Уроки, Которые не Выучивают Никогда

Я увидела, как Тамура улыбается мне, зная, что я сделала. Я думаю, Хардт все еще не осознавал этого, все еще надеясь уладить ситуацию без насилия. Сейчас я оглядываюсь назад и думаю, что он был прав. Эти люди не были ни солдатами, ни бандитами, пытавшимися ограбить нас. Они были просто лесовиками, охотниками, которые наткнулись на трех незнакомцев, бродивших по их лесам. Я думаю, что могла бы справиться с этим лучше. Но я всегда была из тех, кто нападает первым и использует дипломатию только в качестве последнего средства. Это, вероятно, многое говорит о моем недолгом пребывании в качестве королевы.

Оглянувшись через плечо, я увидела Дерила, человека с луком, который все еще наблюдал за Хардтом, стоявшим рядом со мной. Его взгляд на мгновение метнулся ко мне. Я улыбнулась ему. Иногда я задаюсь вопросом, знал ли он в тот момент, что произойдет. К счастью для Хардта, я оказалась проворнее.

Потребовался только щелчок моих пальцев, и невидимая волна силы ударила в лук мужчины, отбросив его в сторону как раз в тот момент, когда он выпустил стрелу. Думаю, мне повезло, что он стоял всего в дюжине футов от меня; у меня никогда не было такой дальнобойности, как у некоторых кинемантов. Он выкрикнул предупреждение, когда его стрела исчезла за деревьями. Я повернулась к остальным и толкнула обеими руками, вложив в удар всю силу, на которую была способна. Двое других мужчин были довольно далеко, и к тому времени, когда волна добрались до них, большая часть силы рассеялась. Большая, но не вся. Волна отбросила толстяка на дерево, а тот, что постарше, покатился по хвое, разбросанной по лесной подстилке.

— Эска, что ты делаешь? — Возражение Хардта осталось на его губах; он не сделал ни единого движения, чтобы меня остановить.

Я — оружие.

Я развернулась на уверенных ногах, как всего неделю назад учил меня Хардт, провела правой рукой по воздуху и послала ею волну силы. Взрыв обрушился на Дерила, словно сдвинувшаяся гора, и отбросил его к ближайшему дереву, пока он шарил в поисках второй стрелы. Безошибочно можно было различить треск ломающихся костей и брызги крови. Любая сила, способная расколоть дерево, достаточно сильна, чтобы убить человека.

Несмотря на то, что голова у меня кружилась от избытка энергии, я на мгновение подумала о том, что натворила. Тело Дерила, изломанное и окровавленное, было наполовину воткнуто в дерево. Это зрелище напомнило мне об Изене и о том, что сделал с ним Джозеф. Я думаю, Хардт испытывал то же самое, поэтому его голос сорвался.

— Эска?

Если кто-то из них сбежит, они тебя сдадут.

— Ты думаешь, я, блядь, этого не знаю? — Я прошипела эти слова себе под нос, но Хардт все равно их услышал.

Повернувшись к остальным, я увидела, что толстый охотник лежит на земле, мотая головой и изо всех сил пытаясь убрать руки под себя. Мужчина постарше, тот, что с сединой в волосах, уже вскочил и бежал, лавируя между деревьями, пытаясь скрыться. Я бросилась за ним, отбросив руки назад и выпустив волну силы, чтобы придать себе инерцию.

Тамура уже направлялся к толстяку-охотнику, и я доверяла старику настолько, что оставила эту работу ему. Я побежала за седовласым, самым крупным из троих мужчин. На мгновение я спросила себя, почему я его преследую и представляет ли он все еще угрозу для нас, если двое его друзей мертвы. Но шепот Сссеракиса засел у меня в голове, убедив меня, что этот человек предупредит любого, кого встретит. Вскоре терреланская армия узнает, где я нахожусь, и они не успокоятся, пока я не буду либо поймана, либо мертва. Я настроилась на мрачную цель и сломя голову бросилась в погоню через лес, хотя едва могла разглядеть свою добычу.

Прошло много времени с тех пор, как я в последний раз бежала по лесу. Когда я была ребенком, меня не волновали ветки, которые хлестали по мне, или иголки, впивавшиеся в подошвы ног. Но когда я гналась за тем лесником сквозь деревья, которые казались мне зелено-коричневыми пятнами, я обнаружила, что многое изменилось. Меня оскорбило, насколько неизбежно стало беречь лицо от веток низких крон, а задев корни пальцами ног, я почти решилась отказаться от погони.

В конце концов я потеряла его из виду и остановилась, согнувшись пополам, чтобы отдышаться. Спринт очень отличается от бега на длинную дистанцию, и я давно не занималась ни тем, ни другим. Где-то вдалеке, позади себя, я услышала, как Хардт выкрикивает мое имя. Маяк, который приведет меня обратно к моим друзьям. Я выпрямилась и в последний раз оглядела лес, пытаясь обнаружить хоть какие-то признаки присутствия старика. Не было ничего, ни звука, ни следа, а я никогда не была хорошим следопытом. Устало выругавшись, я повернулась на звук голоса Хардта.

Он здесь. Близко. Моя мысль или Сссеракиса, я до сих пор не уверена. Но именно странная сила Сссеракиса убедила меня в том, что это правда. Я почувствовала страх лесника.

Я двигалась медленно, стараясь ступать как можно тише. Я сосредоточилась на чувстве страха. Это трудно описать: ни запаха, ни звука. Я даже ничего не могла разглядеть. Но я знала, что там что-то есть. Впечатление, оставленное миру сильными эмоциями. Сссеракис впитал в себя страх, и я почувствовала прилив сил в своих уставших конечностях, странное чувство напряжения, как будто моему телу надо двигаться. Было трудно оставаться неподвижным.

То ли я еще не привыкла к этой силе, то ли Сссеракис еще не привык делить со мной свое тело. Возможно, это было и то, и другое, одновременно. Я чувствовала страх старика, но не могла определить, откуда он доносился. Я не могла найти запах. Я не могла найти старика. Вот почему я вздрогнула, когда он вышел из-за дерева прямо передо мной, уже занеся топор над моей шеей.

Я не сомневаюсь, что погибла бы там, если бы не тренировки Хардта. Мое тело уже двигалось, в то время как разум все еще проклинал свое невезение. Я поднырнула под удар и взмахнула рукой, выпустив волну силы, которая подкосила ноги мужчины. Затем я выпрямилась и опустила обе руки ему на грудь, дополнив это еще одним кинемантическим ударом. Он умер мгновенно; его грудная клетка сильно вмялась от удара.

Такие хрупкие. Их так легко сломать.

— Заткнись! — рявкнула я, мой голос был высоким от страха и потрясения. Я долго стояла там, глядя на тело седовласого лесника. Я не уверена, что его убило — воздействие моей магии или столкновение с землей, но он умер с открытыми глазами, уставившись в никуда. И — в этом не было никаких сомнений — его смерть была на моей совести. Крови было немного, только струйка вытекала из уголка его рта. Я думала, что будет больше, но не каждая смерть бывает кровавой.

— Я… — Я не смогла закончить мантру, так как к горлу подступила желчь.

Меня рвало завтраком на лесную подстилку, когда Хардт и Тамура меня нашли. Я сама убивала раньше и видела, как людей убивали самыми ужасными способами. Но в первый раз я убила кого-то своими собственными руками, и первый раз, когда я по-настоящему видела тело. Он не был солдатом, сражавшимся на войне и пытавшимся убить моего императора. Он не был преступником, живущим в наказание за преступления, более тяжкие, чем мои собственные. Он был человеком, пытавшимся выжить в своем лесу. Просто пытавшимся выжить. И я его убила. Забрала его из его мира, его леса, его семьи. Я его убила. Я даже не знала имени этого человека. За все эти годы я знала очень немногих по именам, я знала только, что это был седовласый лесник, и что он был бы все еще жив, если бы не я. Еще один череп, вымостивший дорогу позади меня.

Мой Источник кинемантии лежал на лесной подстилке, покрытый желчью и полупереваренными кусочками мяса фазана. Орудие моего убийства. Я схватила его и лихорадочно вытерла, как будто это могло как-то скрыть преступление, которое я только что совершила. По сей день это единственный случай, когда мое тело отказалось от Источника без помощи спайстравы.

— Тебе не обязательно было их убивать. — Первые слова Хардта после того, как он догнал меня. Не слишком утешительно.

Выбор был: ты или они.