Узы чужой воли

Я подтолкнула к ней свою чашку. Пятеро детей - это смерть для магического дара. Всякий раз, как ведьма вынашивает ребенка, она делится с ним собственной магией. Двое детей - вот тот максимум, который позволит матери остаться на прежнем уровне магической силы.

– Тогда же я заявила на тебя, что это ты подстроила аварию. Я хотела, чтобы и тебе было плохо - ведь твою волю родители не насиловали, не принуждали тебя к браку с незнакомым человеком. Оставив в итоге практически рабыней, заложницей чужой семьи. Прости меня, если сможешь.

– И как это перекликается с твоей ложью?

– Лазейка, - пожала плечами Элиза, - если они не воспользуются договором, в течение года он будет аннулирован. А кому нужна инвалидка? Вдруг я так и не встану на ноги? Кто им рожать-то будет? Дети-маги - высшая ценность на брачном рынке, но если кобыла с изъяном - стоимость падает. Астаэл ненавидит Орана и согласилась помочь.

– Ты должна была сказать мне.

– Я боялась, что ты мне отомстишь, - неловко пожала плечами Элиза.

Нет, я совершенно точно помечу эту неделю жирной черной линией.

– Садись в свою коляску, балбеска, - проворчала я.
– У нас есть проблемы и похуже.

И ошарашила Элизу своими новостями. Она внимательно выслушала, допила мой чай и пожала плечами:

– Защиту никто не взламывал. Прости, но время от времени я делала тебе сонный отвар и перепроверяла щиты. Накладывала новые и одновременно заклинала твои ключи - чтобы ты могла войти в дом. Я боялась, что Оран может прийти и лично проверить мое здоровье. А коляска больше не имеет смысла - Астаэл сказала, что документы уже у него.

– Значит, надо что-то придумать.

– Это бесполезно, - криво улыбнулась Элиза.
– Мой будущий супруг - брат главы терапевтического отделения. Они уже давно мысленно родили, воспитали и удачно продали моих дочерей. А сыновей выучили и пристроили в клинику.

Во мне бурлил настоящий коктейль чувств - и злость, и сочувствие, и даже страх. Участи призера-производителя я не желала даже Элизе. Небо, как же порой полезно вовремя поговорить! Надеюсь, не вовремя - тоже поможет.

– Мы обязательно что-нибудь придумаем...

В конце фразы я зевнула и тут же извинилась. Элиза покачала головой:

– Не стоит просить прощения, на тебе «пелена покоя», странно, что ты вообще столько времени продержалась вне сна. И, касаясь все того же, прости меня, если сможешь. Я должна была все тебе рассказать. Когда ты отказалась оставлять меня в клинике, когда взвалила на себя ответственность за сводную сестру-инвалида. Я должна была понять, что ты не... Что ты - не я.

– Мы что-нибудь придумаем, посиди пока в своем кресле. В конце концов, раз уж доктор Смелс один раз пошла тебе навстречу, пойдет и еще раз.

– Второй раз не поверят, - покачала головой Элиза.

– Значит, мы сделаем тебя калекой по настоящему.

Элиза помогла дойти до спальни и уложила в постель. Уже ускользая на свой летний луг, мне удалось увидеть, как она ставит дополнительные щиты. Ладно, недо-сестренка, поживем-увидим, может, и обломаем твоего Орана. А пока меня ждет спелая земляника...

Глава 9

Как и сказала Элиза, глаза мне удалось разлепить только к вечеру. Одновременно со мной, а может, и чуть раньше, проснулся желудок. Кое-как приведя себя в порядок и спустившись на кухню, я с грустью обозрела пустой холодильник. Если нечего есть - пора идти в магазин. Но не настолько глубоким вечером. Увы, люди имеют свойство уходить с работы домой.

– Ничего себе, я ведь три сторожевых заклятья на тебя бросила, и ты все равно ушла!

Голос Элизы заставил меня подпрыгнуть.

– Напугала, - проворчала я и обернулась.

Сестра стояла в дверях, придерживаясь одной рукой за косяк. Ей еще непривычно было ходить. В простом платье старого кроя (на улице за такой фасон можно получить штраф), она походила на девушку из прошлого. Такие смотрели с фамильных портретов, прикрывая веерами улыбки.

– Я рада, что «пелена» оставила тебя собой, - усмехнулась Элиза.
– По сторонам не смотришь и от посторонних звуков не прячешься. Даже не заметила гостя.

– О Небо, кто у нас?

– Твой начальник. Очень проницательный мужчина. Увидел старое печенье, поданное к чаю, извинился, вышел и вернулся с целой корзиной деликатесов.

Я передернулась: видеть Донала не хотелось. Ну почему Ключник этой поганой душе дал такое красивое тело? Был бы он низкорослым, одышливым, крючконосым... Так, все, остынь, Аманда.

– Тебя перекосило, - хмыкнула моя слишком наблюдательная сестра.

В ответ я неопределенно хмыкнула, пригладила волосы и прошла в гостиную.

– Добрый вечер, мисс Орси, - произнес Ричмор и поднялся с кресла.
– Мисс Элиза, прошу, оставьте нас наедине.

Он выглядел потерянным и осунувшимся. Едва за сестрой закрылась дверь, интариец опустился на одно колено. Перехватив мою ладонь, прижался к ней лбом и выразительно произнес:

– Мне не заслужить у вас прощения, мисс Орси.

Не дожидаясь ответа, Донал встал и подошел к накрытому столу. Подав мне бокал с вином, он предложил:

– Начнем заново?

– Что именно, мистер Ричмор?

– Почти все, мисс Орси.

Он помог мне сесть за стол, придвинул ближе тарелочку с пирожными и наконец устроился сам.

– В прошлый раз я позволил вам спрашивать, - сделав глоток, сказал он.
– Это было для меня выгодно - не зная подоплеки происходящего, вы не могли задать правильных вопросов. Теперь же я прошу вас молча выслушать меня.

– Я постараюсь.

– Постарайтесь. Если я правильно понял, больше всего вас беспокоит талисман, - тонко усмехнулся Донал.
– Я не чудовище и точно знал, что делал, когда надевал его на вас.

– Но вы сказали...

– Вы мастерски испытывали мое терпение, мисс Орси. Характер у вас, - он покачал головой, - отрава. Официально никаких экспериментов не проводилось, но один из моих предков разбирал взаимодействие не-магов и талисманов. Как итог одному из девяти удалось вернуть магию. В трех случаях талисман потерял свою силу, и в остальных пришлось вмешиваться милорду. На шестой раз император душевно пообщался с моим пращуром. Так душевно, что до конца исследование доведено не было.