Уникум

С первым же шагом внутрь Егор почувствовал странный навязчивый запах. В последнее время он стал замечать, что так стали в массовом масштабе пахнуть разряженные дамы. Именно этим престижным парфюмом благоухали состоятельные женщины или женщины состоятельных мужчин... Видимо сей запах являл из себя нечто и вправду достойное восхищения и бешеных денег. Но были в нем некие нюансы, напоминающие Егору подвал его родного дома, в котором время от времени дохли кошки. Парадокс собственного обоняния Егор никак не мог разрешить. Возможно, это была патология, но ему были непонятны и неприятны букеты запахов, вырывающиеся из крошечных флакончиков по сто баксов. Из разнообразных парфюмерных излишеств Егору куда больше нравились однозначно узнаваемые запахи: сирень, ландыш, нарцисс... А пуще того Егор приветствовал отсутствие всяких посторонних ароматов. Они не отвлекали и не мешали воспринимать естество.

Настырный запах наполнял большое помещение. Вероятно, на приеме как раз была изысканная дама, знающая цену себе и тому, что льет на себя по утрам.

Егор огляделся и понял, что на пороге подвала происходит волшебное превращение. Внутри обстановка казалась особо шикарной после путешествия по двору, подъезду и лестнице.

Стены были обиты темно-вишневой тканью. Это несколько озадачило Егора. Он полагал, что в салоне Белого Марьяна интерьер должен быть если не белым, то во всяком случае посветлее. Впрочем, кто-то отменно потрудился над подвалом, а уж денег-то сюда ушло столько, сколько, возможно, и не снилось прочим обитателям подъезда.

Навороченные драпировки свисали с потолка то тут, то там, и, по всей видимости, это не было прихотью дизайнера: просто таким способом маскировались уродливые фановые трубы, которых под потолком должно было быть множество. Кое-где в драпировках на стенах случались прорехи, и это, видимо, были проходы в рабочие кабинеты магов.

Мебели в просторном предбаннике практически не было. Только полдюжины низких мягких кресел в форме рюмок.

На одной из стен, той, где было больше всего гладкого пространства, висели несколько солидных застекленных рамок, выставляющих на обозрение посетителей лицензии, свидетельства, квалификационные справки, сертификаты, подтверждающие огромную научную и прикладную значимость, эффективность и безопасность происходящего в этих стенах. Егор прекрасно знал этот трюк, описаный во множестве учебников по психологии. На западе он широко использовался повсюду, где только был повод предъявить окружающим свои заслуги.

Егор постоял, бегло изучая разноцветные бланки с каллиграфическими строками и большими печатями. Демонстрация документальной мощи впечатляла. Конечно, все это было рассчитано именно на менталитет потенциальной клиентуры. Нормального обывателя надлежало очаровать, поразить, обворожить роскошью, убедить солидностью и успокоить легальностью статуса...

Усмехнувшись, Егор отвернулся от стены с рамками, и уже хотел направиться в первую же прореху в занавесках, как из нее выпорхнуло создание в бледно- -сиреневом платье до пят.

Смоляные кудряшки обрамляли ангельское личико особы лет восемьнадцати- -двадцати от роду. Несмотря на кроткую внешность и смиренную позу темные блестящие глазенки выдавали их хозяйку: девушка смотрела на Егора, как на потенциальную жертву. И он понял: за каждым, кто звякнет колокольчиком, тут же начинают наблюдать из-под тишка. Девица сделала заключение, что раз клиент ознакомился с информацией в рамках, можно к нему выйти лично.

– Вы в салоне Белого Марьяна. Здравствуйте!
– возвестила девушка. На какое время вы записаны?

– Я не записывался, - буркнул Егор.

Секретарша-без-стола изобразила понимающую улыбку:

– Не иначе, как вы решили посетить нас по чьей-то личной рекомендации? Тогда вам должны были сказать, что прием нашими специалистами ведется по записи. График очень плотный, и приходя в произвольное время вы ставите и нас, и себя в неловкое положение... Не могли бы вы рассказать мне, какого рода проблема привела вас сюда, и я запишу вас на самое ближайшее время...

– У меня одна проблема, девушка...
– Егор почувствовал, как выслушенная им заученная тирада заставляет сжиматься его кулаки. Ему некогда было играть замаскированного лазутчика во вражеском тылу.

– Мне нужно поговорить с Марьяном.

– Если в этом возникнет необходимость, Белый Марьян никогда не отказывает в помощи. Но у нас есть и другие специалисты, способные решить многие проблемы, кажущиеся вам безнадежными...
– застрекотала девушка.

– Ох, оставьте!
– Егор маялся от неудержимого желания рявкнуть на назойливую недотепу.
– Я хочу поговорить с Марьяном...

– Но у нас много хороших специалистов...
– начала девица по новой.

– К чертовой матери ваших специалистов!
– заорал Егор. Нервы сдали.

Он решительно шагнул туда, откуда выскочила девушка, в надежде самому отыскать Марьяна.

– Но послушайте!..
– пролепетала девица ему в спину.
– У нас есть правила..

– Знаете куда засуньте ваши правила?!
– прошипел Егор, но не стал уточнять. Он сделал еще шаг и налетел на внезапно появившегося из-за портьеры Марьяна.

Свияжкин явился народу во всей красе: в снежно-белых шароварах и такой же рубахе навыпуск. Его редкие блеклые волосы были аккуратно расчесаны по плечам, на лице застыла кроткая улыбка. Ну чистая Джоконда с бороденкой.

– Что здесь происходит?
– строго, но спокойно осведомился он, обращаясь больше к девице.

– Лезет и ничего слушать не желает!..
– запальчиво и с обидой выпалила она.

Марьян поднял руку:

– Вспомни, Лизочка, я ли не говорю тебе каждый день: надо чувствовать клиента и понимать, когда придерживаться правил бывает совсем не время...

– он отошел с дороги Егора и указал ладонью: - Прошу вас, проходите, пожалуйста, я приму вас...

Егор, нагнув голову, прошел сквозь задрапированную арку в неширокий и длинный коридор, проходящий, видимо, вдоль здания по всей его длине. Вскользь подивившись обширности используемой площади, Егор оглянулся. Марьян вошел в коридор следом за ним и заметил:

– Приношу извинения. Лизочка попала ко мне по протекции человека, которому я не смог отказать... Она немного поработала продавцом в бутике, зарплату получала в процентах от проданного. Не уточнял, но думаю, что с ее замашками она жила впроголодь, бедняжка... Ее уволили, как не прошедшую испытательного срока, но Леночка, кажется, до сих пор считает, что она в магазине...
– в голосе Марьяна, вроде бы совершенно спокойном и немного печальном, Егору послышалась нервная насмешка, полная неприязни.

– Мне надо с вами поговорить, - оборвал он Марьяна.

– Я знаю, - ровно и чуть нараспев произнес тот.
– Прошу, моя комната в конце.

– После вас, - усмехнулся Егор, отодвигаясь к стене.

– Пожалуйста, - пожал плечами Марьян и быстро пошел вперед. У него была потешная походка: слишком мелкие шажки и скованные, неловкие движения длинных тонких рук. Кудесник шел иноходью, одновременно поднимая то левую, то правую пару конечностей, словно его вел неумелый кукловод.

Из какой-то комнаты выбрался, тоже пригибая голову, здоровенный немолодой дядя с солидным пивным брюшком. Скорее всего дядя категорически не желал помнить, сколько ему лет, и косил под Брюса Уиллиса, поэтому на нем были джинсы и уютная трикотажная рубаха с воротом-хомутом. На левом запястье болтался небольшой радиотелефон в кожаном чехле, а в другой руке дядя держал длинную узкую бумажку. Видимо, страдалец долго потел и мучился в лапах дотошных специалистов Марьяна, потому что его лысая макушка даже в мутном коридорном освещении блестела, как смазанная маслом. Отдуваясь, как после успешно завершенного рискованного мероприятия, он взглянул на мир совершенно счастливыми глазами и помахал в воздухе своей бумажкой: