Укрощение повесы

Когда яркое солнце приобрело розово-золотой оттенок и стало клониться к горизонту, Элизабет наконец спохватилась:

— Неужели так поздно? Я должна посмотреть, что там с ужином, а вам еще надо переодеться. Я вас совсем заговорила!

В этот момент по подъездной дорожке снова загрохотали колеса, прибыла еще одна карета.

— Кто это так припозднился? — удивилась Элизабет, и они с Анной снова выглянули в окно. Прибывший экипаж был мрачно-черного цвета. Из него в опустевший сад вышла только одна леди.

Она взглянула вверх, и капюшон упал ей на плечи. Анна увидела бледное лицо и русые волосы. То же самое лицо, что она видела совсем недавно.

— Леди Эссекс, — прошептала она.

— Так и есть. — Элизабет нахмурилась. — Но что ей здесь понадобилось? Эдвард не в ладах с ее мужем.

— Возможно, она приехала с чьим-нибудь поручением? — вслух размышляла Анна. Например, своего отца государственного секретаря Уолсингема? Может, ее прислали с новым опасным поручением для Роберта?

— В любом случае я должна спуститься и ее поприветствовать, — сказала Элизабет. — Мы увидимся с вами за ужином?

— Конечно.

Элизабет быстро пошла к выходу, но на пороге оглянулась:

— Я очень рада, что вы здесь. Уверена, мы с вами подружимся!

Оставшись в одиночестве — не считая служанок, готовивших ванну и раскладывавших одежду, — Анна снова вернулась к окну. Леди Эссекс уже вошла в дом, а ее пустую карету отогнали к конюшням. Зачем она приехала? И какие на самом деле у Роберта дела с таким опасным человеком, как Уолсингем?

Надо разузнать, нельзя ли ему помочь и надо ли чего-то остерегаться. И при этом, может быть, даже немного развлечься.

Глава 13

Анна осторожно спускалась по лестнице, минуя витражные окна и молчаливо высящиеся доспехи.

Она чувствовала себя не в своей тарелке в платье из темно-красного бархата с золотыми парчовыми рукавами, украшенными белыми и золотыми лентами и фальшивыми рубинами. Шею украшал жесткий воротник из накрахмаленных кружев. Личная горничная Элизабет сделала ей высокую прическу и закрепила локоны жемчужными шпильками. В руке Анна сжимала перьевой веер. Все ее серые наряды лежали запакованными вместе с каждодневными обязанностями. Было так непривычно-волнующе выходить без своего обычного прикрытия.

Да, этим вечером она точно сама не своя. Сегодня она совсем другой человек — кокетливая особа, как та леди, что бросилась Робу на шею, и уверенная в себе, как леди Элизабет. Женщина, способная выманить у мужчины его тайны.

Из-за полуоткрытой двери в конце коридора, увешанного гобеленами, до нее доносился шум голосов и визгливые взрывы смеха. Мимо торопливо прошел слуга с подносом серебряных кубков. Анна пошла следом и, спрятавшись за его спиной, проскользнула в комнату.

Здесь было полно людей, часть из которых она мельком видела гуляющими в саду, но большинство никогда не встречала. Все были одеты, как при дворе, в разноцветные бархатные наряды, сверкающие золотой вышивкой и белоснежными воротниками. Все вместе это напоминало яркие витражи лестничных окон. Один из гостей подскакивал на месте, видимо демонстрируя па какого-то нового танца, и все смеялись над его ужимками. Нежданная гостья леди Эссекс, кажется, отсутствовала.

Одетый в черно-пурпурный дублет, Роб стоял у камина в дальнем конце комнаты вместе с лордом Эдвардом и несколькими другими гостями. Забранные назад волосы открывали красивые, строгие черты лица и сережку-капельку из оникса. Он не смеялся вместе с компанией и смотрел на собеседников почти задумчиво. Неясно, о чем думал, глядя на окружающее веселье.

Потом он заметил Анну у двери. На мгновение его глаза широко раскрылись, он замер в полном ошеломлении. Долгую минуту они смотрели друг на друга, и, казалось, все в комнате вдруг исчезли. Одежды и разговоры слились в неясное облако, перед Анной остался лишь Роб. В голове у нее крутилась единственная мысль — она решила некоторое время наслаждаться жизнью.

А Роберт внезапно ей улыбнулся, и эта великолепная улыбка прогнала тьму, что сгущалась над ним всего минуту назад. Он подхватил с подноса два кубка и стал пробираться сквозь толпу к ней. Он прошел, игнорируя все попытки привлечь его внимание.

— Анна, — произнес он, отвешивая ей поклон, — красивей тебя нет никого на этом приеме!

— Нет, ты просто впервые видишь меня не в сером! — Рядом с ним она почему-то начинала нервничать. После близости в его постели в гостинице и в карете стесняться его не было смысла. И все же она стеснялась, чувствуя, что вот-вот покраснеет и захихикает. Анна взяла предложенный кубок и сделала большой глоток отличного рейнского вина, надеясь, что это поможет ей обрести почву под ногами и стать самой собой.

Роб же только качал головой и смотрел так, словно не мог наглядеться.

От вина уверенности не появилось. Оно лишь придало легкомыслия, и Анна засмеялась.

— У тебя нет для меня никаких поэтических слов? Никаких сонетов? — спросила она. Хотя и не была уверена, что хотела бы услышать сонеты — ей вполне хватало простого слова «красивая».

— Боюсь, когда дело касается тебя, мои способности мне отказывают, — ответил он, потом взял ее свободную руку и поднес к губам. Теплый, легкий поцелуй, словно оставивший след на коже. Роб перевернул ее ладонь и прижал к своей щеке. Анну накрыла жаркая волна его животворящей силы.

— Пойдем я представлю тебя гостям, — сказал Роб и взял ее под руку.

— Буду рада познакомиться с твоими друзьями, — ответила она. Ей хотелось войти в его мир, проникнуть в его тайны. Впустит ли он ее? И позволит ли она себе войти? Сможет ли следовать своей решимости наслаждаться собой? Хоть немного понаслаждаться жизнью с Робом?..

Роб наблюдал за Анной за банкетным столом. Ее окутывал золотистый свет канделябров, красные отсветы блестели в волосах, как язычки пламени, а кожа на фоне белоснежного воротника казалась перламутровой. Она засмеялась над какой-то шуткой сидящего рядом мужчины, и ее щеки вспыхнули нежно-розовым светом.

Мужчина наклонился к ней, словно что-то шептал ей на ухо, и Роб узнал лорда Мадцингли — известнейшего распутника при дворе. Говорили, куда бы он ни пошел, всюду за ним тянется шлейф зачарованных женщин, умоляющих проявить к ним внимание. И вот теперь все его внимание целиком и полностью обращено к Анне. Маддингли взял со стола серебряный кувшин с вином, наполнил бокал Анны и улыбнулся.

Роб стиснул нож, который держал в руке.

— Роберт? Что-то не так? — спросила сидевшая рядом Элизабет.

Роб расслабил пальцы и положил нож на стол. Похоже, когда дело касалось Анны, он терял и самообладание, и соображение. У него нет прав ревновать, с кем бы она ни разговаривала, кому бы ни улыбалась. Не сейчас, ведь скоро ему придется ее ранить так, как не сможет никакой другой мужчина.

Он подумал о бедной Мэри, вспомнил шрамы на ее лице. И свое обещание держаться подальше от Анны.

— Почему ты спрашиваешь? — Он потянулся к своему кубку и сделал большой глоток крепкого пряного вина.