Увечный бог

– Ното СВАР.

– Можно обменяться косточками.
– Это сказал Гамбл, лежавший вытянув лапки на плоском камне.
– Обнюхайте зады - говорят, они это любят. И еще поваляться на спине.

– Кто-нибудь, найдите нам большую змею, - зарычал Матток, сверкая глазами на жабу.

Гамбл громко вздохнул, раздутое тело вполовину уменьшилось в размерах.
– Чувствую, мои комментарии не видятся конструктивными. Приходится заключить: я в компании дураков. Но что тут нового?

Паран стащил шлем, стер со лба грязный пот.
– Итак, придется идти трудным путем. Нет, Кулак Бюд, не "прямо-в-зубы". Сигнал отрядам - мы движемся всю ночь. Желаю, чтобы войско построилось перед врагом к рассвету.

– Звучит именно как "прямо-в-зубы", сэр.

– Да и кажется так. Дело может окончиться сражением, но, при удаче, небольшим.

– И как это устроить, сэр?

– Я намерен заставить их сдаться, Кулак. Гамбл, шматок жира, оторвись от камня, найди своего былого художника и скажи, что время пришло. Он знает, что это должно значить.

– Едва ли он мой, Верховный Кулак, а насчет былого...

– Иди, пока Матток не решил насадить тебя на копье.

– Под громкий смех и друзей, и врагов, - пробурчал Свар. Рыбья кость двигалась вверх-вниз с каждым словом.

– Поглядите, - воскликнула Руфа Бюд.
– Не знала, что он может так быстро прыгать.

Паран подошел к коню, взял поводья из руки одного из сирот, что увязались с армией. Вспрыгнул в седло, поглядел вниз, на запачканное лицо мальчика.
– Все еще ждешь награды?

Быстрый кивок.

Паран поднял мальчика, посадив сзади.
– Держись крепче, мы поскачем галопом. Может, даже быстрым. Готов?

Еще кивок. Тощие руки крепко обхватили Парана.

– Тогда давайте осмотрим перевал.
– Пятками послав коня вперед, Паран поглядел на Маттока. Тот ехал рядом.
– Ну?

– Что ну?
– прогудел воин.

– Едва ли выражение вашего лица можно счесть счастливым.

– У вас острый глаз, Верховный Кулак.

– Так в чем проблема?

– Проблема будет, сэр, если вам удастся поладить миром.

– Вы всегда так жадны до драки, Матток?

– Острый глаз, тупой рот.

Паран оскалил зубы.
– Нельзя иметь все сразу, знаете ли.

– Я учусь, Верховный Кулак.

***

– Могли бы иметь достойного капитана, - заметил Калам. Они с Быстрым Беном следили за Параном в окружении скопища семиградских конников. Отряд поскакал к подножию скалистых гор впереди. Ассасин посильнее натянул на широкие плечи плащ.
– Жаль, он явился слишком поздно.

– Неужели?
– удивился колдун.
– Прибудь он под Крепь, не вышел бы из рухнувших тоннелей.

– Может быть.

– Почему ты со мной, Калам? Где Минала?

Единственным ответом ассасина стало тихое рычание.

– Что ж, - сказал Бен.
– Ее нет, ты есть - одно другого лучше. Нужно обдумать следующие дела.

– Следующие что? Мы здесь, чтобы убивать Ассейлов. Других дел нет, а если есть, они не стоят разговора.

– Слушай, та Чистая меня чуть не убила.

– Чушь.

– Ну, да. Хотя больно до сих пор.

– Перетерпишь, колдунишка. Мы снова на реальной войне. В старом стиле. Жуткая магия, нога к ноге. Работа. Не говори, что забыл.

– Не забыл. Но... где Скрипач? Еж? Колотун, Ходунок, Вискиджек? Где все те, что должны прикрыть спины? Паран посылает нас во вражеский лагерь, Калам. Случись серьезная заваруха, нам крышка.

– Так устрой путь отхода.

– Легко сказать.

Вздохнув, Калам поскреб обросший подбородок.
– Что-то случилось там, в Малазе. В Замке Обманщика. В той проклятой комнате, между Лейсин и Адъюнктом. Или сразу после. Тавора и я... она просила сделать выбор. Лейсин уже предложила мне всё, чего пожелаю. Чтобы я просто отвернулся.

Быстрый Бен смотрел, прищурив глаза.
– Всё?

– Всё.

– Скинуть Супера с насеста?

– Да. Она давала мне "Коготь", и хотя я чувствовал - он прогнил до корня... даже тогда... Я ведь подтвердил свои догадки той же ночью.

– Значит, Императрица почему-то впала в отчаяние.

– Да уж.

– Чудно. И... что предложила Тавора?

Калам покачал головой: - Будь я проклят, если знаю. Я ведь думал. Много. В ее глазах было... не знаю. Наверное, нужда. Она знала, что Лейсин попытается ее убить на обратном пути к пристани. Все знали.

– Она желала помощи - это так удивительно? Кому хочется умирать?

– Так просто? Быстрый, она просила, чтобы я умер вместо нее. Вот о чем она просила.

– Значит, отчаялась, как и Лейсин. Они просили выбрать между зеркальными отражениями. Которое реально? Которому следует служить? Ты так и не понял, что сделала Тавора.

– Она сделала то же, что делает, чтобы мы ей служили.

– Чудесно. Это загадка, которой никому не дано объяснить. Но мы идем за ней, как ты и я. Калам, хотел бы я увидеть тебя той ночью в Малазе. Ты должен был быть самым священным из ужасов. Значит, как все мы, ты отдал всё, что имел. Как ей удается?

– Она просто просит.

Быстрый Бен фыркнул.
– И всё?

– Думаю, да. Никаких предложений - ни богатств, ни титулов, ничего, за что пришлось бы впоследствии платить. Нет, она просто осмотрит тебе в глаза и просит.

– У меня даже мороз по спине пробежал, Калам. Не знаю, почему.

– Не знаешь? Снова чушь.

Колдун развел руками.
– Ну, видит Худ, это не призыв к рыцарству. Ей не нужно отпирать эту дверь. Ни порхающих ресниц, ни соблазнительных взоров или стыдливых подмигиваний...

Калам грубо засмеялся, представляя картину, но тут же опомнился.
– Она просит, и что-то в голове твердит вам: она имеет право, и она живет лишь ради этого. Она просила меня умереть, защищая ее - зная, что я не особенно ее любил. Быстрый, тот миг мне не забыть до конца жизни.

– Но ты так еще и не понял, почему это срабатывает.

Ассасин кивнул.
– Сразу... как будто она вдруг вынула наружу твою душу, душа лежит, трепещущая, нагая, предельно уязвимая - и она может ее взять, сжать так крепко, что капает кровь. Может даже пронзить ее. Но не пронзает - не делает ничего плохого, Быстрый. Она опускает руку, пальцы нависают и... исчезают, как будто лишь этого она и хотела.