Укрощение повесы

— А, мастер Эннис, — произнес он. — Как я понимаю, ваша нога уже зажила?

— Верно, мастер секретарь, — ответил Генри, сглатывая комок в горле. Разумеется, Уолсингем знал о поединке в «Белой цапле».

— Превосходно. — Уолсингем откинулся на спинку стула и, соединив кончики пальцев, пристально посмотрел на Генри. — А теперь расскажите-ка мне, как вы узнали, что предатель, которого мы ищем, находится в «Белой цапле»...

Глава 16

— Может, устроим скачки по парку? — предложил Роб, спускаясь с верхнего этажа в холл, к распахнутой входной двери.

Идущая следом Анна засмеялась:

— Боюсь, ты бы сразу у меня выиграл. Я очень давно не садилась на лошадь, да и та была старая послушная кобыла, на ней я ездила на деревенский рынок. — Она потянула его за руку, заставляя остановиться, повернула лицом к себе и прошептала:

— По правде говоря, я немного нервничаю из-за этой прогулки. Вдруг я упаду с лошади и перед всеми опозорюсь?

Она опасалась, что он посмеется над ее страхами. Казалось, он вообще ничего не боится. Но Роб не засмеялся. Взял ее руки и поднес к губам.

— Тебе нечего бояться, — сказал он. — Здесь не будет любимой королевской забавы, безумной гонки по ручьям и ежевике. Только соколиная охота при ясном солнце и небольшой пикник. Я буду поблизости, и Эдвард тоже. С тобой ничего не случится — мы этого не допустим.

Анна улыбнулась ему:

— Я знаю, что ты очень стремителен в поединке. Но сомневаюсь, что успеешь меня поймать, если лошади придет в голову меня сбросить.

Роб наклонился и шепнул на ухо:

— Ты узнала еще не все мои таланты, прекрасная Анна. И будь у нас время, я бы тебе продемонстрировал...

Анна зачарованно смотрела, как он опускает голову и плавно касается ее щеки нежными, дразнящими поцелуями. Спускается все ниже и ниже, приближаясь к губам, пока они с тихим вздохом не приоткрылись.

Но потом он резко остановился и снова потянул ее на улицу.

— Боюсь, нас призывают обязанности гостей.

— Ты бессовестный тип, Роберт Олден, — заявила Анна. — И я тебе еще отомщу.

Он засмеялся:

— С нетерпением жду этого момента.

Все гости уже собрались на гравийной дорожке перед домом. В сером свете раннего туманного утра смешались люди, собаки и лошади. Среди них сновали слуги с подносами подогретого вина со специями, как раз для утреннего холода.

Анна тщательно разгладила юбку и поправила головной убор. На ней была ее личная серая юбка и дублет для верховой езды, а в качестве завершения ансамбля, как и у других леди, шляпа красного бархата с высокой тульей и кожаные перчатки в тон. «Если я и упаду, то хотя бы буду прилично выглядеть», — подумала Анна. В присутствии Роберта она странным образом чувствовала себя уверенной и беззаботной. На нее совсем не похоже.

Чуть поодаль стояли Элизабет с Эдвардом, рядом с ними — ловчий в красном костюме, он держал на руке сокола с головой, закрытой колпаком. Элизабет замахала Анне и заторопилась навстречу. Ее верховой костюм — зеленый с золотом — ярко выделялся в сером тумане.

— Доброго утра, миссис Баррет! И вам, Роберт, тоже, — поздоровалась она. — Вы выглядите... не слишком отдохнувшими.

— А вы, как всегда, очаровательны, леди Элизабет, — ответствовал Роб и поклонился. — Богиня солнца, предвестница света...

— Брр, для твоей поэтичности еще слишком рано! Пойди к Эдварду, поговори с ним. Он жаждет похвастаться своим новым ястребом, — заявила Элизабет. — А я пока представлю миссис Баррет ее лошади.

И, не дожидаясь ответа, взяла Анну под руку и повела к сонной серой кобыле.

— Роберт сказал, что у вас в последнее время не было возможности много ездить верхом, так что я выбрала в конюшне самое тишайшее создание, — сказала она. — Эта кобыла знает в парке каждый дюйм, и вам с ней будет совершенно безопасно.

— Очень мило с вашей стороны, леди Элизабет. — Анна осторожно погладила кобылу по мягкому носу и засмеялась, когда та тихо заржала и ткнулась носом в ее ладошку. — Я уверена, мы хорошо с ней поладим.

— Я в этом не сомневаюсь. — Элизабет положила руку поверх уздечки и пристально посмотрела на Анну. — Скажите, миссис Баррет, вам нравится в Харт-Кастл?

— Очень. Не представляю, как кому-то может не нравиться в таком прекрасном замке.

— Да. Хотя, боюсь, здесь не всегда царило счастье и веселье.

— Почему же?

Элизабет, чуть нахмурившись, посмотрела на поблескивающие окна.

— Когда я впервые встретилась с Эдвардом — когда он привез меня сюда, — этот дом был полон печали и одиночества. Потеряв брата, Эдвард редко сюда наведывался, не хотел встречаться с воспоминаниями. Его горе было столь глубоко, что и он сам, и этот дом погрузились в полную безнадежность.

— Как ужасно! — прошептала Анна и глянула туда, где стояли Эдвард с Робом и над чем-то весело смеялись. — Сейчас он не кажется мне печальным.

— Верно. Порой, моя дражайшая миссис Баррет, человеку нужно только найти причину, чтобы жить дальше. Цель, которая отсекает прошлое и пробуждает интерес к чудесам настоящего. Истинную страсть жизни.

— И он нашел ее с вами?

— Со мной, и не только. Жизнь слишком хрупка и драгоценна, чтобы тратить ее впустую, а любовь слишком редко встречается, чтобы ее потерять, — с улыбкой ответила Элизабет. — Нам обоим пришлось открыть эту истину. Возможно, то, что произошло с нами, может оказаться полезным и для других — тех, кто еще не сдался.

Анна уставилась в шею лошади, не в силах вынести ее пристального взгляда.

— Вы думаете, я не сдалась?

Элизабет пожала плечами:

— Я знаю вас очень недолго, миссис Баррет — Анна, — но вижу, как зажигаются ваши глаза, когда вы смотрите на Роберта, вижу, как вы улыбаетесь друг другу. В такие моменты кажется, что вокруг нет ни души, вы никого, кроме него, не замечаете. Со мной происходит то же самое, когда я смотрю на Эдварда.

Какое-то странное понимание в ласковом тоне Элизабет, искренность ее слов растопили сдержанность Анны.