Убийство в Квель'Таласе

– Тогда почему мы должны начать рваться во Внешнюю Землю?
– спросил усевшийся верхом на стуле напротив Роммата Халдарон, не переставая с любопытством пялиться на него.

– Там гораздо больше магии. Можно утолить жажду просто добывая ее из воздуха, растений, животных. Здесь вам придется искать живых существ, обладающих собственным запасом маны. Маназмеи, демоны… некроманты…

Халдарон изумленно вытаращился на него:

– Мы сможем отбирать ману у некромантов? И у любых других магов, наверное?

Роммат подтверждающе кивнул, не переставая слегка кривить губы в улыбке. Лор’Темар беззвучно хмыкнул. Позволят маги отобрать у них ману, как же. Наверняка чародеи в Запределье уже разработали способ не позволить лишить их ресурса для колдовства, иначе бы Роммат так легко не выдавал бы секрет легкой победы над любым заклинателем.

– Я соберу группу магов, обучу их этой технике, а потом каждый из них соберет свою группу и так далее, пока каждый эльф в Квель’Таласе не овладеет ею. Кто сейчас у них главный? Верре’Тас?

Лор’Темар нахмурился.

– Почему ты хочешь начать именно с магов? Лучше набрать смешанную группу. Следопыты будут не очень охотно слушать указания чародеев.

Роммат повернул к нему спокойное лицо, на котором генерал не заметил ни тени насмешки, но что-то в позе магистра выдавало надменную снисходительность.

– Маги быстрее научатся. Они уже владеют терминологией и сходными техниками восстановления магического резерва. И потом смогут лучше объяснять технику остальным. Там все не так просто, мало поглотить магию, ее надо очистить, иначе будут… весьма неприятные необратимые последствия.

Лор’Темар нахмурился еще сильнее. Кажется, кто-то хочет придать магам еще больший вес в обществе, выставив их эдакими мудрыми наставниками и спасителями народа. Это указание принца-чародея или собственная инициатива магистра?

Роммат слегка наклонил голову к плечу и едва заметно растянул губы в улыбке.

– Но конечно, ты и Халдарон будете в числе первых.

Маги и впрямь оперативно организовали обучение эльфов технике магического потока. На улицах Квель’Таласа вновь зазвенел смех, появились прогуливающиеся парочки, работы стали выполняться быстрее, а лазареты опустели. Что удивительно, нашлись эльфы, испугавшиеся то ли сомнительной этичности похищения магии из других живых существ, то ли последствий неосторожного обращения с волшебным потоком. Лор’Темар не понимал их позиции, но насильно никто в них энергию не запихивал.

Роммат, ставший для эльфов источником исцеляющей техники, не стал пользоваться своим положением, чтобы поднять авторитет магов или свой лично. Он представил спасителем страдающих от магического голода син’дорай принца Каэль’Таса. На плакатах и брошюрах, рассказывающих о занятиях по овладению волшебным потоком и напоминающих о технике безопасности, размещались портреты его высочества. Каждый эльф знал теперь историю о том, как принц отважно сражался с Плетью, заключил союз с морскими Высокорожденными и отправился в Запределье искать лекарство от охватившей син’дорай тоски и исследовать новый мир. Подвиг принца приравнивался к достижениям его предка – короля Дат’Ремара Солнечного Скитальца, основателя Квель’Таласа и создателя Солнечного Колодца. Столицу украсила огромная статуя принца Каэль’Таса, созданная силами и средствами Ассоциации Талассийских Чародеев.

Син’дорай прежде считали, что его высочество не сможет вернуться из Запределья и, скорее всего, погиб в том разрушенном неведомой магией мире. Они не раз озвучивали мысли, что принцу вообще не надо было ввязываться в сражения с Плетью и бросать народ на произвол судьбы с их неведомой болезнью. Теперь же восторги в адрес его высочества не утихали, о нем снова говорили с надеждой и восхищением, даже большими, чем в первые дни его возвращения в полуразрушенный Элун’аран.

Лор’Темар зауважал Роммата еще больше. И юного принца тоже: молодец, что назначил главным магистром не своего дедулю Верре’Таса, а адекватного и здравомыслящего советника Роммата, который не тянет одеяло на себя, а способствует поднятию престижа власти. Сильвана не раз говорила Лор’Темару, что для государственного деятеля главное не компетентность, - ее можно наработать, подобрать толковых заместителей и прочее, - а лояльность власти. Терон, не переносивший лезущих не в свое дело неумех, в этом с ней был не согласен, но Роммат соответствовал обоим критериям.

Полномочия главного магистра толком были не определены, но маги Ассоциации единодушно приняли его в качестве своего руководителя и теперь с ними Лор’Темар работал через Роммата, что повысило эффективность сотрудничества в разы. Самому же генералу магистр передал от принца бумаги, свидетельствующие о назначении его наместником его высочества в Квель’Таласе. Терон был доволен: управлять государством имея должность главнокомандующего было весьма неудобно: в вопросах, не касающихся сражений с Плетью и возведения укреплений, ему нередко приходилось преодолевать сопротивление эльфов. «Я – гражданское лицо, генерал Терон», - запросто могли заявить ему много мнящие о своей персоне обыватели. Теперь по указу новоиспеченного наместника армию возглавил Халдарон Светлое Крыло.

О новых союзниках принца Роммат отзывался с уважением. Леди Вайши, предводительница морских Высокорожденных, как пафосно стали называть наг син’дорай, спасла их всех, помогая сбежать из даларанской темницы, и была, по его словам, сильной чародейкой и просто умной и интересной женщиной. Иллидан Ярость Бури или, как почтительно называл его Роммат, Владыка Иллидан, был тем самым могущественным кал’дорайским магом, когда-то погеройствовавшим на обеих сторонах в войну с Саргерасом и давшим королю Дат’Ремару фиалы с водой для Солнечного Колодца.

Лор’Темар в очередной раз подивился причудливости чародейской логики: маги задирали носы перед следопытами как раз из-за того, что последние использовали не магию, силу Высокорожденных, а оружие и тактику скрытного перемещения по лесу, что роднило их с дикарями-кал’дореями. Но стоило магам встретить очень сильного чародея-кал’дорея, не имеющего в своих жилах ни капли крови Высокорожденных, как его тут же зауважали, потому что он применяет мощную магию. Следопыты, уже несколько тысячелетий слышащие в свой адрес насмешливые сравнения с этими дикарями, к кал’дореям относились, пожалуй, еще хуже, чем маги. Впрочем, с конкретно этим ночным эльфом в союз вступали запредельские син’дорай, носившие теперь, как оказалось, его имя - Иллидари. От азеротских же ничего не требовали, они от него не зависели, и осуждающих союз принца с дикарем разговоров Лор’Темар не слышал.

***

Однажды Лор’Темар, Халдарон и Роммат беседовали о восточных Лесах Вечной Песни, где зашевелились лесные тролли, почувствовав ослабление, да какое ослабление – полную потерю контроля пострадавших от Плети эльфов над этими землями.

– Роммат, вот скажи мне… только честно. Как тебе удалось убедить генерала Сильвану навязать нам тебя тогда во время операции в окрестностях Зул’Амана?

Халдарон спрашивал вроде бы своим обычным бодрым и предвкушающим веселье тоном, как и всегда, когда он, заскучав, начинал доставать окружающих странными вопросами и выпадами, но Лор’Темар знал его достаточно, чтобы расслышать в голосе злость. Халдарон, получил от новоиспеченного наместника должность командира следопытов и повышение в звании, но из-за появления Роммата стал считать, что по факту власти у него стало меньше. Раньше Лор’Темар больше всего доверял именно ему и всегда выслушивал его мнение.

На самом деле, теперь просто пропала необходимость обсуждать с заместителем многие вопросы: о мнении своей правой руки генерал и так узнавал от него самого или же мог о нем догадаться, а вести беседу для того, чтобы привести в порядок мысли и выработать свою точку зрения, теперь можно было и с Ромматом. Лор’Темар уважал главного магистра как политика, ценил его заслуги и мнение, но если говорить о доверии – его в полной мере заслуживал именно Халдарон. Надо будет ему это объяснить, ревнует же и злится. Внутренние проблемы им сейчас вовсе не нужны.