В одном шаге

Матусевич задумался на секунду, и рассмеялся. Озорно посмотрел на Вирена, и объяснил, что на ум пришло:

— Через штаб генерал-лейтенанта Стесселя все выплаты провести можно, в осажденном укрепрайоне он как царский наместник полной властью облечен. Так что вопрос решен — в виду сложившейся ситуации заплатим из трофейного богатства, так сказать, никто из казначейства не подкопается — все потихоньку оприходуем, и не те цифры в отчетах покажем. Так что Роберт Николаевич, принимайте всех скопом на работу. А как насчет «охотников», что решили на морях пиратствовать?

— Что касается комбатантов, то все согласны на такое же жалование, но просят выплачивать долю призовых, которая положена.

— Заплатим, призовой суд у нас есть, стоимость грузов определит. Надо только захваченные транспорты, или во Владивосток, либо сюда привести, но на то команды есть. Принимайте всех на службу, да приказы подготовьте, времена каперских патентов давно в лету канули.

— Так точно, ваше превосходительство, бумаги завтра готовы будут. Что касается канонерок, то полудюжину пароходов отобрали, все английской постройки кроме двух — те на немецких верфях строились, водоизмещением от девятисот до тысячи трехсот тонн, ход от десяти до двенадцати узлов. За две-три недели управимся, на каждую канонерскую лодку поставим пару 120 мм орудий с японских крейсеров, да четыре трехдюймовых морских орудия — к ним снарядов много припасено, вы правильно заметили, что на их флоте это самые «ходовые» калибры. Вот только где столько набрать людей в команды, ума не приложу — по самому скромному подсчету шестьсот нижних чинов нужно, да на офицеров полсотни вакансий. Да новые корабли в состав эскадры вводить из японских трофеев, крейсера да миноносцы — на них из берегового экипажа команды еще наскребем. А вот на канонерки уже нет, ведь уйма людей на вспомогательные крейсера уйдет.

— Так, проблема так проблема, людей действительно нет, — пробормотал Матусевич и закурил папиросу. Затем вслух углубился в подсчеты:

— На берегу при пушках и пулеметах где-то сотни четыре нижних чинов обретается с офицерами — через месяц сможем забрать обратно, пока им замену из стрелков подготовят. Но «выдергивать» можно начать и раньше, по мере готовности, но опять же — потери неизбежны. По три-четыре десятка китайцев набрать на каждый корабль первого ранга в кочегары, по десять-двадцать на все остальные — они на иностранных флотах служат и ничего, с нашими живо столкуются. Отловить тысячу китайцев не сложно, но нам нужны «охотники», а тут выплаты надо делать — мобилизованные служить плохо и неохотно будут. Надо чем-то заманить, или заплатить — так будет лучше, только где нам деньги взять на такую прорву народа — это ведь сотен шесть-семь выйдет, даже тысяча. Хотя им втрое меньшее жалование выдать — они его за манну небесную воспримут. А с офицерами вопрос быстро решим — всех кто образовательный ценз из кондукторов и квартирмейстеров имеет, в зауряд-прапорщики определить. Тьфу, на флот это «положение» не распространяется. Тут надо государю-императору «челобитную» писать. И наместнику отписать, за боевые отличия в прапорщики по Адмиралтейству производить. Так что подготовьте списки отличившихся кондукторов и унтер-офицеров, кто соответствует требованиям — наместнику на утверждение отправить необходимо, и срочно.

— Есть, ваше превосходительство, уже подготовлены, вы ведь сразу распорядились после сражения, чтобы командиры кораблей представили ходатайства. И позвольте, Николай Александрович вас спросить — я несколько раз видел, как вы чертежи корабля делали. Необычного…

— Да какие чертежи, тут наброски, — Матусевич достал из папки листки и протянул Вирену, тот их сразу принялся изучать внимательно и дотошно, как всегда делал в жизни. Затем поднял на адмирала удивленные глаза:

— В таком виде «Ретвизан» бы стал сильнейшим броненосцем в мире…

Глава 45

— В недавнем бою для меня стал ясным тот факт, что шестидюймовые, и даже восьмидюймовые орудия практически бесполезны против хорошо защищенных броненосцев. Мы ведь с вами осмотрели наши корабли — да, борта и трубы пробиты, надстройки искорежены, но на этом повреждения от данных снарядов заканчиваются, трехдюймовую броню пробить им не под силам, даже двухдюймовую со средней дистанции. А вот двенадцатидюймовые орудия вполне показали свою мощь, а потому невольно напрашивается вывод — а не лучше ли поставить на корабли больше этих орудий, и обойтись без всякого среднего калибра, которым буквально утыкали на кораблях казематы и малые башни, так и не выбрав лучший способ установки.

Матусевич усмехнулся, вытащил из пачки папиросу, закурил. За окном стемнело — заканчивался первый день августа, который начался слишком бурно — порт-артурская эскадра захватила Дальний, вернее возвратила обратно этот важнейший стратегический порт, который был фактически брошен русской армией два месяца тому назад. Отовсюду доносились звуки стрельбы — от дома градоначальника, который можно было посчитать дворцом, до линии наспех строящихся укреплений было едва пять верст, что было непозволительно близко. Но и дальше отодвинуть линию укреплений нельзя, это бы привело к более, чем двойному увеличению протяженности укреплений — от четырех верст до девяти. А войск хронически не хватало — в наличие только два полка неполного состава, хорошо, что артиллерии собрано многовато, нашей и японской, предназначенной для осады Порт-Артура. И сейчас эти батареи ставили чуть ли не в самых предместьях города — и уже начали производить первые пробные стрельбы, потому что в бою это будет делать поздно, времени и так осталось катастрофически мало. На подступах уже шли бои — японцы потихоньку накапливали силы, готовясь возвернуть одной атакой утраченное утром. А сил у них намного больше — три дивизии и две бригады — более пятидесяти батальонов инфантерии, в то время как на порт-артурских укрепления восемнадцать, и здесь высажено десантом двенадцать батальонов, которые могут рассчитывать только на самих себя да на огонь корабельных орудий эскадры, которая расположилась в обширной Талиенванской бухте. Броненосцы, крейсера, канонерские лодки были поставлены на якоря, и были готовы открыть огонь незамедлительно — на берег отправили артиллерийских офицеров с сигнальщиками, да подготовились к ночной стрельбе — от японцев чего угодно можно ожидать…

— Только большие пушки, как говорят на Королевском Флоте — «only big guns». Ведь дистанции сражений ощутимо вырастут, что показали японцы вначале и середине боя в Желтом море, а крупнокалиберные снаряды как раз для таких дистанций, 152 мм и даже 203 мм снаряды просто не долетят, или дадут большое рассеяние. Да и сами попадания будут неэффективны. А между тем и мы, и японцы пытались сосредоточить огонь по флагманским кораблям — мы вышибли «Микасу», нам повредили «Цесаревича» и особенно «Пересвета». И это под огнем от восьми до двенадцати, пусть даже шестнадцати крупнокалиберных пушек трех-четырех кораблей. А тут всего полудюжина таких пушек на одном броненосце, но при этом его водоизмещение возрастет всего на две тысячи тонн, а вот число орудий главного калибра увеличится в полтора раза. Представляете, насколько опасными станут такие броненосцы в бою, с возможностью обрушить на противника в минуту до шести снарядов в одном полном залпе?

— Я в прошлом году познакомился со статьей итальянца Витторио Куниберти, в которой описан идеальный броненосец для британского флота с одними двенадцатидюймовыми пушками и противоминной артиллерией. У вас почти то же самое, Николай Александрович, вы ведь немецкий опыт использовали? У них шесть пушек, пусть одиннадцатидюймовых, двенадцать лет назад поставили на броненосцах типа «Бранденбург», расположив среднюю башню между дымовыми трубами и кормовой надстройкой. А противоминная артиллерия состояла из 105 мм и 88 мм орудий, считать ее «средней» нельзя из-за малого калибра. А у вас вторая башня 305 мм орудий помещена на корме, и расположена выше концевой, «ступенькой». При отходе огонь из четырех 305 мм орудий будет просто сокрушающим. Да и бортовой залп станет вдвое тяжелее, чем у того же «Пересвета» — сто двадцать пудов против пятидесяти шести. Да и «Микаса» с ее «тяжелыми» снарядами оказывается заметно слабее — у нее девяносто шесть пудов, и это при водоизмещении, которое будет равным. Хм, весьма интересный проект, такой нам и нужен — а нельзя ли усилить его мощь?

Матусевич усмехнулся над незатейливым вопросом начальника штаба — но таковы все моряки, если видят, что «хорошо», то немедленно задаются вопросом, а нельзя ли получить «лучше». И протянул Роберту Николаевичу листок бумаги с изображением других кораблей, на которых он схематично вычертил все характерные детали.

— Можно еще увеличить на три тысячи тонн водоизмещение, доведя его до семнадцати тысяч тонн. Поставить уже четыре башни главного калибра, при сохранении должных параметров защиты, взяв крупповскую броню в девять дюймов. Увеличение тоннажа нужно для повышения мощности машин, чтобы иметь на узел-полтора большую скорость, чем у нынешних броненосцев. Чтобы иметь возможность как догнать врага, так и уйти от вражеской эскадры. Хотя такое лучше сделать установлением применяемых пока на малых кораблях турбин. Надеюсь, скоро их будут ставить и на большие корабли — по крайней мере, в Германии уже с ними строят крейсера. А вот средний калибр уже убран полностью, но вместо 75 мм противоминных пушек установлены 120 мм орудия — их фугасы для миноносцев крайне опасны, к тому же водоизмещение последних постоянно растет, и нужны, соответственно, более серьезные орудия противоминной артиллерии. Теперь вы можете сравнить этот проект с нынешним броненосцем, и определить каковы будут шансы последнего при реальном столкновении?

— Ничего хорошего для любого броненосца, он будет просто уничтожен «двойными» залпами, а если будет стрелять бригада из двух таких кораблей, то перевес по числу орудий станет четырехкратным, уничтожающим. Николай Александрович, нам нужно строить именно такие корабли! Отменить закладку всех броненосцев, переработать проекты…

Вирен покраснел, начальник штаба моментально и правильно оценил предложение, а потому основательно разгорячился, вспыльчивый от природы педант — страшное сочетание. Так что пришлось Матусевичу слегка «охладить» его пыл, вернув в реальность:

— Не торопитесь, Роберт Николаевич, или вы не знаете каковы наши «старцы» из-под «шпиля». Они живут своими представлениями о прошлом, когда корабли бороздили моря под парусами — там сплошь «марсофлотцы», а мы с вами в их глазах лютые «еретики», коих «огнепоклонниками» называют. Вспомните, что тот же «Рюрик» с его огромным водоизмещением оснастили парусным рангоутом еще десять лет тому назад. Именно они и ответственны за все то положение, в котором мы очутились сейчас. Но отвечать за ошибки у нас не принято — и потому таковые со временем приносят флоту все больше вреда. Я не сторонник радикальных реформ, даже их противник, но можете мне поверить — мы можем призывать к опыту войны, писать куда угодно, от ГМШ до МТК, но он будет невостребованным, пока в зарубежных флотах не появятся такие корабли. Сами понимаете, что не верят пророкам в нашем богоспасаемом отечестве. А вот иноземному опыту вполне доверяют — тогда и у нас сподобятся к их постройке. Но как всегда с изрядным запозданием, когда броненосцы безнадежно опоздают к одной войне, и окажутся совершенно не нужными, и даже бесполезными на другой. А то, что сейчас у нас заложили на стапелях, это вполне безнадежный хлам, на него будут выброшены напрасно многие миллионы рублей, которые можно было бы истратить с куда большей пользой.