УР
Шрифт:
Уэсли с трудом понял, что он говорит.
– Скажи Джози, что Эллен должна поговорить со мной. Скажи ей, что это будет разговор не о нас. Скажи ей, чтобы она сказала, что это опас…
– Чувак, – сказал Робби, – притормози и послушай. Слышите меня?
Уэсли кивнул, но биение своего сердца он слышал более отчетливо.
– Пункт первый, Джози все-таки решит, что я прикалываюсь над ней. Пункт второй, она может подумать, что мы оба разыгрываем их. Пункт третий, я не думаю, что она вообще подойдет к тренеру Сильверман, учитывая настроение, которое у тренера было в последнее время… и оно даже стало хуже в играх на выезде, как говорит Джози.
Робби вздохнул.
– Вы должны понять, кто такая Джози. Она красивая, она остроумная,
– Судя по твоим словам, Робби, ты отличный парень, но сейчас, ты извини меня, мне на это наплевать. Ты объяснил мне, что ничего не получится; так скажи хоть что-то про то, как мы можем добиться своего?
– Это пункт четыре. Если нам повезет, то мы не никому ничего не скажем об этом. И это хорошо, так как нам не поверят.
– Объясни.
– Во-первых, нам надо использовать еще одну из ваших загрузок «Эхо».
Робби набрал 25 ноября 2009. Еще одна девушка, капитан группы поддержки, которая ужасно обгорела при взрыве, умерла и тем повысила количество умерших до одиннадцати. Хотя до конца недели больше не было выпусков «Эхо», вероятно, умерло еще несколько пострадавших.
Робби только быстро просмотрел эту статью. То, что он искал, находилось в статье в рамке в нижней части страницы:
КЭНДЭС РАЙМЕР ОБВИНЯЕТСЯ КАК ВИНОВНИЦА МНОЖЕСТВА АВТОКАТАСТРОФ, ПОВЛЕКЩИХ ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ ЖЕРТВЫ
В середине статьи серый квадрат – её фото – как предположил Уэсли, только, оказалось, розовый Кайндл не способен показывать новостные фотографии. Но это было неважно, потому что сейчас он нашел ответ. Они должны были остановить не автобус, а ту женщину, которая собиралась разбить автобус.
Она и была четвертым пунктом.
VI
Кэнди Раймер
В пять часов серого воскресного полудня – когда команда «Леди мангусты» разрывала баскетбольные сетки в не столь далекой части штата – Уэсли Смит и Робби Хендерсон сидели в скромном автомобиле «Чеви Малибу», принадлежащем Уэсли и наблюдали за дверью придорожного кафе в Эддивиле, что на двадцать миль севернее Кадиза. Парковочная площадка была в масляных пятнах и на ней почти никого не было. Внутри кабака «Разрушенный ветряк» почти наверняка стоял телевизор, но Уэсли полагал, что разборчивые выпивохи предпочтут лучше пить и смотреть матчи НФЛ дома. Вам даже не нужно заходить внутрь такого места, чтобы понять, какая это дыра. Первая остановка Кэнди Раймер была плохая, но вторая еще хуже.
Припаркованный немного криво автомобиль (заодно блокирующий собой пожарный выезд) был грязным, помятым «Фордом Эксплорером» с двумя надписями по заднему бамперу. «МОЙ СЫН ЧЕСТНЫЙ СТУДЕНТ В ИСПРАВИТЕЛЬНОМ УЧРЕЖДЕНИИ ШТАТА», гласила одна из них. И другая, более короткая: «Я ТОРМОЖУ ДЛЯ ДЖЕКА ДЕНИЭЛСА».
– Может, мы должны сделать это прямо здесь, – сказал Робби, – пока она внутри опрокидывает рюмку и смотрит игру «Титанов».
Идея была соблазнительная, но Уэсли помотал головой.
– Мы подождем. У нее будет еще одна остановка, чтобы это сделать. Хопсон, помнишь?
– Отсюда это далеко.
– Правильно, – сказал Уэсли, – но у нас есть время, чтобы убить его, и мы собираемся убить его.
– Почему?
– Потому что мы наметили изменить будущее. Или пытаемся, по крайней мере. Мы не знаем, насколько это трудно. Если ждать так долго, как только возможно, то это повысит наши шансы.
– Уэсли, это всего лишь пьяная девка. Она уже была пьяная, когда выехала из первого дешевого ресторанчика в центре города, и она собирается еще больше выпить вот в этом сарае. И я не понимаю, как она успеет отремонтировать свой автомобиль вовремя, чтобы встретиться в назначенном месте с автобусом, везущим женскую команду, в сорока милях отсюда. А что, если наша машина сломается в то время, как мы будем следовать за ней к её последней остановке?
Уэсли не думал об этом.
– Мои
инстинкты велят ждать, но если у тебя есть сильное чувство, что мы должны сделать это сейчас, то мы сделаем.– Исключительно сильное чувство, что я испытываю – это чувство смертельного страха, – сказал Робби. Он сел. – В любом случае, слишком поздно делать что-либо еще. Она здесь, эта мисс Америка.
Кэнди Раймер вышла из кабака, слегка шатаясь. Она уронила сумку, наклонилась, чтобы поднять, почти упала, выругалась, подобрала её, рассмеялась, и затем проследовала туда, где был припаркован её «Эксплорер», доставая ключ по дороге. Её лицо было одутловатым, с остатками былой красоты. Волосы, выбеленные сверху и черные у корней, висели вокруг щек редкими прядями. Живот нависал спереди над эластичным поясом джинсов чуть ниже ремня, прикрытый толстовкой.
Она забралась в свой чертов джип, завела мотор (судя по звуку, он отчаянно нуждался в регулировке) и поехала в направлении пожарного выезда. Раздался хруст. Затем мигнули ее задние огни и она дала задний ход так резко, что на одно тошнотворное мгновение Уэсли подумал, что она собирается ударить его «Малибу», повредить его и оставить их без машины, когда она сама поедет в Самарру. Но она вовремя остановилась и вылетела на хайвэй, даже не взглянув на движение. Через мгновение Уэсли последовал за ней на восток к Хопсону, к тому перекрестку, куда автобус с «Леди мангусты» должен был прибыть через четыре часа.
Несмотря на те ужасы, причиной которых Кэнди предстояло стать, Уэсли не мог избавиться от легкого ощущения жалости к ней, и ему казалось, что Робби чувствует то же самое. Статья в «Эхо», что они прочитали, излагала ее историю, настолько же типичную, насколько и удручающую.
Кэндэс «Кэнди» Раймер, сорок один год, разведена. Ее трое детей сейчас находились под опекой их отца. Последние двенадцать лет её жизни она провела в наркологических больницах, с небольшими перерывами. По мнению знакомых (похоже, друзей у нее не было совсем), она пыталась посещать общество Анонимных Алкоголиков и решила, что это не для неё, слишком уж там много было святош. Её арестовывали за дорожные происшествия полдюжины раз. Она утратила права после последних двух, но в обоих случаях права восстанавливали, второй раз по специальному ходатайству. Ей были нужны водительские права, чтобы добираться до своей работы на фабрике удобрений в Бейнбридже, как она говорила судье Вэленби. Чего она не сказала судье, так это что она потеряла работу шестью месяцами ранее и никто этого не проверил. Кэнди Раймер была пьяной бомбой, готовой взорваться, и сейчас до взрыва оставалось совсем чуть-чуть.
Статья не упоминала её домашний адрес в Монтгомери, но этого и не требовалось. Как полагал Уэсли, наиболее примечательным местом в журналистском расследовании «Эхо» было то, что репортер проследил маршрут заключительной выпивки Кэнди: из «Пот О'Голд» в Центре, затем в кабак «Разрушенный ветряк» в Эддивилле и, и наконец, в «Бар Бэнти» в Хопсоне. Там бармен попытался забрать у неё ключи, но безуспешно. Кэнди показала ему средний палец и ушла, выкрикнув через плечо «Я закончила работу, теперь можно погрузиться!» Это было в семь часов. Репортер предположил, что Кэнди должна была где-то съехать с дороги для того, чтобы немного вздремнуть, возможно, на трассе 124, перед тем, как пересечь трассу 80. Чуть дальше трассы 80 она сделала свою последнюю остановку. Огненную остановку.
В то время, как Робби раздумывал, Уэсли все время ждал, что его всегда надежный Шевроле заглохнет и придется съехать на край двухполосного шоссе, становясь жертвами то ли разряженного аккумулятора, то ли законов парадокса. Задние огни автомобиля Кэнди Раймер исчезнут из виду и им придется потратить следующие часы, сходя с ума от невозможности позвонить (всегда работающие телефоны здесь выключатся) и проклиная себя за то, что не повредили её автомобиль в Эддивиле, где у них были все шансы.