Уральское небо
Шрифт:
Василий вздохнул и глянул на сына, который закапывал правое переднее колесо моей машины. Я поглядел на его мелкого. Скорее всего, и у меня сейчас был мог бы быть сынишка такого же возраста. Тем временем, из подъезда вышла девушка и встала напротив меня:
– Так вот, значит, "какая ты Женька"? Твоё?
Из её кулачка торчала только головка фигурки, но даже по этой детали я узнал ангелка ручной работы. Под заказ один знакомый мастер мне его делал.
– Энджи!
– выдохнул я.
– Там такая надпись есть, по краю платья.
– Верно! Что ж ты невесту свою не уберёг-то?
– с укором посмотрела на меня девушка.
Я опустил голову:
– Да вот не уберёг. Не знал я о беременности. Умолчала Лина. Зачем только? Помню, только заплакала, когда
– Возьмёшь на память?
– девушка протянула ангелка мне.
– На тумбочке её стоял, в отделении. Её родня разве что только не плюнула в него. А я решила забрать. Как чуяла.
– Да!
– я взял фигурку в руку.
– Возьму. А где их похоронили, не знаете? На каком кладбище? Хоть съездить проведать.
Молодые люди удивлённо переглянулись. Василий округлил глаза:
– Так они ж с Омска. Туда уехали хоронить, там наверняка и остались. Ну, я так думаю. Квартиру скинули и уехали. Так что, Евген, это тебе в Омск надо ехать.
Кулаки мои сжались до хруста:
– Хоть имя сына бы знать...
– Максимом хотела назвать!
– посмотрела на меня с укором девушка.
– Спасибо за информацию, ребята. Удачи вам! Поеду я...
Я прикрепил ангелка на зеркало заднего вида и внимательно поглядел на него:
– Знайте мои родные! Кроме вас, никого в моей жизни никогда не будет.
Я достал крестик из-под рубашки и поцеловал его:
– Богом клянусь! Никто и никогда... Я с вами встречусь, там, на небесах!
Глава 17. Моя вишнёвая "восьмёрка" (часть 2)
1997-й год.
После возвращения из СКВО Екатеринбург встретил меня неоновыми огнями, новой волной бандитизма и хитом "Студент" от "Руки Вверх!".
Мама с отчимом, за время моего отсутствия, пострадали в серьёзном ДТП на "копейке". И если мать отделалась лёгкими травмами, то отчим загорал теперь на городском кладбище. Наверно вся наша родня перекрестилась, узнав об этом. Не скажу за других, а я - точно!
Наконец-то я смог забрать свою икону от тёти Лизы, которую смог принести домой. Святой тёзка явно помог мне выжить там, в СКВО.
Дядя Саша уволился из органов, и теперь руководил СБ одного из крупнейших банков Еката, и параллельно крутился в мире криминала. Его чёрный "Гелендваген" с любимым набором из пяти шестёрок (номер плюс регмон) грелся в соседнем дворе.
Мой маленький бизнес дал серьёзные пробои, пока я был в армии. Часть партнёров либо закрыли бизнес, либо нашли новых курьеров. Другая часть клиентов была рада же видеть мою физию вновь. С большим удовольствием, для обоих сторон, мы решили продолжать сотрудничество.
И вот тут наконец-то мной заинтересовались местные бандюки, поэтому экстренно пришлось обзаводиться крышей в виде своего дядьки. Вес дядьсашиных слов в криминальном круге имел серьёзный "тоннаж", поэтому "крышеватели" быстро поотстали от моей скромной персоны. Я же продолжал вращаться в сфере лёгких перевозок. У меня в голове начали крутиться серьёзные мысли, чтобы прикупить какую-нибудь бэушную "Газель", которую только три года назад начал выпускать Горьковский автопром.
В квартире Снегирёвых постоянно никого нет, поэтому я ничего не знаю о Браке и Игоре. Да и соседи молчат. Димка же непонятно где-то тусуется, приходя домой раз в две недели, постоянно являясь "синим" пред очи матери. Похоже, что разлетелась наша компания окончательно. Ну бывает, что поделать...
Но тут пришла трагедия. Мама! Мать умерла от инфаркта. Ушла неожиданно, быстро и легко. Легла спать и не проснулась… Теперь из всех близких родственников в живых остались дядя Саша с семьей, тётя Лиза да бабушка, живущая в небольшом городке на Волге, куда она перебралась после смерти деда. Иногда в квартире матери (теперь уже моей) после её смерти, я мог зависнуть часа на два, смотря в одну точку.
Но я не забывал о своём маленьком бизнесе, который кормил меня как мог. Моя вишнёвая "восьмёрка" продолжала бегать, не смотря ни на что. Моя первая
автомобильная любовь, пронесённая через года!В один из вечеров мне надоело смотреть телеящик, и я лениво уставился в окно. Мысли крутились разные у меня в голове: от расширения бизнеса вплоть до того, чтобы свалить из страны навсегда. Неожиданный отсвет фар в соседнем дворе привлёк моё внимание.. Я пристально уставился на виновника нарушения светового дисбаланса. Какой-то старенький незнакомый "Опель" аккуратно пробирался по двору. Чересчур аккуратно! Подозрительно всё это. "Опель" остановился недалече от дядисашинового "Гелика". Сердце моё неожиданно забухало. Я схватил трубку телефона и набрал дядьку. На том конце трубки мне ответил тётьанин голос:
– Жень, а Саша буквально только вышел.
Вспотевшая трубка старенького "Панасоника" выскользнула с руки, я метнулся в прихожую. По пути выхватывая из скрытого сейфа пистолет и впрыгивая в кроссовки, я выскочил из квартиры...
Когда я вылетал из подъезда, тишину двора разорвала длинная автоматная очередь. Взревел движок, и виденный мной "Опель" начал движение со двора. Я выхватил из-за пояса старенький АПС, приобретённый ещё с тех пор, когда на меня впервые наехали бандюки. С тех пор я никогда не расставался с оружием. Мало ли на свете отморозков, да ещё в таком крупном криминальном городе? Я поймал немецкую тачку в прицел и выпустил в её лобовое стекло короткую, в три патрона, очередь. Затем быстро перевёл пистолет в режим одиночного выстрела и метнулся в сторону дядьки. Он ещё дышал, грудная клетка дёрганно вздымалась и опускалась. Я глянул в сторону "Опеля", из него торопливо с водительского сидения выбирался мужик, держа в руках явно что-то огнестрельное, но в темноте двора невозможно было определить вид оружия. Я выпустил из "Стечкина" пару маслин в его сторону и торопливо огляделся по сторонам, подозревая, что киллер явно был не один. В окнах домов зажигались окна, из них выглядывали люди, не боясь, что в их сторону могут прилететь случайные вестники смерти. Киллер выпустил в мою сторону очередь, и лишь благодаря тому, что я успел распластаться на земле, пули просвистели надо мной. Наудачу я выпустил в сторону мужика ещё пару пуль, и с удивлением заметил, что зацепил стрелка. Он как-то странно завалился на бочину, цепляясь руками за капот своего авто. Наплевав на ползающего киллера и его возможных подельников, я подогнал свою машину к тяжело дышавшему дяде. Откинув назад и максимально сдвинув вперёд переднее сидение с пассажирской стороны, насколько это было возможно, я превратил его в подобие лежанки. Затем аккуратно подтянул дядьку к своему авто и уложил его в кресло. Со стороны подъезда ко мне уже бежала тётка:
– Женя, как он?
– Тёть Ань, не знаю, дай Бог довезти до больнички успею. А вы в милицию звоните!
Прикрыв осторожно пассажирскую дверь, я, проскользнув молнией по капоту, залетел на водительское сидение. Почти с места - да в карьер! Выскочив со двора на трассу и проехав с полкилометра, я увидел в зеркало заднего вида, как ко мне на хвост упали две "Ауди". С досады я ударил по рулю:
– Да мать моя женщина!
Немецкие машины брали меня в классическую коробочку. И даже несмотря на то, что "восьмёрка" являлась самым быстрым российским авто на тот момент, я понял, что супротив немецких монстров в марафоне я долго не протяну. И, тем не менее, насколько это возможно, вдавил в пол до отказа педаль акселератора…
Мой взгляд упал на ангелка, притороченного к зеркалу заднего обзора. Я широко улыбнулся ему:
– Привет мои родные, возможно, я с вами скоро встречусь!
Спустя три минуты после быстрого забега, мою "восьмёрку" перечеркнули крест-накрест автоматные очереди…
Январь 1998-го года.
Бледный, осунувшийся и изрядно похудевший, я вышел из больницы. Скинув перекупам квартиру и гараж, перевёл деревянные в доллары и укатил к бабушке на Волгу...
17-го августа и в последующие месяцы этого же года, понял, что не зря осуществил обменные денежные операции. Дефолт! Хм, просто повезло…