В полушаге от любви

– Леди Инесса, вы невыносимы. – Эти слова прозвучали как комплимент. Кажется, еще немного – и он бы поцеловал мне руку. – Но, к счастью, я предпринял кое-какие меры. Дело в том, что леди Одри работает на меня и своевременно известила меня о ваших планах. Вы подкупили человека из образовательной комиссии, которая принимает окончательное решение относительно кандидатуры директора. Я же, со своей стороны, позаботился о том, чтобы этого человека из комиссии исключили.

– Бедняга Ансильен, – вздохнула я. – Пострадал совершенно ни за что. Видите ли, лорд Эстли, я с самого начала отлично знала, что вы завербовали леди Одри. И все это время заботилась о том, чтобы через нее вы получали лишь ту информацию, какую было выгодно мне. Так что вы промахнулись. Мы действительно подкупили члена комиссии, но только совсем не того, на кого вы все это время думали.

– Леди Инесса, – склонил голову набок Эстли, – я с самого начала отлично знал, что вы знаете, что я завербовал леди Одри. И соответственно относился к информации, которую получал через нее. Поэтому, когда она сообщила мне имя подкупленного члена комиссии, я понимал, что существует два варианта. Либо вы подкупили кого-то другого, либо подкупили именно этого, но рассчитываете на то, что я, зная о вашей игре, решу, что это не он, а кто-то другой, но стану вести свою игру так, словно мне это неизвестно, и в конечном счете…

– Стоп! – взмолилась я, качая головой. – Знаете, я запуталась.

Я подняла на Эстли жалобный взгляд.

– А знаете, я, кажется, тоже, – признался он, плюхаясь в кресло.

– И что же нам делать? – нахмурилась я.

– А давайте выпьем?

– А давайте! – Предложение неожиданно пришлось мне по душе. Я хитро прищурилась. – Чур, вы пьете красное рестонское, а я – «Лозу»!

– Вообще-то я только что собирался предложить вам сделать в точности наоборот, – рассмеялся Эстли. – Но уж коли вы меня опередили, предлагаю альтернативный вариант: оба пьем одно и то же.

– Рестонское или «Лозу»? – подозрительно уточнила я.

– На ваше усмотрение, – беззаботно откликнулся он.

В итоге сошлись на рестонском. Эстли кликнул лакея, тот принес бутылку и бокалы. Вынул пробку, разлил первую порцию вина, после чего покинул комнату.

– А что мы скажем нашим? – осведомилась я после того, как мы сделали первую пару глотков.

– Да какая разница? – пренебрежительно пожал плечами Кэмерон. – Скажем, что долго спорили, но так ни к чему и не пришли. Вы сообщите леди Мирейе, что чуть было не выцарапали мне глаза, а я расскажу лорду Конраду, что едва удержался от искушения вас выпороть.

– Разумно.

Я вытянула руку, чтобы снова чокнуться бокалами, и отхлебнула на сей раз побольше. Вино приятно согревало изнутри и ненавязчиво поднимало настроение.

– Лорд Кэмерон, а вот могу я задать вам один вопрос? – Я покосилась на собеседника, прикидывая, насколько неприлично с моей стороны будет забраться в кресло с ногами. Решила, что не так уж и неприлично, и устроилась поудобнее. – Как вы узнали, что я была в кабинете у герцога? Тогда, с портретом?

– Ах, это! – усмехнулся он. – Вы совершили несколько упущений, хотя не думаю, что у вас был выбор: слишком быстро приходилось действовать.

– И каких же?

Я заинтересованно подалась вперед.

– Во-первых, картина висела неровно. Это сразу бросилось мне в глаза. – Я досадливо прикусила губу при этих словах. – Стало ясно, что кто-то интересовался сейфом, а вещь в том сейфе хранилась только одна. Во-вторых, окно. Когда мы с герцогом выходили из кабинета в прошлый раз, оно было прикрыто. А тут – распахнуто настежь.

– Черт, а вот это как раз можно было предусмотреть!

Я со злостью хлопнула себя по бедру.

– Ну, и наконец гардина. Она покачивалась.

– Все-таки покачивалась! – чуть не простонала я.

– Возможно, при других обстоятельствах, с учетом открытого окна, я и не придал бы этому значения. Но тут все выходило одно к одному. Кабинет был надежно заперт, следовательно, проникнуть туда через дверь никто бы не смог. Подняться в окно из сада – тоже маловероятно. А вот пролезть по карнизу из соседнего окна – фокус хоть и рискованный, но осуществимый. И я знал только одну девушку, способную проведать про портрет и использовать эту информацию. К тому же в достаточной степени ненормальную, чтобы полезть по карнизу глубокой ночью.

– Тогда было полнолуние! – попыталась оправдаться я.

Судя по взгляду Эстли, эти слова изрядно его позабавили.

– Вы всерьез полагаете, что такое уточнение делает ваш поступок более нормальным?

– Ну ладно-ладно, – отмахнулась я, не желая ссориться, хотя ничего совсем уж безумного в лазанье по карнизу по-прежнему не видела. – И что же вы тогда сразу не отдернули гардину? Почему не выдали меня герцогу?

Эстли немного помолчал, глядя так, словно чего-то от меня ожидал. Я ответила удивленным изгибом бровей: это ведь я задала ему вопрос, а не наоборот. Он приподнял бокал, держа его за ножку, и изучающе посмотрел на покачивающуюся наподобие штормящего моря жидкость.

– Как же я мог упустить шанс на последующее эффектное появление в вашей спальне? – усмехнулся он затем.

– Да, появление было эффектным, тут ничего не скажешь, – признала я, сделав очередной глоток. – Но, – я вытянула вперед указательный палец, – не сильнее, чем мое появление – в вашей.

– С этим сложно поспорить, – охотно подтвердил Кэмерон. – Ваше появление произвело фурор, в особенности в глазах Роберта. Ну согласитесь сами, как я мог выдать вас герцогу? Если бы он вышвырнул вас из дворца, жизнь здесь стала бы невероятно скучной.

– Тогда налейте еще вина. – Не дожидаясь ответа, я нахально протянула ему опустевший бокал. – Надо выпить за здоровье бедняги Роберта.

Следует отдать Эстли должное: жаловаться на произвол он не стал. Поднялся с кресла, принял бокал и наполнил его на положенные две трети. Заодно долил вина и себе. После чего снова сел, передвинув кресло поближе к моему.

– Коль скоро мы начали такой разговор, – проговорил граф немного позднее, испытывающе глядя мне в глаза, – может быть, ответите и мне на один вопрос?

– Какой же? – с любопытством спросила я.

Гарантировать ответ, не узнав вопроса, я, конечно, не могла, но в целом вино настраивало на сотрудничество.

– Почему вы пытались покончить с собой, да еще и столь своеобразным способом?

Я прикусила губу. Сказать или не сказать? А впрочем, почему бы нет? Ведь это уже, как говорится, дела давно минувших дней. Ну, пусть недавно, но все равно ведь минувших.

– А драться не будете?

Я опасливо вжалась в спинку кресла.

Глаза Кэмерона аж расширились от такого многообещающего предисловия.