Успеть до коллапса

Только он сам чувствовал себя странно. Вместо облегчения от того, что путешествие по воде почти закончилось и он покидает эту шумную команду, ему становилось лишь тяжелее от мыслей, что скоро всё вернётся на круги своя.

За обедом он не мог нормально поесть. Это было совсем на него непохоже. Он знал важность приёмов пищи и следовал инструкциям Уоррена в этом. Однако сейчас ему пришлось чуть ли не давиться яичным рулетом с перцем и брокколи.

Кое-как покончив с едой, Алекс направился к себе, решив остаток времени побыть в одиночестве. Но сколько он не пытался читать или медитировать, перед внутренним взором назойливо горели зелёные огоньки.

Алекс сдался.

Вильтаро разрешила ему зайти в рубку, и он это сделает. Хоть раз перед тем, как покинуть эту лабораторию, он должен их увидеть.

В рубку он постарался зайти как можно тише. Вильтаро, как обычно, сидела в своём кресле перед пультом. Алекс остановился на мостике, чтобы не рассердить хозяйку корабля, но его появление не прошло незамеченным.

— Явился всё-таки! — девушка развернулась к нему. — Раз уж ты тут, то сделай мне напоследок свой фирменный кофе.

Алекс кивнул, чувствуя неожиданное облегчение.

— Конечно, мэм.

Через восемь минут вернулся со свежим капучино. Дойдя до установленной ему границы, Алекс растерянно замер.

— Ой, да подойди ты уже! — недовольно фыркнула Вильтаро, не отвлекаясь от работы. — А то встал истуканом!

Алекс понял, что она видела его отражение. Вот как она замечает каждого, кто заходит на её территорию. Хмыкнув, он подошёл к её креслу.

— Ого! Даже молоко взбил! — изумилась девушка.

Алекс молчал. Он сам не понимал, почему вдруг ему захотелось сделать для Вильтаро нечто больше, чем простой американо.

— Линда сказала, что вы так любите, — объяснил он, ощущая внезапное удовлетворение от её похвалы.

Хотя что особенного во взбитом молоке?! Он собирал паззл на двадцать тысяч деталей за тринадцать часов, решал задачи, над которыми ломали головы известные физики, находил опровержения самым известным современным теориям, одерживал победы в спорах с Уорреном, и всё это было обыденным и естественным. А сейчас он доволен тем, что эта девчонка похвалила его навык кофевара?

— Что ж, спасибо Линде! — Вильтаро с блаженной улыбкой наслаждалась напитком.

Внезапное чувство удовольствия стало ещё сильнее. Да что с ним происходит?

— Хочешь, можешь пока погреть мне место, — сказала девушка, поднимаясь с кресла.

— Что? — спросил Алекс.

— Разрешаю посидеть напоследок.

Пол из-под ног исчез, когда перед Алексом развернули кресло рулевого.

Это не шутка? Ему действительно можно увидеть эти огоньки ближе? Коснуться их?

Нет, последнее вряд ли, но всё же это уже превыше всех его надежд и ожиданий.

— С-спасибо, — пробормотал он, делая неуверенный шаг к штурвалу.

— Да смелее ты! — рассмеялась Вильтаро. — А то весь остаток пути будешь так плестись.

Алекс шагнул вперёд и опустился в кресло, неуверенно коснувшись спиной упругого и тёплого материала и не решаясь сесть как следует.

— Ты ведь давно здесь всё глазами облизывал, — сказала Вильтаро, потягивая кофе.

— Простите, — хрипло ответил Алекс, не в силах оторвать от панели глаз. — Просто оно за пределами всего, что я видел.

— Сочту за комплимент.

Хлопнув ладонью по спинке кресла, Вильтаро отошла и села в одно из штурманских.

— Можешь понажимать немного. Я поставила защиту, так что ты не ничего не испортишь. Но кофе всё же лучше рядом не пить.

— Понял.

Алекс положил правую руку на штурвал. Левой он коснулся зелёных огоньков.

Наконец-то. Теперь всё правильно.

Последнее, что он услышал, был крик Вильтаро “Проклятье!”, а затем он провалился в глубокий и чёрный, как открытый космос, сон.

Глава 8. Заботы Старейшины

“Хамелеон”. Орбита Ра’Окора. Раудан.

Кайлас заканчивал с составлением обещанной характеристики Алекса Фроста, когда неожиданный импульс тревоги ворвался в сознание и прогнал все мысли прочь. Так его звал только Шэд и только в экстренных случаях.

Кайлас оставил отчёт и поспешил в рубку. Шэд уже вбежал туда, опередив капитана.

— Виви… Твою ж мать!.. — выругался дэани, замерев на мостике и глядя вниз.

Кайлас был с ним согласен.

Вильтаро со слезами на глазах отчаянно трясла неподвижного Фроста, чьи руки были намертво прикованы браслетами синхронизации к штурвалу и пульту управления. На полу, в кофейно-молочной луже лежали осколки кружки.

Одного взгляда хватило, чтобы понять масштаб катастрофы: шардонский корабль запустил процесс приёма на борт нового участника.

— Виви, отставить панику! — громогласно провозгласил Кайлас.

Перемахнув через ограждение мостика, он за несколько шагов оказался возле кресла пилота, опередив Шэда, который сбегал по лестнице.

“Проклятый корабль! Да что с ним не так?! Мы же почти на месте!” — негодовал Кайлас, наблюдая на появившемся экране замедление и остановку всех физиологических процессов Фроста.

“Хамелеон” медленно умерщвлял их пассажира. Сердце Алекса сделало последний удар, и бортовой компьютер констатировал клиническую смерть.

— Как это произошло? — спросил Кайлас, нависнув над Вильтаро, которая торопливо вытирала мокрое лицо.

— Началось, — мрачно произнёс Шэд, глядя на экран. — Три минуты пошли.

— Какие три минуты? — по лестнице спустился Митч с кружкой латте. — Что за паника?

— Те самые, которые ты пережил больше недели назад, — пояснил эмпат. — Точнее, в течение которых ты не жил.

— О! Так я теперь не один буду всему учиться! — Митч довольно улыбнулся и подошёл к штурвалу.

— Скорви! А ну убрал отсюда кофе! — заорала Вильтаро.

— Я не услышал ответ.

В низком холодном голосе капитана таилось больше угрозы, чем в её крике.

— Как. Это. Произошло?