Учитель. Назад в СССР. 2

— Зачем? — не понял я.

— Зачем, зачем… ну не за малиной, чай, — шнур давай.

Тут-то я и сообразил, что розетка видимо где-то возле самого пола под директорской мебелью. Мне стало неловко: завхоз все-таки мужик не молодой, да еще и без одной ноги, и ведь не возмутишься, сам полез. Упертый, гордый мужик товарищ Борода.

— Держите, — не выпуская из рук лампу, я опустился рядом с завхозом, протянул шнур. — Помочь?

— Включай уж, помогатель, — добродушно буркнул Борода. — Ну, чего застыл? Выползай!

Я торопливо поднялся, дождался, когда Степан Григорьевич выберется из-под столешницы, покосился на невозмутимого директора, который молча наблюдал за нашей дружеской перебранкой, и только тогда включил рубильник.

Серп и молот засияли, замигали, заиграли всеми оттенками красного. Мы с завхозом, не сговариваясь, уставились на Юрия Ильича.

— Ну, чего скажешь, Ильич? Ты видал, а? Голова! — довольно возвестил Борода, прихлопнув по столешнице, да так, что подпрыгнули ручки и карандаши.

— Ну, ты потише, Степан Григорьевич! — возмутился директор. — Вещь все-таки дорогая! — любовно заявил Свиридов, двигаясь поближе. — Голова! — согласился после короткого молчания.

Две седых макушки склонились над моей лампой Ильича и зависли, щелкая тумблером.

— Ну ты гляди, а? Ты гляди, чего делается! — восхищался Степан Григорьевич. — Слышь, Ильич, так мы это… того-этого… ну молодцы мы. Обгоним Веселовских! Да что там веселовских! Городских уделаем! А?

— Ну, ты не горячись, у городских возможностей больше. Опять же… Академгородок под боком…

— Нет, ну ты скажи, а, Ильич? — не унимался Борода. — Это что же у нас тута теперь вона чего! Свой изобретатель! Мы теперь ого-го! — завхоз довольно потряс кулаком.

— И ага-га тоже, — сдержанно подтвердил Свиридов. — Ну, Егор Александрович, ну удивил так удивил. И угодил! Не ожидал, честно скажу, — чуть виновато глядя в мою сторону, объявил Юрий Ильич. — А зря, зря… Верно учителя сказали: парень — голова и талант. Да, талант!

Еще и талант, встрял ты, Саныч, по самые лампочки. И ведь даже выяснить не у кого, каким на самом деле человеком был Егор, чем увлекался, о чем мечтал… Точно! Дневник! Я так и не удосужился его прочитать. Нужно немедленно исправляться. В обстановке разобрался, с местными вроде слился, пусть и не до конца, но вроде вписался в окружающую действительность. Пора мозги включать, а то они у меня прям как у молодого и неопытного стали. Непорядок!

— А что, Егор Александрович… — издалека начал Юрий Ильич.

Я насторожился, ожидая очередную задачу.

— Эту вот… — Свиридов нахмурился, не зная, как обозвать поделку.

— Лампочку Ильича, — довольным тоном подсказал Степан Григорьевич, широко улыбаясь.

— Что? — не понял директор.

— Он её, Егор Александрыч, понятное дело, лампочкой Ильича называет. А что, подходит! Подходит же, Ильич? — откровенно расхохотался завхоз.

— Да ну тебя, — махнул рукой директор, с трудом сдерживая улыбку.

— Вот что Егор Александрович, — директор с надеждой на меня посмотрел. — А сможешь ли ты, дорогой товарищ, вот это вот все в масштабе, так сказать, изобразить? А? — Свиридов выжидательно на меня уставился. — Ну чтоб так сказать, с размахом, в полный рост!

Тут уже и завхоз на меня посмотрел, я же задумался под прицелом двух пар глаз, прикидывая, что ответить.

— Смочь оно дело не хитрое, осторожно начал я. — Но…

— Никаких но! Смогём, Ильич, говорю тебе, смогём! Я старшаков привлеку. Мне бы только понять, чего он туда напихал, да как спаял. Все сделаем!

— Да погоди ты, Григорич, — отмахнулся директор от ворчания завхоза. — Егор Александрович и не отказывается вовсе. Верно, Егор Александрович?

— Конечно, — подтвердил я. — Сделать — дело нехитрое, проблема в материалах. Не знаю я, из чего основу сделать. И какой масштаб вы хотите, Юрий Ильич? От размеров зависит и количество лампочек. Эти я случайно через знакомого достал, в Академгородке. А на такую бандуру… чтоб в человеческий рост даже не знаю, где и брать.

— Так там лампочки что ли? — обрадовался Борода.

— Ну да, — подтвердил я. — Махонький, на гирлянду, знаете? Хотя, думаю, если масштаб увеличим, то обыкновенные вполне подойдут.

— Обыкновенные? Ну и все, договорились! Лампочки — эт я раздобуду, есть у меня запасец!

— А есть такие, поменьше стандартных? — закинул я удочку.

— Всякие имеются, — уклончиво пробасил завхоз. — Ты вот чего, Юрий Ильич. Ты нам дай денек-другой, мы с Егором потолкуем, обсудим то-се, прикинем, чего и как, тогда и сообразим…

— Договорились, — поколебавшись, согласился Свиридов. — Справитесь? — уточнил и пытливо на меня зыркнул.

— Обижаешь, Юрий Ильич, — вместо меня ответил Степан Григорьевич. — Когда это мы тебя подводили, а? — насупился завхоз.

Я улыбнулся и не стал уточнять, что директор еще не в курсе, подведет его Егор, или не подведет. Без года неделя в школе, да и вообще в селе.

— Ну, договорись, — подтвердил Юрий Ильич. — Дельная вещица, Егор Александрович.

— Я заберу пока? — поинтересовался у директора.

Но вместо него возмутился завхоз.

— Это зачем еще? А ну как повредишь!

— Валентине Ивановне показать обещался, — уточнил обоим сразу. — Она в учительской ждет.

— Так чего туда тащить! Зови ее сюда! Тута и покажешь! Верно, я говорю, Юрий Ильич? — Борода внезапно вспомнил, что не у себя в мастерских и решил все-таки уточнить у хозяина кабинета.

— Зови, — махнул рукой директор.

Я быстро обернулся за парторгом, пригласил ее в кабинет и в пятый раз, наверное, продемонстрировал лампу Ильича.

— Ты смотри, голова, — кинула на меня одобрительный взгляд Валентина Ивановна. — Хорошая смена выросла, да, Юрий Ильич?

Дождавшись ободрительного бормотания и от Свиридова, и от завхоза, Валентина Ивановна хитро улыбнулась и кивнула в сторону двери.

— Там вас дожидаются, Егор Александрович.

— Это кто еще? — воинственно вздернул подбородок Борода.

— Нина Валентиновна, — уточнила физичка. — По сценарию вопросы у комсорга нашего. Времени мало, его еще утверждать…

— Я тогда пойду? — спросил у всех сразу.

— Да-да, конечно же, — тут же разрешил директор. — А мы тут прикинем, из чего масштабно и красиво…