В поход за монстрами!

Вокруг было просто до хрена маральника, местных лиловых цветов и символов весны. Всё было в букетах, венках, украшениях из этих растений. И аромат стоял особенный, тонкий и сладкий, достаточно приятный и не раздражающий рецепторы.

Мы шли по следу, подбираясь к финальной точке нашего квеста. Но тут к Юленьке прилип здоровенный петух.

— ОХ-ХО-ХО! Я ПЕТУШОК, ЗОЛОТОЙ ГРЕБЕШОК! МАСЛЯНА ГОЛОВУШКА, ШЁЛКОВА… — начал он кудахтать.

— Слышь, ты, гребешок, чё те надо?! — хмуро взглянула на здоровенного петуха Юленька.

— … ШЁЛКОВА БОРОДУШКА, ПОТАНЦУЕМ И СПОЁМ ВМЕСТЕ С ВАМИ ВЧЕТВЕРОМ! — продолжал он кричать, активно танцуя перед бестией.

— Я его сейчас ударю, — обратилась к нам Юленька. — Что он пристал?

— Не обращай внимания, вот и всё, — ответил Мишка. — Пошли дальше…

— … МАСЛЯНА ГОЛОВУШКА, ШЁЛКОВА БОРОДУШКА!.. — продолжал распинаться петух, вытанцовывая перед Юленькой.

— Отвали от меня, пока не получил! — зарычала Юленька на большую птицу, и та, приплясывая, отошла в сторону.

— Вон, уже пристал к другой семье, — махнул в сторону Мишка.

— Не отвлекаемся, — резко ответила бестия, и мы пошли дальше.

Следы повели нас за территорию фестиваля. Хорошо, что так. Меньше шума и мешающих нашему квесту.

Я увидел, как родители следили за нами, только находились среди остальных отдыхающих. Думают, что так я не замечу их.

Мы прошли ещё сто метров и набрели на небольшой холмик, поросший травой.

— След теряется здесь, — подметил Мишка.

— Ну вот же, в земле, — присела на корточки Юленька, раскрыла перочинный нож и убрала пучки трав, которые закрывали небольшую деревянную дверцу.

Мы ещё не добрались до приза, а возле нас уже собрались наши родители.

— Ну что, с завершением квеста! — закричал батя. Кутузов и Апраксин крикнули «УРА!», женщины захлопали в ладоши, радостно смеясь.

Все замерли в предвкушении того, как мы обрадуемся призу. Но я решил немного и их разыграть.

— Подыграйте мне, — обратился я шёпотом к Юленьке и Мишке.

— Ты о чём? — удивлённо посмотрела на меня Юленька.

— Там ящик, но я сделаю так, что там ничего не окажется, — объяснил я.

— Ну, доставайте, — предложил нам Кутузов. — Что вы замерли?

Мишка с Юленькой согласно закивали мне. А змейка вытащила из схрона большой и увесистый ящик, спрятав его в своих кольцах. Астральная питомица зависла рядом со мной, оставаясь для остальных пока невидимой.

Я заглянул внутрь, пошарил рукой.

— Так ничего там нет, — растерялся я. — Ни записки, ни ещё чего…

— И что дальше?.. — расстроенно посмотрела на меня Юленька.

— Облом, короче, — надулся Мишка.

— Как это нет?! — воскликнула маман и полезла в схрон, заглядывая в открытую дверцу. — Точно! Ничего нет! Пусто!

— Я же говорил — следить надо за этим организатором! Уж очень мутный тип, — проворчал Кутузов.

— Да он при мне прятал туда ящик с призом, — ответил батя. — Ну ни хрена себе! Сейчас я ему позвоню — всё выскажу уроду!

— Не надо никому звонить! — засмеялся я. — Теперь мы вас разыграли! Ящик там был, а теперь он рядом с нами.

Я приказал змейке показать ящик и — вот он, родимый, с кодовым замком, который нужно открыть.

— А теперь надо подобрать код, — начал Кутузов. — Вспоминайте…

Юленька засопела, быстрым движением выхватила из рюкзака молот и ударила по замку, сбивая его к чертям собачьим.

— Ну или так… — удивлённо ответил батя. — Тоже вариант.

Мы откинули крышку и заглянули внутрь. Приз был сладким. Это были алтайские сладости. Шоколадные конфеты с кедровыми орешками, медовые соты, упаковки с ядрами кедровых орехов.

Конечно, мы обрадовались. Мишка больше всего, я более умеренно, Юленька — слишком натянуто улыбалась, но всё равно была не прочь полакомиться натуральными алтайскими продуктами.

Часть приза мы употребили на месте, угостили взрослых, а Юля поделилась чаем из термоса.

— Ну что, а теперь пошли на фестиваль! — вскрикнул батя.

— Точно! — ответил Апраксин. — Хорошенько оторвёмся.

— Давайте шустрей, я хочу выиграть все конкурсы, срочно и прямо сейчас, — явно подзадоривая нас, произнёс Кутузов.

— Только фляжку отдай с коньяком, потом верну, — протянула руку Мишкина мама, и Кутузов вздохнул, прощаясь на время с блестящей металлической тарой.

— Боря, у тебя уже глаза в кучу, — заметила Анна, мама Юли.

— Да ну, нормально, — улыбнулся Апраксин.

— «Нормально», — тихо передразнила его Анна, когда мы уже зашли на территорию фестиваля. — Лишь бы накидаться побыстрей.

А потом началось веселье. Танцы, хороводы, дегустация алтайского мёда, весёлые старты в плане «кто дальше прыгнет».

После этого к Юленьке опять пристал наглый костюмированный петух.

— Я ПЕТУШОК-ПЕТУШОК, ЗОЛОТОЙ ГРЕБЕШОК!.. — закричал он, приплясывая на месте.

— Я же тебя предупреждала? — зарычала бестия и выхватила молот. — А ну, пшёл отсюда, гребешок, твою мать!

Петуха как ветром сдуло.

— Юля, как ты можешь?! Где ты таким словам научилась?! — воскликнула Юлина мама.

— Да этот петух нас и научил, — резко ответила Юленька. — Он матерные песни пел и частушки.

— Серьёзно?!

— Ага… Девка плавала в пруду, ей карась попал в пи… — Юленька не допела, я закрыл ей рот.

— Ты осторожней, а то попадёт невинному человеку, — предупредил я.

— Ого! Ого-го-го! Так, я немедленно пожалуюсь. Немедленно! — Юлина мама была просто в шоке.

— Что случилось, Ань? — подошла маман.

— Это что за фестиваль такой? Детей наших развращают! — продолжала Юлина мама.

— Юля перепутала, — ответил я. — Это прохожий так пел, мимо проходил, а мы услышали.

— Всё равно… Юля, это нехорошие частушки, больше их не пой, ладно? — Юлина мама строго посмотрела на бестию.

— Хорошо, мамочка, — натянуто улыбнулась Юленька. — Я не знала, что это плохое что-то. Забавная рифма…

Взрослые немного повозмущались и переключились на торговую лавку, где дегустировали местное вино. Особенно активен был Апраксин, который решил попробовать на халяву все десять сортов. Кстати, и Акулычу тоже было интересно, но он больше посматривал на соседнюю лавку с вяленой рыбой.