Училка моего сына
Шрифт:
Отдав необходимые распоряжения, возвращаюсь домой. Только Кирилл меня удивляет. Он спит. Поколебавшись, решаю не будить. Утро вечера мудренее.
Утром встаю с трудом. Кира уже дома нет. Это не вызывает у меня никаких подозрений - показывает характер, не хочет со мной встречаться. Всё равно никуда не денется.
Лийка действует так, как я и предполагал - заходит в аптеку и покупает там витамины под видом экстренной контрацепции.
Неприятно колет, что всё-таки решила поступить так. Но... Если задуматься, то чего ждать от неё? Мне она не доверяет, думает, что это у меня игры такие. Но я как-то уже староват играть. Мне хочется её всю себе. Чтобы дала мне хоть какой-то
Затем погружаюсь в привычный круговорот.
Пока мне не докладывают, что внизу скандалит девушка. Что-то толкает меня изнутри, и я смотрю по камерам, кого именно принесла нелёгкая.
Это Лийка... И она явно в неадеквате. Едва не кидается на охранников драться. Что стряслось-то? Про таблетки узнала? Не могла...
Я приказываю привести её ко мне...
Но едва она показывается на пороге моего рабочего кабинета, как я слышу:
– Это ты во всем виноват!
– крик Лии разносится по помещению.
Её колотит, глаза с полопавшимися капиллярами. Бледная.
– Да в чём?!
– У меня Богдана отобрали-и-и, - скрючивается, чуть не падая на пол, и воет, как раненное животное, - Кто-то в сеть слил видео как мы... Мы с тобой... Тогда у тебя на квартире...
Я оказываюсь рядом с ней, подхватываю её, прижимаю к себе. Даже несмотря на то, что она делает попытку ударить.
– Лийка... Не плачь. Сейчас всё разрулим.
Глава 32
Глава 32
Лия
– Ненавижу тебя!
– цежу куда-то в грудь Кабирину, потому что он вжимает меня в свое тело, не давая двигаться. И, несмотря на это, в этот момент я его действительно ненавижу сильнее, чем кого-то еще за всю свою жизнь.
Только это не всё.
Что действительно меня пугает, это то, что я пришла к нему, ни куда-нибудь еще, не придумала что-то другое - я пришла к нему.
Может быть, это из-за того, что я считаю, что он во всем виноват, и он же все должен исправить? Только мне кажется, дело не совсем в этом. Дело в том, что я хочу, чтобы он все исправил. Это почему-то для меня важно.
– Так, Лия, успокойся! Расскажи мне по порядку все, что случилось, - слышу я от Кабирина вопрос.
Захар по-прежнему обнимает меня, удерживает от того, чтобы я врезала по его наглой морде.
Я бы сейчас, наверное, сбежала от него на край света, если бы от него не зависело, что же будет дальше со мной и Богданом. Меня мучает вопрос, за что это все моему брату после всего, что мы с ним пережили в последнее время. О себе я практически не думаю.
Богдан у чужих людей. Его должны отправить в детдом... или куда его должны отправить? Куда дели единственного родного для меня человека?! Я этого не знаю! Мне не сообщили... Мысли о Богдане отрезвляют. Сейчас не время для истерики. Нужно рассказать Кабирину о том, что произошло.
Пытаюсь взять себя в руки. Это выходит отвратительно. Я никак не могу прийти в себя после сегодняшнего дня.
– Сейчас. Подожди секундочку, - прошу Захара, чуть отстраняясь от него.
Он видит, что у меня не получается овладеть собой, отстраняется сам, ведет меня к дивану, усаживает на него.
– Что, Лия, что?
– взволнованно спрашивает он у меня.
Делаю глубокий вдох. Облизываю губы и выдавливаю себя:
– Принеси мне, пожалуйста, воды.
Захар с беспокойством окидывает меня взглядом, как будто не решаясь оставить меня даже на миг, но затем идет и выполняет мою просьбу.
Возвращается
со стаканом воды, подает мне. Я обхватываю стакан обеими руками, подношу к губам, делаю первый глоток. Вроде бы становится лучше, и я жадно пью, пока вода в стакане не заканчивается.Его люди, которые привели меня к нему в кабинет, еще топчутся у входной двери. Заметив, каким взглядом я смотрю в их сторону, Захар отсылает своих подчиненных. Я ему за это благодарна. Я не хочу, чтобы при нашем разговоре присутствовал кто-то еще, и без этого мне так стыдно за все.
– Давай, Лия, - Кабирин подбадривает меня, - Чем быстрее ты мне расскажешь, что случилось, тем быстрее я смогу что-то предпринять, чтобы помочь тебе.
А вот тут он абсолютно прав. Мне не стоит больше терять время, иначе с Богданом может случиться что-то плохое. Я набираю в грудь побольше воздуха и начинаю рассказывать.
– Я пришла на работу утром, вроде бы все было как обычно, но я заметила, что на меня как-то странно смотрят. Решила не придавать этому значения, подумав, что мне мерещится. А после первого урока меня вызвали в кабинет директора. Юрий Семенович был там не один - с матерью одного из учеников. Она - очень скандальная женщина. В начале учебного года она обвиняла меня в том, что я пыталась заигрывать с ее мужем, хотя я ничего такого не делала. Директор показал мне видео на своем телефоне. Там были мы с тобой... в ту ночь... на квартире. Я думала, умру от стыда, потому что там все было хорошо видно. А та женщина принялась кричать на меня, оскорблять и говорить, что такой, как я, нельзя работать в школе, нельзя заниматься воспитанием ребенка.
Судорожно вздыхаю, потому что всё, что случилось, жжет меня изнутри до сих пор.
И продолжаю:
– Я ответила, что это не ее дело, с кем я сплю в свободное от работы.время, сказала, что это вообще не я, потому что не практикую запись подобного видео. Она сказала, что это очень даже ее дело, потому что она работает в опеке, и что я обо всем пожалею. И ушла, а Юрий Семёнович попросил меня написать заявление об увольнении по собственному желанию. Я отказалась, сказала, что это была не я, и он не имеет права увольнять меня ни за что. Директор отпустил меня работать дальше, а после обеда позвонила учительница Богдана и сказала, что его забрали. Я спросила кто, она ответила, что из опеки. Я все бросила и поехала в школу к Богдану, но мне не смогли объяснить, куда увезли моего брата.
Я поднимаю на Захара глаза и спрашиваю тихо:
– Неужели это ты?
Мне не хочется в это верить, но откуда у кого-то еще может быть видео нашего с Кабириным секса?!
– Лийка!
– Захар дергает галстук, ослабляет ворот рубашки. Видно, что злится.
А что я должна думать? Особенно после того, что наговорила ему прошлой ночью.
– Я никуда не сливал видео, - говорит Захар громко и четко, - Это могло быть видео того, как мы были вместе в гостиной у камина. В спальне не ведется видеозапись. Но то видео я приказал удалить. Сразу же. Я не понимаю, откуда мог быть слив.
Я дергаю головой. Не хочу ничего знать и ни в чем разбираться.
– Это все неважно, - произношу вслух, - Мне важно, чтобы мне вернули Богдана. Ты вроде к нему неплохо относишься. Только представь, как ему сейчас плохо и страшно!
Кабирин морщится, но наверняка представляет, что должен сейчас чувствовать десятилетний мальчик, которого увезли непонятно куда и непонятно по какой причине.
Мне очень нужно, чтобы он мне помог, иначе я не знаю, что делать дальше.
– Я сделаю несколько звонков. К вечеру мальчишку привезут обратно. А видео удалят из сети И скоро о нём забудут...