Украденный трон

Северан кивнул:

— Я отправлю гонца к императору. В своем последнем письме он обещал нам, если понадобится, два полных легиона. Правда, ваше величество, он предупредил, что больше мы ничего не получим.

Мегрен уставился в пол, размышляя:

— Двух легионов нам будет достаточно?

— В добавление к тому, что у нас осталось? Да. Более чем достаточно. Мы сможем покончить с мятежниками, а потом заняться бунтовщиками помельче. Им не выстоять против твоей мощи.

— Ну так займись этим.

Северан повернулся, чтобы уйти, но Мегрен схватил его за руку и рывком развернул к себе. Взгляд его впился в мага.

— Но это будет твой последний шанс, дорогой мой маг. Ты понял?

Северан кивнул, и Мегрен отпустил его руку. «Быть может, это и ваш последний шанс, ваше величество», — подумал маг, однако лишь низко поклонился и вышел. Миг спустя его примеру последовала преподобная мать Бронах. Священница была мрачнее тучи. Мегрен уже позабыл о них обоих, снова целиком поглощенный примеркой золоченых доспехов.

Северан шагал по длинным коридорам дворца, и мысли его лихорадочно метались. Если действовать осторожно, он еще сумеет обернуть ситуацию в свою пользу. Мегрен уже признает, что положение серьезное. Если Северан быстро разгромит мятежников, король будет ему крайне благодарен — даже больше, чем после взятия Гварена.

Уже сейчас почти вся дворцовая челядь привыкла обращаться за указаниями к Северану. Орлесианские офицеры подчинялись исключительно его приказам. Дворяне обращались к нему за решением своих проблем. Даже гофмейстер, составляя для короля ежедневный распорядок дня, приходил к Северану, и они вместе заботились о том, чтобы целиком занять Мегрена тем, что ему удавалось лучше всего, — развлечениями. На первый взгляд все решения принимал король, но всякий, кто имел в Ферелдене хоть какое-то влияние, был прекрасно осведомлен об истинном положении дел. Без Северана Мегрен не способен был даже сменить подштанники.

И тем не менее с Мегреном пока что надлежало обращаться крайне осторожно. Северан еще не достиг тех высот, когда мог бы выдержать открытое столкновение, случись его венценосному величеству сообразить, что происходит. А такое всегда возможно, пока преподобная мать Бронах настраивает короля против придворного мага.

Возможно, Северану удастся и впредь поддерживать и раздувать гнев, который она сегодня вызвала у Мегрена. Об этом стоило подумать, но пока главная забота — мятежники.

Из-за угла высунулся молоденький паж и, узрев Северана, со всех ног бросился к нему.

— Милорд Северан! — выкрикнул он на бегу. Паренек явно запыхался.

— Опять письмо?

Хорошо бы это были известия из Гварена. Если новости плохие, у Северана, по крайней мере, будет предлог еще несколько дней не показываться на глаза Мегрену.

— Нет, милорд, — переводя дух, испуганно пролепетал паж, — это… это женщина. Сказала, чтобы я вас нашел. Я уж повсюду бегал, обыскался!

— Женщина?

— Эльфийка, милорд. Она велела сказать, что ее имя Катриэль.

Северан замедлил шаг:

— Катриэль, говоришь? И где она сейчас?

— В ваших покоях, милорд.

Прежде чем паж успел это выговорить, Северан уже стремительно шел дальше. Катриэль отменно поработала в Западном Холме, но потом исчезла при весьма подозрительных обстоятельствах. Северан даже подозревал, что ее убили, быть может, разоблачили уже после того, как она сделала свое дело. Некоторые вопросы так и остались без ответа, и это пробудило в нем подозрения. Впрочем, раз она все же вернулась, это добрый знак.

При условии, конечно, что Катриэль сможет удовлетворительно объяснить свое исчезновение.

Дорога до собственных покоев, даже быстрым шагом, заняла у Северана несколько минут. Недолгое время он обдумывал, не кликнуть ли стражников, но решил, что это было бы неразумно. Стражники, конечно, вряд ли посмеют усомниться в его лояльности, но ведь слухи расходятся мгновенно. Кто знает, в каком виде дойдет эта история до ушей Мегрена?

Взамен того Северан перед самой дверью остановился и наложил на себя защитные чары. Хоть ему и казалось невероятным, что Катриэль задумала поднять на него руку, однако лучше быть готовым ко всему. Северан глубоко вдохнул, открыл дверь и переступил порог.

Катриэль ничуть не изменилась — та же волна золотисто-медовых локонов, те же изумительные зеленые глаза, смерившие его взглядом с головы до ног. На ней был запыленный кожаный доспех, и от девушки исходил слабый запах пота и лошадей. Стало быть, она ехала в спешке и даже не стала тратить время на то, чтобы вымыться? Хороший признак. В комнате царил полумрак, который едва разгоняло мерцание лампы на столе. Катриэль со скучающим видом перелистывала его записи.

— Надеюсь, ты сумеешь убедительно объяснить свое исчезновение, — ровным голосом проговорил Северан. — И почему ты не связалась со мной, прежде чем появиться здесь?

Он не любил без нужды выставлять напоказ свои магические силы, но сейчас протянул руку, и на его ладони возник язычок чародейского пламени. Северан счел, что эта маленькая демонстрация послужит убедительным подкреплением его слов.

— Сумею, — ответила эльфийка.

Лицо ее было не в пример серьезнее, чем в прошлую их встречу. Бесшумно закрыв тетрадь с записями, Катриэль устремила пристальный взгляд на Северана. В этом взгляде не было и тени вызова. Маг не знал, как это понимать.

— Хорошо, — сказал он вслух. Огонек, плясавший над его ладонью, погас, и Северан сделал еще один шаг вперед. При этом он не сводил с Катриэль настороженного взгляда. — Ты по-прежнему в лагере мятежников с принцем Мэриком? Или они тоже потеряли тебя у Западного Холма?

— Я по-прежнему с принцем, по крайней мере была до его победы в Гварене. Потом я направилась сюда, хотя мне и нелегко было уехать незамеченной.

Северан ожидал, что Катриэль дополнит свой рассказ, но этого не случилось. Маг раздраженно нахмурился:

— Победы? Стало быть, ответный удар мятежников увенчался успехом? Гварен снова в их руках?

— Да, — кивнула Катриэль, — но до того, как это случилось, твои солдаты вырезали половину горожан. Когда об этом станет известно, не миновать волнений.

Северан, хмурясь, отмахнулся от ее слов как от назойливой мухи:

— Сейчас это не важно. С твоей помощью мы сможем нанести удар по мятежникам и покончить с ними раз и навсегда. Я так понимаю, принц, который сейчас в Гварене, — настоящий? Не какой-нибудь самозванец?