Условия соглашения

Ривер поднял письмо, чтобы Терренс мог его увидеть.

– Что ты можешь сказать по этому поводу?

На полсекунды Терренс выглядел потрясенным. Даже испуганным. Но он быстро овладел собой и поднял руки, словно желая успокоить Ривера. Ривер поразился тому, насколько продуманным все это казалось.

– Ривер, ты знаешь, как сильно я тебя люблю. Я увидел конверт в твоем ящике. Я собирался отдать его тебе, клянусь. Но чем дольше он лежал в моем портфеле, тем больше это меня раздражало. И как только я прочитал его...

– Прочитав это, ты решил, что это нормально - разорвать и выбросить, не сказав мне?

– Я пытался защитить тебя. Защитить нас.

Ривер не мог поверить, что все прошло так гладко. Как каждое слово из уст Терренса звучало совершенно правильно и в то же время странно неправильно.

– Ривер, - сказал Терренс, потянувшись к нему.
– Милый, пожалуйста...

– Прекрати.
– Ривер попятился, не желая, чтобы Терренс прикасался к нему.
– Больше никакого дерьма, ладно? Больше никаких сцен из мыльной оперы. Просто скажи мне раз и навсегда, почему, по-твоему, я должен остаться. Почему ты думаешь, что после всего, что ты сделал, я должен дать тебе еще один шанс?

У Терренса, по крайней мере, хватило порядочности задуматься об этом на мгновение. Он перевел взгляд с Ривера на фотографию на каминной полке - они оба улыбались в день своей свадьбы.

– Потому что после стольких лет, я думаю, ты должен мне хотя бы это. Ты мой муж. «Пока смерть не разлучит нас».

Ривер ошеломленно покачал головой. Даже сейчас, когда все их будущее было поставлено на карту, Терренс взывал к чувству вины.

Фил, с другой стороны, всего лишь посоветовал ему быть счастливым.

Ривер подошел к письменному столу в углу и достал из ящика толстый конверт с бумагами. Впервые ему показалось, что он увидел настоящее горе в глазах Терренса.

– Нет, Ривер, пожалуйста. Давай поговорим об этом.

Но Ривер молчал. Несколько инициалов, дата и подпись. Этого было достаточно, чтобы покончить со всем раз и навсегда. Он бросил пачку на кофейный столик, куда она приземлилась с решительным стуком. Снимать кольцо с пальца было на удивление приятно. Он осторожно положил его поверх документов о разводе.

– Теперь это мой дом. Я хочу, чтобы ты съехал к концу недели.

Ошеломленное молчание Терренса быстро сменилось мольбой. Слезы, которые он проливал, могли быть настоящими.

Ривер вышел за дверь, не оглядываясь и ни о чем не сожалея.

Возможно, он не был таким уж бесхребетным, в конце концов.

Глава 27

Фил жалел, что не передал свое письмо лично, но он смог бы этого сделть. Мысль о встрече с Ривером лицом к лицу была слишком душераздирающей. Отправка письма на домашний адрес могла привлечь внимание Терренса, а Фил не хотел рисковать и затевать ссору. В конце концов, он поступил как трус. Он отдал конверт Кейли и попросил ее опустить его в почтовый ящик Ривера в больнице.

Договорившись о доставке, он провел первый день, нервно проверяя свой телефон каждые несколько минут, прислушиваясь к звукам подъезжающего грузовика Ривера. На второй день его надежда начала таять. На третий день он смирился с тем, о чем уже знал в глубине души, Ривер была потерян для него.

Из его ТСЖ пришло уведомление, в котором сообщалось, что он нарушил правила и будет оштрафован на сто долларов за каждый день пребывания кемпера на его подъездной дорожке. Так или иначе, ему придется поговорить с Ривером. Один только вид кемпера, когда он возвращался домой с работы, разбивал ему сердце. Он спал в нем каждую ночь, но запах Ривера, исходивший от простыней, начал выветриваться. На подъездной дорожке к его дому не было такого волшебства, как в горах. Как могло случиться, что Ривер ушел?

Джоан встретила его у двери. Ему показалось, или она действительно похудела? Фил с минуту почесывал ее подбородок, прежде чем приступить к ужину. Он даже не помышлял о том, чтобы искупаться. Он вообще не был в воде с тех пор, как вернулся из туристического похода. Он также не сбрил бороду. Это стало символизировать какого-то другого Фила, ту версию самого себя, которой он надеялся стать, хотя, без Ривера, путь казался потерянным.

Он плюхнулся на диван, ощущая пустоту дома вокруг себя. Только он и Джоан и более десяти лет воспоминаний. Если закрыть глаза, он мог бы представить, что Ривер совсем рядом, может быть, на заднем дворе, отрабатывает заброс или рубит дрова для камина, который ему никогда не уже развести.

Ему нужно было выбраться из дома. Он бы сошел с ума, если бы сидел и мучился. Он мог бы навестить Уоррена и Тейлора, но то, как сильно они любят друг друга, могло бы сломить его. Может быть, он мог бы позвонить Грею или даже Чарли. Если в потере Ривера и был какой-то положительный момент, так это осознание того, что ему не удалось оттолкнуть своих друзей. Но кому из них позвонить? Чарли пригласил бы его на печенье и чай. Он бы посочувствовал Филу и сказал, что ему не следует отворачиваться от своего горя. Грей говорил ему, что он поступил правильно, даже если это причиняло адскую боль, чередуя свои ласковые поддразнивания с мрачной решимостью, которая заставляла всех, кого он знал, немного преклоняться перед ним.

Он все еще пытался сделать выбор между ними, когда услышал, как кто-то вошел в его парадную дверь. Его сердце упало. Это мог быть только Ривер, что означало, что он наконец-то пришел, чтобы официально покончить со всем и забрать свой фургон. На этот раз, когда он уйдет, это будет навсегда.

Фил встал, когда Ривер вошел в комнату, готовясь к худшему.

Ривер остановился в дверях с тенью улыбки на губах.

– Ты все еще не побрился.

Это было последнее, что Фил ожидал услышать. Он не был уверен, что ответить. Он был слишком напуган предстоящей болью.

Ривер придвинулся ближе, и давление в груди Фила усилилось. Ему хотелось рыдать. Он хотел умолять. Он хотел тысячи вещей, но страх удерживал его. Если бы он попытался заговорить, то расплакался бы, а начав, уже не смог бы остановиться.

Он пытался придумать что-нибудь простое. Что-нибудь конкретное.

– Турист, - сказал он хриплым шепотом.

– Да?
– Сказал Ривер, все еще приближаясь, вторгаясь в личное пространство Фила.

– Я, э-э...… ТСЖ...
– Он замолчал, задыхаясь, и прикрыл глаза, чтобы скрыть выступившие слезы.
– Я не могу. Господи, я не могу.

– Тогда не надо.
– Ривер обнял Фила за талию и поцеловал его.

Казалось неправильным позволять Риверу управлять собой. Какой-то внутренний голос Фила воспротивился, но другая его часть хотела этого поцелуя. Возможно, это означало прощание, но он мог, по крайней мере, дорожить им, пока оно длится. Он обнял Ривера за шею и постарался как можно лучше запомнить его вкус и ощущения от пребывания в его объятиях. Он знал, что позже, вспоминая этот момент, будет только больнее, но ему было все равно.