Уникумы Вселенной

– Не знаю… - пробормотал тот и честно добавил: - Но мне кажется это возможно, просто никто кроме тебя этого не видел…

– Да уж… - ободрённый ответом Пират снова прикрыл глаза и погрузился в воспо-минания: - Луны были разные: большие, поменьше и совсем маленькие. Мне захотелось взглянуть на одну из них, и я тут же стал к ней приближаться. Подумал "Быстрей" и мой полёт мгновенно ускорился. В течении двух секунд я достиг поверхности океана и завис над несколькими при-чудливыми островами. И увидел новое чудо: везде, из буйной зелени вверх тянулись многочисленные стройные башни. Они были немыслимой высоты, на-много выше, чем королевский замок. Раза в три, а то и в четыре. На них окна чередова-лись с дверями и вот в эти то двери влетали и вылетали дивные создания. Они умели ле-тать - за их спиной находилось восемь прозрачных крыльев. Они могли хо-дить на двух коротких, но сильных ногах. Вместо груди у них был блестящий серый пан-цирь, с углов которого выходи-ло четыре руки. Их руки были совсем непохожи на наши и имели лишь по два пальца, но могли творить буквально чудеса. Головы поражали больше всего: как у муравьев, с большими усиками на голове, с очень маленьким ртом ртом-хо-ботком и ма-леньким еле различимым носом. А самые прекрасные у них - это глаза. Ог-ромные, краси-вые, бездонные, разноцветные… Даже трудно их описать. Я думал, они меня видят, но они пролетали сквозь меня как пустое место. Я думал, они меня услышат, но сам не мог издать ни единого звука, слыша в тот же момент все их трубные перего-воры, шум прибоя и пение птиц гнездящихся в огромных деревьях у подножия домов. Это волшебный, сказочный мир. Мне там было очень хорошо, и я уже было, решил остаться там навсегда, как неве-домая сила выдернула меня с той луны, швырнула сквозь сплошное мигание светил, и я почувствовал себя в руках спасателей, с отвращением отхаркивая воду и сотрясаясь от бо-лей во всём теле…

Несколько минут в лаборатории царила полная тишина, нарушаемая лишь жужжа-нием приборов. Потом мужчина спросил:

– Это был предсмертный бред или… нечто настоящее?

– Скорей всего - второе… - в задумчивости ответил Вителла.

– Почему ты так думаешь? Ты что-то знаешь? И не хочешь мне говорить?

– Знаю! Но тебе скажу, мне хочется быть с тобой откровенным до конца. Нечто по-добное рассказывал один человек, его звали Халид. Ты не слышал о нём?
– в ответ Пират удивлённо пожал плечами, демонстрируя полное незнание о подобном человеке.
– Так вот он два раза тонул и два раза воскрешался и второй раз, между прочим - добровольно. Да, да, не смотри на меня с таким недоверием. И я знал о небольшом шансе твоего спасения, когда спускался в шахту. Единственное - мне до сих пор непонятно: по-чему это происхо-дит? Ведь, например, твоих товарищей спасти не удалось!

Что сходного есть в ваших организмах? Вы ведь совсем разные: по размерам, по физическим параметрам (я это уже вижу по приборам), по религиозности, даже по уму! И мне очень необходимо найти эту деталь, общую для ваших тел! Хотелось бы верить, что и ты отнесёшься к исследованиям твоего тела серьёзно и ответственно. Со своей стороны я гарантирую тебе полную безо-пасность и неприкосновенность. И даже, если не удастся найти искомое - большое вознаграждение за сотрудничество. Ну как, согласен?

Пират задумчиво вдохнул и шумно выдохнул:

– А ты не хочешь задать ещё кой-какие вопросы?

– Да, но не все же сразу!

– Нет! Именно сейчас!

– И на какую тему?
– недоумевал Вителла.

– На тему: кто пытался убить меня и убил моих товарищей!

– Если ты что-то знаешь, рассказывай!
– он оглянулся на дверь и довери-тельно до-бавил: - После некоторых, произошедших в последнее время событий, меня уже будет трудно чем-либо удивить.

– Хорошо!
– и Пират обрисовал последние минуты работы в помещении N117 и уверенно добавил: - Главный виновник - Ренни.

– Да… На него это похоже… - скорбно протянул Вителла.
– Премерзопакостнейшая крыса…

– Я бы в тебе засомневался, если бы ты удивился и не поверил моему рас-сказу, но… - мужчина невесело усмехнулся.
– …Вижу, ты действительно откровенен.

– Не забывай, как вести себя при посторонних и никогда не ссылайся на мои откро-вения!
– напомнил декёрл.
– А что рассказывать - я тебя научу.

– Да ведь на дурака не выгляжу!
– похвастал Пират.

– Но иногда им очень полезно притвориться!
– последовал назидательный совет.
– Пока тебе опасность не грозит, но мы должны всё тщательно про-думать и к моменту воз-вращения его Святейшества, ты должен вести себя надлежащим образом и ни в коей мере не раскрывать своих выводов.

– А когда он вернётся?

– Надеюсь, что не раньше поздней ночи… Жаль, что я не смогу всё время держать тебя под наблюдением, мне предстоит ещё решить архисложные проб-лемы. Для твоего же блага: ни с кем не разговаривай, ссылайся на мой категорический запрет; лучше притво-ряйся спящим до моего прихода, я скажу, что ввёл тебе успокоительное. Я постараюсь выставить самую верную ох-рану, но всё же… Не ешь из пищи ничего, что принесет тебе другие. Это конечно уже лишняя перестраховка, но…! Отдыхай, постарайся действи-тельно уснуть. Что ты больше всего любишь из еды?

– Да что угодно!
– засмеялся здоровяк.
– Главное побольше!

– Может, хочешь чего нибудь ещё?

– Да… - Пират немного замялся.
– Оно хоть и гадость и священники говорят "Грех", но уж больно я к этому привыкший…

– О, Творец! Что же это такое?

– Бетель. У нас в семье его с детства все употребляют, и стар и млад.

– Нет проблем!
– засмеялся Вителла.
– Принесу, жуй, сколько хочешь! Ложись в эту кровать и помни обо всех моих наставлениях. Я вернусь через несколько часов.

Накрыв Пирата одеялом, декёрл вышел из лаборатории и закрыл своим личным ключом. "Ну, надо же, - думал он.
– Какие только слабости не присущи человеку! Хотя это считается самым безвредным. Не стесняясь, князь Ковелли-старший балуется бетелем, а главный губернатор Харди даже на приёмах жуёт как верблюд… Кто же ещё?… Да полно… Вон даже Халид жевал, но после "свидания с Творцом" вообще стал праведником, свято-шей. Ха - ха! И ведь никто ему не запрещал…!" Вителла уже было, открыл рот, дабы по-звать ближайшего охранника и послать оного за нужными гвардейцами, но так и замер. "Бетель!!! Неужели это оно!!! То самое неизвестное вещество так тонко и неуловимо ме-няющее состав крови!!! О, Творец!" По его спине побежали мурашки от возбуждения. Где-то в глубине души пыталась пробиться мысль: "Надо всё проверить! Самым тщатель-ным образом!" Но другая мысль звенела громче и всепобеждающе: "Это оно! Несомненно, оно! То самое вещество!"

Глава 27. (Броди)

– Как же ты успел? Так быстро?
– удивлялся Броди, обнимаясь со своим кол-легой и дёргая его за липучку маскхалата.
– Уж, не с самолёта ли на пара-шюте спрыгнул?

– Парашюты нам не нужны!
– возразил Пузин, обнимаясь и целуясь с Ларисой.
– Вот летная техника нам пригодилась: Вначале на самолёте, а уж сюда доставил нас верто-лёт. Я ведь уже по плану "Д" был готов к взлёту. Когда поступила команда "А" всё обо-рудо-вание и экипировка были в самолёте. Жалко большинство вещей пришлось оставить в Триполи, не хватило места, но их погрузят на идущую к вам технику. Думаю, лопаты для нас найдутся?

– И кирки тоже!
– пошутил Александр Константинович.
– Сегодня же приступите к рытью ещё одного колодца, - он махнул рукой в разверзшийся рядом зев шахтного ствола.
– Мы уже один выкопали, но так как людей прибавилось, воды не хватает, нужен новый!

– Да - а…!
– Карл с восхищением покрутил головой, заглядывая осторожно в коло-дец, а потом с восторженной завистью добавил: - Я знал, что ты найдёшь, верил! Но никак не ожидал, что так быстро!

– А кто это с тобой?
– поинтересовалась Лариса.
– Тоже любители поработать лопа-той?

– Естественно! Ну… почти все! Сейчас я их вам представлю, - и Пузин стал знако-мить: - Это Оливер, мой заместитель и помощник. Умеет делать всё, кое-что даже лучше меня. Обладает уникальнейшей памятью, и мне нет необходим-ости всюду таскать за со-бой компьютер - он со всем справляется без тру-да. Экономен, ест мало, пьёт в меру, мо-жет работать всё время, даже без сна…

– И неправда!
– завозражал Оливер, здороваясь по очереди с руководителями экс-педиции.
– Поспать я очень люблю! Про остальное спорить не стану и то, только из чув-ства врождённой скромности.