Украденная память

– Ой, Наталья Андреевна, извините, – испуганно пролепетала она. – Я не знала, что вы уже пришли. Там просто пациентка приехала, а я ей сказала, что вас еще нет.

– Пациентка? – удивленно переспросила Наталья и посмотрела на часы. Батюшки святы! Одиннадцать! Она, оказывается, заснула!

Сознание медленно возвращалось. Вспомнились хмурая бессонная ночь, досрочное прибытие на работу, а вслед за ними – Порогов со своей артисткой. Кажется, ее фамилия Бондаренко... Именно ей Наталья назначила сеанс предварительного собеседования на понедельник, на одиннадцать утра. Зачем? Ведь прекрасно знала, что именно на это время запланирована Павлушина операция и что она будет не в состоянии заниматься чужими проблемами.

– Запускайте, – распорядилась Дроздовская, залпом допила остывший кофе, метнулась в крошечную ванную. Поправила макияж, пригладила растрепавшиеся волосы. Спустя минуту она уже разглядывала посетительницу. Ничего особенного. Классическая субретка. Фигурка, правда, неплохая. Одета дорого, но безвкусно. Кружевная кофточка, мини-юбка цвета хаки, мушкетерские сапоги-ботфорты. Может, она действительно очень талантливая актриса?

– Здравствуйте, – гостеприимно улыбнулась Наталья и протянула руку.

Посетительница проигнорировала жест приветствия. Покачала головой и презрительно закатила глаза. Секретарша Оленька за ее спиной поджала губы, всем своим видом олицетворяя немой укор.

– Учтите, – воинственно произнесла Бондаренко, – я здесь нахожусь исключительно из уважения к Михал Михалычу. Потому что он меня попросил. На самом деле вся эта история выеденного яйца не стоит и никакое лечение мне не требуется. Ясно вам? Я совершенно здорова. Здоровее вас всех вместе взятых.

– Нисколько не сомневаюсь, – мягко улыбнулась Наталья, – и уверяю вас, я не имею намерения записывать вас в пациенты нашей клиники. Боже упаси! Я только хочу с вами поговорить.

– Говорите, – тряхнула мелированными прядями Бондаренко, – я вся внимание.

– Давайте для начала присядем. – Наталья указала Ларисе на диван. Бондаренко хмыкнула, швырнула на сиденье стильную сумочку от Луи Виттона и плюхнулась рядом.

– Прекрасно, – заключила Дроздовская. – Теперь я попрошу вас закрыть глаза и расслабиться.

– Это еще зачем? – взвилась Бондаренко. – Что вы собираетесь со мной сделать? Зомбировать?

– Ни в коем случае! Я просто хочу, чтобы вы сбросили лишнее напряжение.

– Не морочьте мне голову! Я же чувствую, вы пытаетесь меня загипнотизировать! Предупреждаю, у вас ни черта не получится. Я не поддаюсь гипнозу!

– Никто и не сможет это сделать против вашей воли, – спокойно пояснила Наталья, пристально глядя в глаза Ларисе. – Но, честно говоря, я не понимаю, чего вы так боитесь? Ничего страшного в этом нет. Все, что делает гипноз, – это повторяет естественный сценарий засыпания, но таким образом, что вы не засыпаете и поэтому в состоянии давать своему подсознанию директивы. Работа гипноза сводится к тому, чтобы успокоить мозг...

– Мне совсем ни к чему успокаивать мой мозг, – вяло парировала Бондаренко. – Он у меня в порядке.

– Конечно, в порядке, – монотонным голосом продолжала Дроздовская. – Я просто рассказываю вам о гипнозе. Пожалуй, ни о чем не существует больше мифов и недостоверной информации. Это происходит из-за огромного количества фильмов и романов, спекулирующих на этом явлении...

Наталья равнодушно наблюдала, как ее пациентка постепенно впадала в прострацию. Исчезла агрессия, черты лица разгладились, в глазах появилось отсутствующее выражение.

– Ваша рука похожа на бревно. Тяжелое, неподвижное. Попробуйте поднять руку. – Наталья часто использовала этот маленький тест для определения степени вхождения в транс. Бондаренко не прореагировала. Значит, вошла в глубокий гипноз. Наталью давно перестали удивлять творимые ею «чудеса». Способность подчинять людей своей воле она обнаружила еще в подростковом возрасте. Как-то на уроке физики учительница вызвала Наташу к доске. Юная Наташа, переживавшая в тот момент серьезную душевную драму, была совершенно не готова отвечать. Она просто застыла, растерянно глядя учительнице в глаза. Прошло несколько томительных минут, как вдруг учительница сказала: «Молодец, Дроздовская. Садись, пять!» Класс был потрясен. Но больше всех поразилась сама Наташа. «Что это? – подумала она тогда. – Случайное совпадение или я действительно умею внушать людям свои мысли?»

Наташа взялась экспериментировать. Начала с урока литературы. Преподавательница мастерски, как настоящая актриса, читала наизусть отрывки из классиков. И ни разу не запнулась. «Ошибись, ошибись», – внушала ей Наташа. И случилось невероятное. Учительница забыла текст и, смутившись, убежала из класса. Потом Наташа научилась отгадывать, каким будет домашнее задание, кого из одноклассников вызовут к доске.

На экзаменах она учила один-единственный билет. Больше не требовалось – она всегда вытягивала нужный. И в итоге закончила школу с золотой медалью. Играючи поступила в медицинский институт в надежде разгадать удивительную тайну своих способностей.

А потом с ней произошел случай, еще больше усиливший ее дар.

Она тогда поддалась на уговоры любимого и отправилась вместе с ним в экспедицию на Камчатку. Володя предложил преодолеть пешком камчатские дебри. Путь был неблизкий. Сто километров без дорог, через болота, реки и топи. На пути у них было озеро Большой Колигер. Они шли по пояс в воде, отмахиваясь от озверевшей мошкары и раздвигая руками свисающие ветви ольховника. Стояла жаркая солнечная погода, вода в озере была неподвижная и теплая, как парное молоко. Наталья двигалась первой и первой же увидела пещеру в отвесной скале. Вход в пещеру был низкий и узкий, и ей пришлось нагнуться для того, чтобы попасть внутрь.

В пещере было полно воды, а в глубине виднелся каменистый островок, в центре которого разливался яркий бело-голубой свет. Наталья, как зачарованная, уставилась на странное сияние. Она не знала, сколько времени смотрела на него. Очнулась, лишь когда услышала сзади шаги Владимира. Обернулась и поняла, что ослепла. Наталья страшно испугалась. Упала на колени прямо в воду, закрыла лицо ладонями и закричала. Владимир подхватил ее на руки, поволок к выходу. Более километра, по пояс в воде, он нес ее на плече. Она по-прежнему ничего не видела. На сухом берегу, среди низкорослых берез, он бережно опустил Наталью на траву и лег рядом. Она долго плакала и в конце концов заснула. Проспала несколько часов, а проснувшись, стала различать стремительно прыгающие разноцветные пятна: зеленые, красные, белые, желтые. Роговая оболочка глаз покрылась плотной розовой пеленой. Лишь к вечеру, когда солнце уже клонилось к закату, она впервые за долгие часы тьмы увидела облака, верхушки берез и своего спасителя.

Удивительно, но Владимир не заметил в этой пещере никакого загадочного сияния...

Вскоре после этого случая Наталья убедилась, что ее дар усилился и засверкал новыми гранями. Она больше не стояла в очередях в магазине, ее всегда пропускали вперед. Продавщицы без слов доставали из-под прилавка лучшие куски, таксисты останавливались, не успевала она подумать о том, как хорошо было бы проехаться на машине.

А через девять месяцев после путешествия на Камчатку родился Павлуша.

Тем не менее мысль о загадочном свечении не давала Наталье покоя. Все специалисты, к которым она обращалась за разъяснениями, только разводили руками. Они склонялись к теории атмосферного электричества. «Разряды, – говорили они, – сопровождаемые электромагнитным излучением на некоторых длинах волн, способны воздействовать на сетчатку глаза, на остроту зрения и даже приводить к временной слепоте».