Университет удавов

– А пенки никакой нет, то есть, может быть, коврика, подстилки?

Густые длинные ресницы бросили тени на смуглые, потемневшие от румянца щёки. Об этом он заранее не подумал.

Ему, чтобы спать в палатке, не нужны никакие коврики. Достаточно свить в кольца хвост, подложить под голову и плечи вместо подушки. И готово – упруго, удобно, не холодно. Палатка нужна только сверху, от дождя. Всё-таки это не очень приятно, когда тебе капли барабанят по закрытым векам, по щекам, стекают на шею и щекочут кожу. Это мешает спать, знаете ли.

Но для нежной человеческой девушки необходимо больше комфорта, чем для шеххарского воина.

Каран свил в кольца свой мощный чёрный хвост и подставил Алисе. Она утонула в этих кольцах и наполовину сидела, наполовину лежала, как на толстенной шине от грузовика. Живая шина мягко покачивала девушку, она будто плыла по реке в тёплых, ласковых волнах.

– А крылатая статуя в сокровищнице – это кто? Божество? – задрёмывая, Алиса, по своему обыкновению, вспомнила очередной вопрос.

– Нет, это не божество, мы ему не поклоняемся. Это наш великий предок-герой, Пернатый Змей, что привёл нас в этот мир. Тогда все шеххары были ещё крылаты…

Дождь шелестел по туго натянутой коже тента, барабанил в уютном, усыпляющем ритме. Снаружи стояла тишина, только небесная вода пела свою монотонную песню, да в уединённом маленьком мире слышалось лёгкое дыхание двоих задремавших любимых и любящих, иномирного нага и земной девушки.

Тихое, безмятежное счастье.

Всегда бы так, – засыпая, подумала Алиса.

***

К Туманным горам добрались глубокой ночью.

Карангук оставил вещи в скальной нише у подножия горы и взлетел по тропе с Алисой на руках ко входу в подземный дворец. Он рассчитывал, что все уже спят, и он спокойно отнесёт любимую в покои, а там они займутся…

Но у самого входа навстречу неожиданно попался Хешкери.

– Что-то вы долго не возвращались!

– А ты как будто поджидал нас с нетерпением, – с иронией парировал Карангук.

Хешкери не обратил внимания на язвительность собрата.

– Значит, вам удалось снять метки?

– А вот это не твоё дело.

Белый наг оставил без ответа эту резкость, остро вгляделся в лица двоих. Оба, шеххар и человечка, разительно изменились, не взвинчены, как раньше, и, хотя Каран всё так же энергетически прикрывает себя и девушку, поэтому по их аурам прочесть ничего невозможно, но, поскольку они совершенно спокойны и безмятежны, значит, истинной связи больше нет.

Хешкери кивнул сам себе и быстро удалился.

Карангук хмуро проводил глазами белого нага вдоль всего длинного коридора и, только когда кончик лунного хвоста исчез за дальним поворотом, унёс Алису в свои покои.

– Спать или… спать? – чувственная улыбка блуждала по красивым губам, светилась в глубоких, тёмных, искрящихся, как звёздная ночь, глазах.

– Или-и-и… – поддразнивая, протянула Алиса, но не договорила и кокетливо взмахнула ресницами. – Или сначала поесть и выпить шаи!

Он засмеялся, кивнул, и подобная залу передняя комната сразу сделалась тесной – большой, радостно оживлённый шеххар проворно сновал туда-сюда, доставая с полок и из коробов разные предметы.

На приглушённый свет ночника явились низенький столик, тонкие чашки и тарелки из тёмной керамики, блюда с печёным мясом, лепёшками и фруктами, кувшин и чайник.

Они устроились за столиком напротив друг друга.

Тёмная керамика тонко звенела, почти как хрусталь, то и дело сталкиваясь – этот земной обычай забавлял Карангука. Ну и что, что шаей не чокаются? Он был пьян и без спиртного.

Затем они, наконец-то, упали на широченную и длинную-предлинную постель…

Засыпая, Каран переложил к стене Алису, обнял её, прикрывая своим телом, выставил защиту, и они заснули…

Показалось, что всего через мгновение его кто-то с силой потряс за плечо.

– Каран, просыпайся! Там что-то с порталом! Он то включается, то выключается, но арка не мерцает! Ты командир, ты специалист, разберись.

Будил его встревоженный Амирк.

– Вставай быстрее, оторвись от девочки, – сурово поторопил кареглазый наг. – Женщина женщиной, но дело важнее.

Одним гибким, текучим движением Карангук поднялся с постели и тут увидел, что за спиной у Амирка маячит Хешкери.

Мне это совершенно не нравится, подумал Карангук, подхватил на руки сонную Алису, отнёс в комнату Бьяринки и безжалостно разбудил сестру.

– Ринка, побудь с моей Истинной, пока я не вернусь. И позовите сюда ещё кого-нибудь.

Юная нагиня понятливо кивнула, умчалась в коридор и вскоре вернулась с двумя рослыми подругами.

Только после этого Карангук оставил Алису.

Её почему-то охватила тревога, такая сильная, что девушка просто застыла.

Сидела и смотрела на молодых нагинь, а они – на неё. Первой отмерла Бьяринка, представила всех друг другу, попросила показать платье, принесла, во что переодеться.

Алиса не запомнила имён. Улыбнулась – Каран до сих пор не вспомнил о сменной одежде для неё. Побоялась, что вместо улыбки вышла гримаса – где он там, что случилось с порталом, почему так ноет в груди? Но никто ей ничего на счёт неподходящего выражения лица не сказал.

А когда она переоделась в бюстье из тончайшей замши и юбочку с бахромой, то у неё тут же попросили посмотреть на вязаное платье поближе. И Алиса осознала, что понимает нагинь, даже не прикасаясь к метке Карангука. Лучше всего девушка слышала мысленную речь его сестры, похуже – двух других шеххарок, но всё равно разобрать то, что ей хотели сказать, вполне могла.

Алисино платье переходило из рук в руки.

Затем она учила змейских девушек вывязывать объёмные цветы и фигурные листья, и соединять их ажурной сеткой.

Нагини умели обращаться и со спицами, и с крючком, но до сих пор изготавливали в основном функциональные вещи, украшая их только многоцветными узорами на гладком полотне.

После этого задумали кроить платье. Бьяринка бдительно исполняла поручение брата, поэтому за сумкой с телефоном сходили в его покои все вместе. Алиса скопировала из сохранённых картинок лекало и расчёты, начертила образец на куске ткани, сметала и поняла, что ошиблась в вытачках, на груди получился лишний объём.

Алиса подумала-подумала и сделала защипы. Платье село по фигуре хорошо.