Умершее воспоминание

— Неужели ты решила, что таксист не отнесётся странно к тому, что в его машине будет лежать девушка, находящаяся без сознания? К тому же как отреагирует Эвелин, очнувшись в чужом автомобиле?

— Хочешь сказать, твой автомобиль для неё не чужой?

Я подошёл к машине такси и дал водителю пятнадцать долларов.

— Спасибо, чувак, можешь ехать.

Таксист взял мои деньги и, затолкав их в тесный нагрудный карман куртки, умчался куда-то в сторону города.

— Потрясающе, — произнесла Уитни и огляделась по сторонам. — Чёрта с два я поймаю здесь машину!

— Не нужно. Я довезу Эвелин до больницы.

Уитни бросила на меня настороженный взгляд, от которого мне стало не по себе. Признаюсь, мне было странно разговаривать с ней: я упрямо видел Чарис в этой девушке, и это казалось мне безумным.

— Логан, ты не обязан…

— Я хочу помочь. В конце концов, в случившемся виноват только я.

— Не только. Я, конечно, не хочу ни в чём обвинять свою сестру, но…

Она оборвала себя на полуслове, будто поняла, что может сказать лишнего.

— Садись в машину, Уитни, — сказал я, чувствуя, что теряю терпение. — Я довезу Эвелин до больницы.

— Да не нуждаюсь я в твоей помощи! — внезапно повысила голос девушка, но тут же постаралась взять себя в руки. — Ей не нужно в больницу. Эвелин должна быть дома.

— Дома? Ты что, рехнулась? У неё может быть сотрясение, потому что удар был не из слабых!

— Ты меня не понимаешь, Логан. Я скажу это ещё раз: Эвелин должна быть дома. Ей нельзя в больницу.

Я не понимал, к чему клонит Уитни, но спросить об этом почему-то не решился.

— Я сяду к тебе в машину, — тихо произнесла девушка, — но при одном условии. Ты отвезёшь нас туда, куда я тебя попрошу.

— Ладно. Но при одном условии. Ты расскажешь мне обо всём, о чём только что умолчала.

Уитни посмотрела на меня возмущённым взглядом и ответила:

— Извини, если покажусь бестактной, но это не твоё чёртово дело.

Я пожал плечами и наклонился к заднему сидению, чтобы вытащить Эвелин из салона.

— Тогда я оставляю Эвелин на тебе, — сказал я. — Лови машину, Уитни, я желаю тебе огромной удачи и безграничного терпения.

Не успел я взять бедную Эвелин на руки, как Уитни передумала.

— Ладно. Ладно, Логан, чёрт с тобой. Только отвези нас домой.

Мы ехали по дороге в направлении города. Я иногда поглядывал в зеркало заднего вида, чтобы взглянуть на сестёр. Голова Эвелин покоилась на коленях Уитни, та заботливо гладила её по волосам. Мне не терпелось услышать всю правду о ней, но я молчал, понимая, что не стоит торопить Уитни.

А когда мы въехали в город, она сама заговорила:

— Врачи не поймут, если Эвелин ещё раз покажется в больнице. Понимаешь ли, Логан… я рассказывала об этом далеко не всем. Вернее сказать, вообще никому. Но Эвелин не раз пыталась… покинуть этот свет.

Нахмурившись, я взглянул на Уитни через зеркало заднего вида.

— Она лежала в разных больницах. Сначала Эвелин пыталась выброситься из окна. У нас частный двухэтажный дом, поэтому ничего у неё не получилось. А остальные четыре раза она попадала под машину. Водители, все как один, твердили, что они ни в чём не виноваты. Они говорили, что Эвелин сама упала под их колёса.

Я сосредоточенно смотрел на дорогу.

— Когда ты сегодня позвонил мне, я обо всём догадалась сама. Я сразу поняла, что Эвелин снова сделала это. И я так устала!

— Но зачем она делает это, Уитни?

Какое-то время девушка молчала.

— Этого я тебе сказать не могу. Извини. Эвелин не любит, когда я рассказываю кому-нибудь об этом.

— Мы ей ничего не скажем. Клянусь, я и слова ей об этом не скажу.

— Нет, Логан, не уговаривай меня. Я ничего больше не собираюсь рассказывать: сказано и без того слишком много.

Я сердито сжал рулевое колесо, но всё же промолчал. Наверное, было бы бестактно с моей стороны снова спрашивать об этом.

— Врачи уже что-то заподозрили, — всё-таки продолжила Уитни. — Если я ещё раз привезу к ним Эвелин, помятую, без сознания, они… я боюсь, они могут запереть её.

— Нет, — испуганно произнёс я и покачал головой. — Они не могут так поступить, они ведь… они ничего о ней не знают.

— Как и ты, впрочем.

Меня задели её слова, но она сказала правду.

— Ты просто не знаешь этих врачей, Логан. Я абсолютно уверена в том, что они считают её душевнобольной. Но Эвелин не такая. Эвелин нормальная!

— Я верю тебе.

— Но врачи… они верят фактам, понимаешь? Поэтому я не хотела, чтобы ты вёз её в больницу.

— Понимаю. Извини, я не знал этого.

— Не стоит просить прощения. На перекрёстке поверни направо, Логан, там до нашего дома уже рукой подать.

Припарковавшись у большого дома из красного кирпича, я вышел из машины и открыл заднюю дверь. Уитни выбралась из моей «Кармы Фискер» и глубоко вздохнула. Я взял Эвелин на руки и, ногой захлопнув дверцу, обратился к Уитни:

— Ты не могла бы помочь мне?

— Конечно.

— Достань из кармана моих брюк ключи от автомобиля и поставь его на сигнализацию. Пожалуйста.

Сначала Уитни потянулась к моим передним карманам, но потом почему-то отдёрнула руку.

— В чём дело? — не понял я.

— Я не хочу лезть в карманы твоих брюк.

— Это ещё почему?

— У меня есть жених.

Внутри всё задрожало от напряжения.

— Да что с тобой такое? — резко повысил голос я. — У меня на руках твоя сестра, и она всё ещё без сознания, а ты сейчас думаешь о том, как бы пококетничать с незнакомцем! Господи, Уитни, ничего страшного не произойдёт, если ты просто достанешь ключи из моего кармана! Немедленно сделай то, о чём я тебя попросил!

Уитни пришлось подчиниться, она тут же извлекла из кармана моих брюк ключи и поставила «Карму» на сигнализацию.

— Так бы сразу, — более спокойным тоном сказал я. — Куда мне нести Эвелин?

Через какое-то время Эвелин уже лежала в своей спальне на просторной кровати, застеленной шёлковым покрывалом, на великом множестве подушек. Уитни накрыла сестру одеялом.

— Я всё же переживаю за её состояние, — сказал я. — Может, стоит позвонить доктору?

— Не стоит. С ней не произошло ничего серьёзного, я уверена в этом, Логан. Ей не нужен врач.