Уроки, Которые не Выучивают Никогда

В изумрудных глазах Сильвы была грусть. Я думаю, она бы боролась за меня, доказывала свою правоту. Я думаю, если бы я просто держала рот на замке, ей удалось бы спасти меня, но я, дура, никогда не умела держать язык за зубами. Я провела всю жизнь, сражаясь в каждой битве, независимо от того, кому это могло навредить по пути. Я принимала решения, которые обрекали моих друзей на смерть или что-то похуже. Но там, в камере, когда речь шла не только о моей собственной жизни, но и о жизни Хардта и Тамуры, я почувствовала необходимость взять на себя ответственность и принять свою судьбу. Я верю, что Сильва как-то повлияла на мое решение. Думаю, я не хотела казаться ребенком в ее глазах. Я не понимала почему, но ее мнение обо мне имело значение. Я хотела, чтобы она увидела, что я беру на себя ответственность. И, возможно, даже больше того, я хотела вернуть себе контроль. Мне надоело быть взаперти. Даже если это означало идти навстречу собственной смерти, я хотела принимать решение на собственных условиях.

— Вы принимаете эти условия, Прена Нералис? — спросила Сильва, отворачиваясь от меня.

Прена кивнула.

— У каждого из них свои преступления. Но я бы хотела предупредить вас, Аспект Сильва, что все трое — преступники. Они подняли бунт в своей тюрьме и убили нескольких охранников, прежде чем совершить побег. Но я здесь только из-за Хранителя Источников Эскары Хелсене. Остальные со временем получат причитающуюся им справедливость.

Сильва посмотрела на пахт:

— Есть возражения, Коби?

Пахт фыркнула, и ее усы дернулись:

— Я бы позволила им убивать друг друга на улицах. Тарены вытерли бы кровь, и нам не пришлось бы переживать эту скуку. — Учитывая все обстоятельства, она на удивление хорошо говорила на языке землян, хотя ее акцент показался мне странно мелодичным.

Сильва покачала головой:

— Мы несем ответственность за поддержание мира на улицах.

Пахт зарычала и, оттолкнувшись от стены, направилась к дверному проему. «Итак. Скука». Двое терреланцев быстро встали, загораживая дверь. Они оба возвышались над более низкорослой пахт, но, когда она протиснулась между ними, оба мужчины отлетели в стороны, как будто Хардт пробежал между ними со всех ног. Коби всегда намного сильнее, чем кажется, независимо от того, какую кожу она носит в данный момент.

Сильва подождала, пока двое мужчин придут в себя, прежде чем одарить их улыбкой, а затем повернулась к Прене:

— Я должна извиниться за свою сестру.

Хардт положил руку мне на плечо и осторожно развернул к себе. Это было больно. Он знал, что это больно. Он сделал это нарочно, ничто не сравнится с болью, чтобы привлечь твое внимание:

— Не так, Эска.

Я покачала головой. «Это уже сделано». Мой голос дрогнул. Признаюсь, до меня начали доходить последствия. Я вдруг поняла, что только что пожертвовала своей жизнью ради них. Прена собиралась убить меня раньше, в этом не было никаких сомнений. Только то, что я споткнулась о собственные ноги, спасло меня. У нее не было приказа возвращать меня обратно. Я была последним оставшимся в живых Хранителем Источников Оррана, ей было приказано покончить с ними раз и навсегда. Увидеть меня мертвой и положить конец любому восстанию до того, как оно начнется. Вот и весь терреланский закон, запрещающий смертную казнь. Неужели я действительно только что пожертвовала своей жизнью?

Не забывай о маленькой жизни внутри. Меня осенило, когда в моей голове зазвучал насмешливый голос Сссеракиса. Мой ребенок! Если я умру, то и мой ребенок умрет.

— Ты готова? — Сильва стояла у решетки с маленьким ключом в руке, в ее глазах были печаль и понимание.

Хардт никогда не позволял мне уйти одной. Ни когда я отталкивала его, ни когда пыталась ускользнуть. Он всегда следовал за мной навстречу опасности и делал все, что было в его силах, чтобы вытащить меня оттуда, даже против моей воли. «Она беременна», — прорычал он испуганным голосом. Я возненавидела его за эти слова. И, одновременно, полюбила.

Это был первый раз, когда кто-то упомянул об этом. До этого момента, когда я была заперта в камере и ожидала своей казни, мы все просто делали вид, что этого нет. Мне хотелось ударить Хардта за эти слова. Странно, но я хотела причинить ему боль за то, что он сказал это вслух. Не за то, что он, наконец, поднял эту тему, а за то, что так чертовски долго набирался смелости и ждал, пока я окажусь лицом к лицу с мечом, чтобы что-то сказать.

Сильва осмотрела сверху донизу мое тело, а затем снова подняла взгляд, и улыбка осветила ее лицо. Улыбка Сильвы всегда действовала на меня. Как ни странно, я также реагировала и на улыбку Сссеракиса. Его улыбка вселяет в меня страх, как никакая другая, и затемняет свет вокруг меня, пока я не перестаю видеть только ее. Когда Сильва повернулась к Прене, я обнаружила, что снова могу дышать. Я повернулась к Хардту и какое-то мгновение глядела на него, слова извинения застыли у меня на губах. Я даже не уверена, почему я почувствовала необходимость извиниться перед ним. Может быть, потому что у меня не хватило смелости сказать ему об этом. Или потому, что это был не только мой ребенок. Это был и ребенок Изена.

— Убежище предоставлено, — сказала Сильва, разводя руками, как будто этот вопрос больше не зависел от нее.

И теперь ты прячешься за своего еще не рожденного ребенка. Все еще слишком слаба, чтобы встретиться лицом к лицу со своими врагами.

Большой гвардеец в дверях ощетинился, его жадные глаза горели ненавистью. Старший лишь покачал головой и рассмеялся. Но меня интересовала лишь реакция Прены. Она глубоко вздохнула и встала, крепко ухватившись обеими руками за край стола.

— Сегодня вы нажили себе врага, Аспект. — Ее глаза были темными, как оникс, и такими же жесткими, но она не сделала ни малейшей попытки спорить.

Сильва была прежде всего дипломатом, но она никогда не гнушалась использовать силу своей матери, как молот, когда чего-то хотела.

— Я думаю, от этого заявления Террелану будет хуже, чем Ро'шану. Но наживать врагов не входило в мои намерения. Преступница она или нет, но она ждет ребенка, и я не могу с чистой совестью допустить, чтобы этот ребенок пострадал за преступления своих родителей. Я предоставляю убежище до тех пор, пока ребенок не родится. После этого вы можете вернуться и снова подать иск.

— Мы обе знаем, что к тому времени она сбежит. Вы не оставляете мне другого выбора, кроме как преследовать ваш город по всему миру, ожидая своего часа.

Сильва снова развела руками. Она оставила дверь камеры запертой и направилась к выходу, выводя двух других терреланцев на улицу. Женщина с мечом задержалась, снова не сводя с меня глаз. Она приблизилась к решетке, и я впервые осознала, насколько она выше меня. Прена Нералис, Первый Клинок Терреланской Империи, Капитан Десяти, владелица меча Никогде. Я называю ее имя полностью, чтобы показать тебе, что за мной не гонялся кто попало. Император Террелана отправил за мной своего лучшего воина, и, казалось, она не остановится, пока не выполнит приказ.

Когда она подошла ближе, я увидела, что она напряжена. Хардт научил меня распознавать признаки удара до того, как он последует. К сожалению, я была слишком утомлена, чтобы отпрыгнуть назад. Рука Прены описала широкую дугу, и клинок прошел сквозь прутья, как будто их там и не было. В этом и заключается магия меча — он способен проходить сквозь металл и поражать плоть за ним. Тамура спас меня, оттащив назад, подальше от клинка. Я рухнула на пол камеры, съежившись от боли в плече, которая была мрачным напоминанием о том, чего я едва избежала.

Тамура помахал рукой в воздухе.

— Снег в теплый день. Мимолетный. — Он улыбнулся, встретившись взглядом с Преной. — Твой момент упущен.

И тут появилась Сильва. Она приподняла бровь при виде обнаженной стали.

— Сюда, пожалуйста. — В ее голосе слышались нотки раздражения, что-то жесткое и резкое скрывалось за ее приятным тоном. — Моя сестра, Коби, проследит, чтобы вы благополучно спустились на землю. Здесь довольно высоко, и мне бы не хотелось, чтобы такая высокопоставленная иностранка, как вы, случайно упала.