Узы чужой воли

Я встала, перехватила Асию и усадила. Впихнула ей в руки чашку, пододвинула поближе тарелку с сандвичами. Она так зло вцепилась зубами в снедь, что я почти посочувствовала работникам приюта. Но только почти - государство столько выделяет сиротам, что можно и себе своровать, и детям хватит. Но только если меру знать.

– Не знаю, что у тебя сейчас с зарплатой, - отпив чай, сказала Асия, - но если как раньше, то моя в полтора раза больше.

– Ничего себе дискриминация!
– возмутилась я.

– Не-а, я числюсь как начальник архива и на полставки как рядовой работник. И половина начальничьей зарплаты остается в бухгалтерии.

– Подруга пожала плечами.
– А мне что? Мне тут самой заняться нечем, а если еще и начальница появится... Да или даже подчиненная, это ей придется место выделить, и уши лишние опять же. Да и деньги.

– Я тебя не осуждаю, - успокоила я, - не оправдывайся. Я бы и сама не отказалась, да мне никто не предлагал.

Асия рассмеялась, допила чай и налила себе еще.

– Подлить тебе?

– Нет, спасибо. А зарплата у нас, кстати, теперь одинаковая. Я заходила в бухгалтерию, с меня требовали чернильной крови.

– И возвращаясь все к тому же, - поев, Асия добрее не стала, - ты просто не видела детей.

– Значит, нужно что-то делать. И для начала крепко подумать.

– И пойти на курсы, - поддакнула подруга. А я только кивнула.

Асия и тренинги, Асия и спецкурсы вроде «Как за двадцать минут изучить интарийский язык» или «Продвижение по карьерной лестнице за три дня». Если собрать все ее дипломы и сертификаты, хватит на хороший костер. Но сама подруга искренне верит, что когда-нибудь они пригодятся. И с азартом записывается на новые и новые курсы.

На мой уход Асия не среагировала: дверь закрыла - и на том спасибо. Но зато в приемной меня ожидал горячий прием. Дверь была распахнута, а в центре помещения стоял Донал. Сложив на груди руки, интариец излучал негодование и укоризну в воистину ужасающем количестве. Я даже испугалась за цветы, вдруг им повредит негативная энергия?

– И где же вы ходите, мисс Орси?

– Обеденное время, сэр, - вежливо ответила я.

И сама собой возгордилась. Ведь тон и подача от мистера Ричмора просто кричали о необходимости ответной, едкой фразы. И поминания трудового договора вкупе с моими правами.

– Ваш кристалл, мисс Орси, едва не свел меня с ума, - продолжил гневно цедить интариец.
– Из-за вас мне пришлось начинать работу заново. Вы мой секретарь, мой помощник, но возникает ощущение, будто вы делаете все мне назло!

– Вы издеваетесь?
– не выдержала я.
– Кристалл нельзя отключать чаще одного раза в сутки! И если выключить его на время обеденного перерыва, то он будет работать все последующее время до следующего обеда. А это огромная растрата энергии!

– Избавьте меня от необходимости выслушивать отговорки, - отмахнулся Донал.
– И потрудитесь вспомнить, что зарплату вам выдают за работу, а не за беготню по зданию и не за распускание сплетен.

От такой отповеди я рухнула на стул и прижала руки к сердцу. А этот ненормальный пошел к себе и, обернувшись, с улыбкой мне подмигнул. Что происходит? Что за показательное выступление?

Ах вот оно что... Он же предупреждал, что продолжит меня демонстративно гнобить, в надежде, что объявится мой таинственный спаситель. Что ж, ладно. Быть может, если я ему немного помогу, то скорее избавлюсь от всего этого ужаса?

Словно в ответ на мои мысли осветился кристалл связи. Ирис, секретарь мистера Фэлви заговорщицким шепотом сообщила, что «хозяин в доме, зело злой, прям как сказочный злодей». Видимо, потому и заговорила как деревенская ведьма.

Вытащив палантин и закутавшись в него, я взяла письмо. К походу и разносу сплетен с собой в главной роли - готова!

И действительно, ведь не обязательно плакать и жаловаться. Достаточно «спрятаться» за палантин, отворачиваться и говорить тихим, будто умирающим голосом. И на любые вопросы отвечать: «Все в порядке, все нормально». Это подогревает интерес куда больше открытой информации. Что за радость обсуждать известные вещи?

Вот, кстати, про мистера Ортмана и Лильсу сплетен нет. Два дня поговорили, и больше они никому не интересны. Почему? А потому, что моя новая знакомая всем-всем и все-все рассказала.

На самом деле, именно после серии таких показательных выступлений и дома, и в гостях мне позволили учиться в АПМ. Мама, которая хотела, чтобы я получила образование, погибла до того, как я поступила. А отец считал учебу излишней. Но моя скорбь по матери и жажда «сделать все, как она хотела» убедили его. И в Академии я в итоге сделала все, как она не хотела. Однако это уже мелочи.

Когда я вошла, Ирис жестом показала, что Фэлви в своем кабинете, после чего комично прикрылась бумагой. Мол, чтоб не забрызгало.

И я ее понимала - Джеймс действительно был в ярости. Письмо из рук вырвал, бланк-передачу, пока подписывал, прорвал ручкой. После чего бросил листок мне в лицо и рявкнул: «Выметайся!».

– К нам едет крупная проверка? Или он сел на кнопку?

– На штырек тогда уж, - буркнула Ирис.
– Прости, мне за него даже стыдно.

Зябко укутавшись в палантин, я улыбнулась и негромко сказала:

– Зато обедать разрешает. А остальное нормально, остальное терпимо.

– Серьезно? Мистер Ричмор запрещает есть?

– Неважно, - отмахнулась я.

Но выйти из кабинета мне не дали. Ирис в секунду вскипятила чайник, вытащила блюдце с домашним печеньем и практически приказала:

– Ешь, это быстро. И до вечера дотянешь.

Так, под шумок, я поделилась с ней некрасивой обеденной сценой с начальником. Ирис просто искупала меня в море сочувствия. И посулила негодяю Ричмору кары с небес.

– А то мы, увы, на них управы не имеем.

Распрощавшись с Ирис, я вернулась к себе. И сразу активировала связь с архивом. Надо предупредить Асию, что с сегодняшнего дня я бедная, угнетенная овечка которой даже кушать нельзя. Эх, неужели придется прервать чайно-архивную традицию?

Подруге новость понравилась. И она сразу спросила:

– Новый виток в программе «доведи шефа»?

Всю выгоду от этой небольшой лжи я увидела сразу. И, мысленно извинившись перед ней, согласилась:

– Да. И если ты мне поможешь...

– Обижаешь, - зафыркал кристалл голосом Асии, - мне и так из бухгалтерии дары приносят, хотят новостей. Так что я теперь развернусь.

– Буду должна.

– Сочтемся.

Результат появился уже на следующий день. На обед к Асии я не пошла, ограничившись взятыми из дома булочками. Термос с чаем сделал мою жизнь не такой грустной, и потому, когда в приемную вошел Донал, я была в прекрасном расположении духа.