В поисках христиан и пряностей

Когда да Гама вернулся, раджа уже был в гавани, где восседал на большом плоту из досок, настеленных поверх четырех связанных вместе самбуков. Томе Лопеш записал, что толпы утратили интерес либо их не собрали, и раджу сопровождало всего четыре или пять стражников.

Как только каравелла адмирала подошла к плоту, на нее, радостно сияя, поднялся раджа. Повторяя сцену в Каннануре, да Гама подарил ему – опять из собственных рук – серебряные чаши, кувшины и солонки, позолоченные для того, чтобы походить на литое золото, а также трон, украшенный серебром, сто крузадо, отрез бархата и две богатые парчовые подушки. Раджа в ответ одарил адмирала и его офицеров драгоценными камнями. После долгой и веселой беседы он согласился на условия да Гамы и подписался под его перечнем цен, и адмирал сопроводил его роскошный плот до дворцовой пристани.

Португальские купцы ворчали на высокие цены, но на берегу теснились продавцы. Португальцы начали день и ночь заполнять свои трюмы экзотикой Востока: перцем, имбирем, кардамоном, кукурмой и зингибером и зедоари [485] , дикой корицей, гвоздикой и ароматическими смолами.

Вскоре с тремя кораблями, оставшимися в Каликуте, приплыл Висенте Сорде. Как оказалось, они едва успели сбежать. Заморин втайне собрал еще один вооруженный флот из двадцати больших самбуков, чтобы напасть на эскадру Сорде. Когда флот был готов, флотилия рыболовных лодок заманила христиан в устье реки, которую да Гама с такой помпой пересекал в первую свою экспедицию. Флот ждал в засаде среди пальмовых деревьев, и индусы быстро окружили европейские корабли, обрушив на них град стрел. Попавшие в ловушку и раненные, португальцы запаниковали, и спасла их лишь случайность: один канонир, метя в рыбацкую лодку, взял прицел слишком высоко, и ядро попало в самбук, на котором находился командующий флотом. Когда самбук перевернулся, индусы поспешили ему на выручку, дав португальцам возможность улизнуть.

485

Последние две пряности – разновидности имбиря. – Примеч. пер.

На корабле Сорде находился посланник из Каннанура, который явился в Каликут и попросил, чтобы его доставили к адмиралу. Его господин, сообщил он да Гаме, просил передать, что готов пойти на цены, которые европейцам назовут в других местах, и даже возместит разницу из собственного кармана; более того, он купит любые привезенные ими товары по установленным ими ценам.

Да Гама отправил Сорде проверить слова посланника и нагрузить королевские корабли. Его рискованный маневр себя оправдал: вместо того чтобы позволить европейским купцам конкурировать при закупке пряностей, он заставил малабарских правителей конкурировать за покупателей. Тем не менее Маттео да Бергамо и остальные купцы продолжали ворчать из-за условий в Кочине. Доставленные партии перца подходили к концу, а сбыть европейский товар, как и прежде, не удавалось. Городские купцы вечно повышали цены или находили другую причину прекратить погрузку, к тому же не раз восставали против приказов раджи и вообще отказывались торговать. Несколько раз да Гаме приходилось отзывать своих факторов и бушевать перед раджой о подлости мусульман: однажды он подобрался к его дворцу и – под видом салюта – выстрелил из бомбард, пока раджа делал вид, будто развлекается на веранде. Маттео да Бергамо и его жадным до прибылей товарищам все было мало. «Мы неустанно спрашивали себя, – пишет итальянец, – сможем ли мы нагрузить наши корабли в этом плавании хотя бы наполовину» [486] . И предложение из Каннанура не вызывало большого восторга. «Адмирал послал три королевских корабля, – добавлял да Бергамо, – потому что никто среди нас не хотел туда плыть, поскольку до нас дошло, что перца там слишком мало, а корица плохого качества».

486

См.: Paul Teyssier and Paul Valentin, trans. and eds. Voyages de Vasco da Gama, 332–332.

Учитывая, что раджа твердо взял сторону португальцев, мусульманские купцы составили заговор. На «Жулин», который пришвартовался в гавани, чтобы загрузить пряности, явились три крестьянина и продали матросам корову. Разумеется, об этом донесли радже-индуисту, который сердито пожаловался адмиралу: подобно заморину, он, взойдя на трон, принес клятву защищать коров, во-превых, и браминов, во-вторых. Да Гама тут же объявил своим людям, что им под страхом порки воспрещено покупать коров и что они должны на месте арестовать и доставить к нему любого, кто попытается продать какой-либо скот. Когда трое крестьян снова явились с коровой, их притащили к адмиралу, который отослал радже и узников, и корову. Томе Лопеш сообщал, что преступников без суда посадили на кол «таким образом, что кол прошел через почки и грудь и вышел под подбородком, и колья были установлены на земле на высоте поднятого копья, а их руки и ноги [преступников] были растянуты и привязаны к четырем шестам, и потому они не могли сползти вниз, так как их удерживал шест поперечный. И такая над ними свершилась справедливость, ибо они продали означенных коров» [487] .

487

См.: Лопеш. Navigazione verso le Indie orientali scritta per Tome Lopez, 720.

В этот удовлетворительный момент межкультурного сотрудничества объявилась большая группа индусов, которые назвали себя христианами.

* * *

Новоприбывшие сообщили дому Васко, что явились от имени тридцати тысяч христиан, которые живут дальше к югу по побережью, и объяснили, что они потомки последователей апостола Фомы, похороненного в их городе. По сообщению Томе Лопеша, «выглядели они весьма честно», к тому же принесли с собой дары: овец, кур и фрукты.

Плавания да Гамы преобразовали карты Европы, но западная картина мира все еще была в значительной степени окрашена догадками библейских географов. А потому да Гама не нашел ничего удивительного в том, что один из учеников Христа добрался до Индии. Дальше к югу, объяснили новоприбывшие, лежит большой торговый город Килон [488] , а рядом с ним, там, где суша выдается в море, апостол перед самой своей смертью чудесным образом возвел церковь. Согласно их легенде [489] , апостол Фома пришел в лохмотьях, дабы обратить в новую веру низшие касты индусов. Однажды в гавань приплыло гигантское бревно и уперлось в песок. Раджа послал многих людей и слонов вытащить его на сушу, но оно и с места не сдвинулось. Одетый в лохмотья апостол пообещал убрать его из гавани, если король даст ему участок земли для строительства церкви во славу Господа. Он созвал всех плотников, каких смог найти, и они пилили бревно, пока не изготовили стропила и доски для стен церкви. В полдень апостол Фома взял лопату и зачерпнул ею песок, песок обратился в рис, и он накормил работников. Когда работа была завершена, он обратил щепки в деньги, которыми ее оплатил. Вскоре после этого апостол принял облик павлина и был случайно застрелен охотником. Поднявшись в небо птицей, он упал на землю человеком. Он был похоронен, но его правая рука никак не хотела уходить под землю. Со временем могильщики сдались и оставили ее торчать из земли, и паломники из многих стран стекались посмотреть на такое чудо. Одни китайские паломники пытались отрубить руку и увезти ее домой, но когда они ударили по ней мечом, она наконец втянулась под землю.

488

Сегодня известен как Коллам; однако местом погребения святого Фомы традиционно считается Малипур в южном Ченнаи.

489

Легенда приводится в: The Book of Duarte Barbosa, transl. Mansel Longworth Dames (London: Hakluyt Society, 1921), 2:97–99, 127-Существует множество версий этой легенды; эпизод с убийством павлина скорее всего позаимствован из индуистской или буддийской легенды.

Чуть более прозаично гости объяснили, что последователи апостола послали в мир пять человек, чтобы установить контакт с братьями во Христе. После долгих скитаний эти пятеро пришли в Персию [490] , где христианская община, говорящая на сирийском языке (языке, сходном с арамейским Христа), столетиями процветала независимо от остального христианского мира. С тех самых пор персидская церковь посылала своих епископов заботиться об индусской пастве.

После долгих и бесплодных поисков пресвитера Иоанна, после первоначальной эйфории, что нашли в Индии множество христиан, и постепенного осознания, что туземцы на самом деле исповедуют совершенно иную религию, перед да Гамой предстали наконец истинные индийские христиане. Конечно, подобно своим персидским наставникам, они были несторианами, верившими, что Иисус имеет две природы, человеческую и божественную, а потому, строго говоря, являлись еретиками. Конечно, их священники носили тюрбаны, ходили босиком и, как отметил немецкий матрос, были такими же черными, как остальные индусы. Но у них было шесть епископов, они служили мессу у алтаря с крестом, они принимали причастие, пусть это и был размоченный изюм, а не вино. И это было начало.

490

Скорее всего это персы пришли в Индию. Миссионеры Сиро-Персидской церкви, или, как она называется полностью, Святой Апостольской Соборной Ассирийской церкви Востока, одной из нескольких конфессий сирийского христианства, возникшего на волне дебатов о степени божественной природы Христа V века, достигли Малабарского берега и Китая в VI веке; в IX веке многие христиане сирийского толка мигрировали на юг Индии. В конце XIV века Тамерлан практически стер с лица земли персидское христианство; индийская община была одной из немногих уцелевших, хотя она раскололась на две группы, отправлявшие различные сирийские ритуалы. В XVII веке она претерпела еще один раскол, когда одни христиане Святого Фомы под давлением португальцев вступили в контакт с Римом, а остальные восстали против португальцев и порвали с Римом, в результате возникло множество общин со своими конфессиями: западно-сирийские христиане Святого Фомы, восточно-сирийские христиане Святого Фомы (маланкарская православная сирийская церковь), Западно-сирийские римские католики (сиро-малабарская католическая церковь), восточно-сирийские римские католики (сиро-маланкарская католическая церковь), несирийские римские католики (малангарские католики), две православные сирийские конфессии и еще ряд других, которые существуют по сей день.

Да Гама принял гостей с великой радостью и одарил шелковыми тканями. Они же расспрашивали про европейские церкви и европейских священников, про дома и обычаи моряков и были изумлены, услышав, как далеко те забрались. Они предложили стать вассалами короля Португалии и в знак своей верности принесли адмиралу алый крюк с серебряным наконечником, украшенный маленькими бубенчиками, и письма от своих старшин. Хотя общину нельзя было назвать большой, они явно были готовы поддержать собратьев во Христе против своих правителей-индусов и мусульман, господствовавших в их городах. Они даже храбро предположили, что если португальский король построит крепость в их местности, он сможет господствовать надо всей Индией.

Когда по их возвращении известие о флоте европейцев достигло христианских общин вокруг Килона, оттуда прибыла в середине декабря вторая делегация. Ее представители сообщили, что в их городе много пряностей, и да Гама отправил на юг три корабля. Фламандский матрос был на борту одного из них, и он сообщал, что в Килоне «почти 25 тысяч христиан» [491] , которые молятся в «почти 300 христианских церквях и носят имена апостолов и прочих святых». Отправившись посетить церковь апостола Фомы, он обнаружил, что от материка она отрезана морем, а близлежащий город, где при условии выплаты дани разрешили жить христианам, практически в развалинах. Тем не менее европейцы взяли на борт большое количество перца и некоторое количество корицы и гвоздики, за которые расплатились наличными, медью и опиумом, захваченными на «Мири».

491

Calcoen: A Dutch Narrative of the Second Voyage of Vasco da Gama to Calicut, trans. J.P. Berjeau (London: B.M.Pickering, 1874), 29.

Тем временем в Кочин наконец привезли перец нового урожая. Маттео да Бергамо все еще жаловался, что ему приходится продавать товары себе в убыток, что Кочин плохо снабжается лекарствами и драгоценными камнями и что его самого обвешивают местные купцы, но трюмы быстро заполнялись. А из Каннанура вернулась каравелла с известием, что Висенте Сорде не только взял на борт неимоверный груз пряностей, но еще и захватил в море и ограбил три больших корабля. На борту одного было более сотни человек, и большинство были взяты в плен или убиты. Если честная торговля давала сбой, всегда оставалось пиратство, помогающее свести концы с концами.

Глава 16 Противостояние на море

Рождество прошло в приподнятом настроении для христиан в Кочине и Килоне. Праздник был только чуть подпорчен 29 декабря, когда крепко спавшие матросы «Санто-Антонио» внезапно проснулись от того, что якорный канат их корабля лопнул, они налетели на берег, и в трюмах с пугающей быстротой собирается вода. Они дали два залпа, и на выручку им поспешили шлюпки, но корабль так и оставался у берега всю ночь, пока наутро его не смогли оттащить для экстренной починки.

С началом 1503 года даже варварское нападение да Гамы на Каликут как будто дало плоды. Заморин уже послал два самбука шпионить за флотом; португальцы их захватили и без промедления казнили экипажи. Но теперь прибыло посольство с новым посланием от заморина, в котором вновь приносились заверения в дружбе. Заморин обещал, что если адмирал вернется, то получит возмещение за конфискованные товары; в качестве гарантий он отдаст ему любого человека, которого он назовет и которого может держать в заложниках до полного своего удовлетворения.