Ди удовольствовался самой простой пищей в своей личной трапезной. Прислуживал ему только смотритель дворца. Потом Ди неторопливо выпил чашку чаю. Боль в голове утихла, но судья все еще не мог сосредоточиться. Бездумно глядя, как восход окрашивает в розоватые тона затянутые бумагой окна, он размышлял о слепой девушке. Правда ли, что наместник не встречал ее раньше?

Он со вздохом поставил на стол чашку, вернулся в спальню, надел церемониальные одежды, включая шапку с крылышками, и вышел в зал. Ди уселся за стол – на гладкой поверхности столешницы взгляд так и притягивал большой официального вида футляр. Судья вскрыл его, прочитал краткое послание, потом, достав из ящика свиток чистой бумаги, подправил кисточку и принялся писать.

Когда Тао Гань вошел пожелать господину доброго утра, тот все еще трудился над посланием. Тощий помощник судьи подвинул себе табурет.

– Я только что побывал в судебной управе, господин. Градоправитель там пока не появлялся, поэтому я изложил суть дела начальнику стражи, человеку тонкому и проницательному. Даже слишком проницательному, я бы сказал, – кривовато улыбнулся Тао. – Когда я велел ему сначала выкупить ту певичку, а потом провести тайное расследование насчет слепой девушки, негодник смерил меня хитрым взглядом и стал разговаривать тоном, каковой я назвал бы чрезмерно приятельским.

– Превосходно! – воскликнул судья Ди. —Раз этот плут принимает тебя за обыкновенного распутника, он не станет болтать лишнего начальству. А нам крайне важно, чтобы ни Пао, ни наместник не проведали, почему вас интересует слепая девушка.

Он коротко передал Тао Ганю содержание разговора в беседке.

– У меня сложилось впечатление, – заметил судья, – что наместник встречался с ней раньше, но скрывает это от градоправителя. А почему девушка не явилась на условленную встречу, мы можем только гадать. О похищении и речи быть не может, поскольку тогда она не смогла бы забрать сверчков и пожитки. Я склонен думать, что девушка просто решила исчезнуть. Поэтому будем надеяться, что начальник стражи именно такой хитрый лис, как ты считаешь, и сумеет отыскать, где она прячется. Нам просто необходимо поговорить с этой молодой особой. Ну что ж, я почти закончил предварительный доклад Великому совету. Давай-ка вместе его просмотрим.

И судья продолжил покрывать свиток изящными четкими иероглифами. Через некоторое время он поудобнее откинулся в кресле и прочел доклад вслух. Тао Гань одобрительно кивнул – Ди кратко изложил все известные им факты, и добавить было нечего. Судья поставил подпись и печать, потом постучал пальцами по футляру на столе.

– Это письмо только что доставили из столицы с обычным гонцом. Там уведомление из Верховного суда, что к нам в сопровождении военной стражи направлен особый посланник с секретным письмом от Великого совета. Он должен прибыть к вечеру. Будем надеяться, что Совету стала известна цель тайного посещения цензором Кантона, ибо, по правде говоря, я никак не могу во всем этом разобраться.

Смотритель объявил, что паланкин достопочтенного судьи Ди подан.

Там же, во дворе, их ожидал и градоправитель Пао. Он низко поклонился судье, а дюжина конных стражников приветственно вскинули кван-до. Двадцать одинаково одетых носильщиков стояли наготове у роскошного паланкина под пурпурным балдахином, увенчанным трехъярусным позолоченным шпилем.

– А эта громадина сможет пройти в ворота господина Ляна? – недовольно буркнул судья Ди.

– С легкостью, достопочтенный господин! —с улыбкой ответил Пао. – Ведь усадьба покойного флотоводца – не что иное, как выстроенный в стародавнем стиле дворец.

Судья фыркнул и вместе с градоправителем и Тао Ганем сел в паланкин. Процессия во главе с конными стражниками двинулась в путь.

Глава 11

Чао Тай очнулся от путаных раздумий, когда его паланкин с глухим стуком опустился на землю. Тайвэй вышел и оказался па небольшой тихой улице, где, по всей видимости, жили удалившиеся от дел владельцы лавок. Дав носильщикам несколько медяков, Чао Тай постучал в некрашеные деревянные двери.

Открыла ему согбенная старуха и с беззубой улыбкой пригласила войти. Через небольшой, прекрасно ухоженный садик она повела гостя чисто выбеленному двухъярусному дому. Потом, задыхаясь и бормоча под нос нечто невразумительное, зашлепала вверх по узкой деревянной лестнице. Как только они одолели ступеньки, Чао Тай попал в диковинного вида покои.