Утонувшие надежды

– Да, ты прав. Не твоя вина, что вас посадили в одну камеру.

– Спасибо.

– И все же, где он сейчас? Он пошел на дело. И ты знаешь, что это за дело?

– Не знаю и знать не хочу.

– Ты - взломщик, прекрасный специалист, профессионал. Твоя работа требует навыков и способностей...

– А также везения, - добавил Дортмундер.

– Специалист твоего уровня вполне может обойтись без везения, настаивала Мэй.

– Это хорошо, - ответил Дортмундер. - Коль скоро мне уже давно не везло.

– Не надо унывать, Джон, - сказала Мэй.

– Не так-то просто сохранить благодушие, когда рядом такой человек, как Том, - возразил Дортмундер. - Мне плевать, где он сейчас находится и что делает. Но я был на той плотине. Я видел долину и дома в ней. И мне нужно принять решение, Мэй. Либо я начинаю искать другой способ достать деньги Тома, либо говорю ему, чтобы он занимался этим делом сам. И тогда однажды вечером мы включим телевизор, а там передача с места происшествия... Ты понимаешь, какое происшествие я имею в виду?

– Ты уверен, что у тебя только две возможности? - спросила Мэй, тщательно размешивая макароны и старательно избегая взгляда Дортмундера. Ты точно знаешь, что никакого другого выхода нет?

– Какого, например? - спросил он. - По-моему, вопрос стоит так: помогу я ему или нет?

– Я сейчас скажу то, чего никогда не сказала бы при обычных обстоятельствах, - ответила Мэй. - Возможно, тебя удивит мое суждение, но мне кажется, что порой, пусть лишь изредка, надо давать обществу возможность самому отстаивать свои интересы.

Дортмундер отложил вилку и гамбургер и посмотрел на Мэй:

– Ты предлагаешь заложить его?

– Об этом стоит подумать, - ответила Мэй, по-прежнему пряча глаза.

– Тут и думать нечего, - сказал Дортмундер. - Даже будь иначе, что мы можем предпринять? Позвонить губернатору и сказать: вот вам гостинчик ко дню рождения, заберите его назад, а то он хочет утопить девять сотен человек? Его нельзя арестовать. - Дортмундер снова взялся за вилку и гамбургер. Преступление становится преступлением, только когда оно совершено.

– Но это же глупо, - ответила Мэй. - Чтобы такой тип разгуливал на свободе...

– Ты знаешь, один известный писатель сказал: "Закон - это дырка в жопе". Представь себе, к примеру, что я до сих пор состою на учете, а Том Джимсон живет здесь, невзирая на то, что мы об этом думаем. Будь я до сих пор на учете, наш инспектор по работе с условно освобожденными... как бишь его? Стин, да. Так вот, если он узнает, что человек с таким послужным списком, как у Тома Джимсона, обретается здесь, он тотчас упечет в тюрьму меня, но Том для них неприкосновенен.

– Но это же безумие, - повторила Мэй.

– Это реальность, - возразил Дортмундер. - Но давай представим, что я в припадке отчаяния все же иду и сообщаю властям о Томе и его тайнике, зарытом на дне озера. Что дальше? В самом лучшем случае Тому скажут, что им известно о его динамитном замысле, и попросят, чтобы он этого не делал. Ему хватит секунды, чтобы сообразить, кто настучал. Уж не хочешь ли ты навлечь на себя гнев Тома?

– Мне кажется, - осторожно заметила Мэй, - что гнев Тома обратится на тебя, а не на меня.

– Люди, готовые пустить в дело динамит, как правило, не обращают внимания на такие тонкости, - сказал Дортмундер. Он набил рот гамбургером и спагетти, сдобрил все это пивом и принялся жевать.

Мэй покончила с едой и отодвинулась от стола. Она откинулась на спинку, но не стала закуривать сигарету и пускать к потолку струйку дыма, а также стряхивать пепел в свою тарелку, она не кашлянула тихонько два раза. Зато она сказала:

– Надеюсь, ты сумеешь что-нибудь придумать.

– Я тоже надеюсь, - ответил Дортмундер, но его рот был набит пивом и макаронами, поэтому слова прозвучали невнятно. Он поднял вилку зубцами кверху, что означало "подожди секунду", прожевал, проглотил и повторил: - Я тоже.

– Что - "я тоже"?

– Я тоже надеюсь, что мне удастся придумать, как достать деньги со дна водохранилища.

– Конечно, удастся. Я ни капли не беспокоюсь об этом.

– А стоило бы, - заметил Дортмундер. Окинув хмурым взглядом безупречно белую дверцу холодильника, он добавил: - Вероятно, на сей раз без посторонней помощи не обойтись.

6

Энди Келп, тощий человек с острым носом и грубыми чертами, в башмаках на мягкой подошве, светло-серых шерстяных брюках и мешковатом морском бушлате, шел на цыпочках вдоль полок с компьютерным программным обеспечением, напевая себе под нос: "Кока-кола - это класс". "Хм-мм, - думал Энди, перебирая пальцами яркие упаковки. WordPerfect, PageMaker, Lotus, dBase III, Donkey Kong... - Хм-мм". Время от времени его тонкие длинные пальцы снимали с полки нужный пакет, который затем перекочевывал в особый карман на спине бушлата. Потом раздавалось очередное "Хм-мм", и Энди двигался дальше, обшаривая взглядом содержимое полок. Дежурного ночного освещения едва хватало, чтобы прикидывать и выбирать. А то, что он заявился в магазин спустя три часа после закрытия, позволяло ему избежать толчеи и давки.

"Блип-блип-блип", - раздалось из-под левой полы просторного бушлата как будто Тинкербелл прочищала горлышко. Келп сунул руку в карман, извлек сотовый телефон, вытянул антенну и прошептал в микрофон:

– Алло?

В ответ раздался удивленный и подозрительно знакомый голос:

– Кто это?

– Джон? - зашептал Келп. - Это ты?

– Что там происходит? - спросил Дортмундер, начиная раздражаться. - Кто там?

– Это я, Джон, - продолжал шептать Келп. - Это я, Энди.

– Что? Кто говорит?

– Энди, - хрипло прошептал Келп, прижав губы к самому микрофону. - Энди Келп.

– Энди? Это ты?

– Да, Джон. Да.

– Чего ты шепчешь? Ангиной заболел?

– Нет, я здоров.

– Тогда говори нормальным голосом.

– Дело в том, Джон, - зашептал Келп, сгорбившись над телефоном, - дело в том, что я сейчас граблю магазин.

– Что?!

– Ш-шш, Джон, - зашипел Келп. - Тс-с!

На сей раз Дортмундер заговорил обычным голосом:

– Минутку, Энди. Я все понял. Я звоню тебе домой, а тебя там нет, но ты завел одну из этих телефонных штучек...

– Верно, - ответил Энди. - Я поставил на домашнем аппарате устройство, передающее все звонки на мой сотовый телефон, так что я взял с собой аппарат и не пропущу ни одного вызова - вот, например, от тебя, - даже если я вышел из дома.

– И пошел грабить магазин.

– Точно. Именно этим я сейчас занимаюсь и, по правде говоря, хотел бы довести дело до конца.

– Хорошо, - ответил Дортмундер. - Если ты так занят...