Узоры на твоей коже

Хрип из ее легких стал разрушительнее, и она закашлялась, едва справляясь с давлением Непреложного обета.

— Комната Любви открывается не всем, но ты сможешь в нее войти, я уверена. Только, оказавшись там, не дай себя обмануть увиденному. Ты будешь верить в то, что предстанет перед тобой истиной, но обманешься. Ты пойдешь на зов, что будет плачем, но обречешь себя на беду. Ты увидишь то, что захотелось бы развидеть. Не верь ничему, войдя в ее двери. Любовь капризна как дитя и сильна как тайфун. Ее не приручить, не зная сострадания. Ею не завладеть, не познав утраты. Направляй Драко к свету, что льется прямо из его сердца. Он будет отрицать всё, что ты ему скажешь, но только сила истинной любви поможет вам избавиться от проклятия и исцелить его кровь. Проклятие разрушится, как только вы вновь обретете друг друга.

Тело Софии затряслось и она прикрыла веки. Ее страдания были такими сильными, что Гермиона хотела помочь ей, но Грэшер придержал ее, не дав вновь прикоснуться.

Софиа сорвала кулон со своей шеи и вложила его в руки Гермионы. Ее пальцы оказались прохладными, будто она уже мертвец.

— Возьми его. Он приведет тебя к Драко, только будь осторожна, — кулон засветился в ладони Гермионы и тут же погас. Девушка сжала руку, пряча его.

— Ты должна будешь готова к тому, что Драко переместится в новом приступе. Если ты не найдешь его, мы все будем обречены.

Гермиона испуганно взглянула на Софию и закусила губу. Отправиться в Комнату Любви сродни сумасшествию. Открыть ее не под силу никому. И как она, имея у себя лишь кулон Софии, сможет это сделать? Гермиону накрыла паника, которая как колючий плед прошлась по обнаженной коже. Такая же противная и раздражающая.

Софиа напротив нее уже захлебывалась собственным кашлем. Ее трясло в судороге. Она умирала не самой спокойной смертью.

Гермиона упала на колени и прижалась к своей бабушке, не взирая на Грэшера. Тепло, что остаточно отдавало ее тело, коснулось щеки Гермионы. Софиа обняла ее ладонью, касаясь волос.

Ее кашель прекратился внезапно. Дыхание остановилось, а дрожь унялась. Последние несколько ударов сердца гулко раздались в груди Софии, предвещая о том, что она освободилась.

Теперь ее сердце спокойно. Оно больше не бьется.

Чары Непреложного обета спали, освобождая ее запястья от уродливых синяков. Они стали бледными, как и вся ее кожа.

Грэшер позади стойко перенес кончину супруги. Он поднял Гермиону с коленей и прижал ее к себе, унимая подрагивающее тело девушки. Мужчина дал ей выплакаться, с любовью подставляя свое плечо.

Он не был врагом. Не после всего, что Гермиона увидела в этих стенах, и после того, что просмотрела в воспоминаниях. Отсчет времени для всех пошел, просыпая первые песчинки. Спустя минуту, Гермиона отстранилась и кинулась обратно в холл внизу, где осталися Тео и Драко. Грэшер стоял позади, успев лишь окликнуть ее.

Ступеньки расплывались в ее глазах. Она бежала сломя голову, и, увидев впереди фигуру Нотта, кинулась ему навстречу. Но Тео лишь недоуменно развел руками. На его лице читались разочарование и боль.

— Гермиона, у нас проблемы, — сказал он, пытаясь быть сильным. — Драко исчез.

— Что? — Гермиона оглядела комнату и, не обнаружив тело Драко, обернулась на Тео. — Может быть ты шутишь? Где он?

— После всего, кажется, я вообще разучился шутить, но он и вправду испарился. У него был приступ, я думал он умрет прямо на моих руках, но его тело переместилось неизвестно куда. Просто растворилось в один момент.

— Черт! — кинула Гермиона в несвойственной ей раздраженной манере.

— Что мы будем делать? — спросил Тео, зная что вариантов у них ровно ноль.

— Мы должны провести обряд, — за их спинами раздался голос Грэшера и оба подростка оглянулись. — Без него вам не попасть в Комнату Любви. Но для обряда нужны все силы. Вы, мистер Нотт, тоже поможете нам.

— Без сомнений, — кивнул Тео.

— Драко сейчас там? — Гермиона была сама не своя от ужаса, что клокотал внутри нее. Осознание того, что Драко исчез прямо у них из-под носа, переместившись неизвестно куда, пугало ее не хуже брошенной в лицо Авады.

— Он в зазеркалье этой комнаты. Сила проклятия перенесла его туда. Не самое приятное место во Вселенной.

— Будет что рассказать Блейзу в очередном письме, — хмыкнул Тео и тут же нахмурился, получив от Гермионы локтем в бок.

— Не то, чем бы стоило гордиться, побывав там однажды, — отозвался Грэшер и поманил их за собой. — Это ужасное место. Даже Азкабан показался бы вам сказкой по сравнению с ним.

— Посмотри, у меня уже мурашки по коже, — шепнул Тео, приоткрывая рукав мантии на ходу.

— Тео!

— Хоть что-то заставило тебя немного улыбнуться, — протянул он, и Гермиона, хлопнув его по плечу, двинулась дальше вслед за мистером Брюсом.

Пройдя очень большое расстояние мимо залов и кабинетов, они оказались в другом крыле Академии. Обстановка стала иной, менее помпезной, но не лишилась своей красоты и особенности.

Когда они, спустя несколько больших пролетов главной лестницы, спустились в огромный Атриум, освещенный сотнями огней, Гермиона застыла на месте. В центре огромнейшего зала стояли все ученики Академии Софии и Грэшера. Стоило вспомнить слова Альбуса Дамблдора, которые тот произнес не в самые светлые времена, в память о Седрике Диггори:

»…в свете возрождения лорда Воланде-Морта мы сильны настолько, насколько мы едины, и слабы настолько, насколько разъединены. Лорд Воланде-Морт славится способностью сеять раздор и вражду. Мы можем бороться с этим, создавая прочные связи, основанные на дружбе и доверии. Различия в наших традициях и в наших языках несущественны, если у нас общие цели, а наши сердца открыты навстречу друг другу.»{?}[Дж. Роулинг «Гарри Поттер и Кубок огня», гл. 37)]

Все эти люди, стоящие сейчас перед ней, готовы были поделиться своей магией ради их общего спасения. Их мир был неразрывно связан с любым другим магическим миром. Хоть и существуя обособленно в тайне ото всех, они готовы были совершить значимый поступок, помогая Гермионе. Соединив всю их магию и совершив особый ритуал, они переместят ее туда, где она сможет отыскать Драко и вернуть его к жизни, тем самым избавив всех от влияния Волдеморта.

Его больше не будет. Он больше не сможет подчинять себе души людей и возрождаться. Все смогут жить без страха. По-настоящему.

Грэшер с гордостью обвел всех взглядом и кивнул ученикам.

— С вашего позволения, миссис, — обратился к ней Грэшер, и Гермиона немного отступила к Тео, пропуская вперед мистера Брюса.

— Вы знаете свою миссию и собрались здесь для того, чтобы сплотиться на благо всего магического мира. Мы никогда не готовились к темным временам, решив, что они остались позади, когда Волдеморт пал. Но сейчас, после того как угроза вновь оказалась у нас на пути, мы должны объединиться, чтобы стать общей силой в борьбе за справедливость. Темная магия не должна разрушать, она должна созидать и течь в вашей крови на благо тех, кто в ней нуждается. — он замолк и десятки глаз безотрывно устремились на Гермиону. В их взглядах не было укора или насмешки. Они знали, на что идут и что защищают.