В полушаге от любви

– Полно тебе, брат. – Йоланда почувствовала себя неловко. – Все это просто случайные совпадения и моя собственная неуклюжесть.

– Раньше неуклюжесть не входила в число твоих качеств, – возразил Александр.

Йоланда пожала плечами, пряча взгляд.

– Наверное, это все от переживаний. После смерти отца мои нервы немного расшатаны.

– Что же именно произошло? – поспешил возвратить разговору нужное направление Эстли.

Умница, пожалуй, он заслужил поцелуй. Хотя нет, я же его уже целовала. Значит, перебьется.

Йоланда принужденно усмехнулась.

– Я два раза чуть не упала с лестницы, – призналась она, старательно разглядывая скатерть. – Вы уже видели нашу лестницу, ведущую на второй этаж. Она довольно крутая. Мы даже хотели ее сломать и построить новую, но руки все как-то не доходили. И потом, отец был против, он не хотел ничего менять в этом доме.

– Словом, однажды ночью сестру напугали все эти стоны и завывания, – вмешался Александр, поняв, что Йоланда, дай ей волю, так и продолжит ходить вокруг да около. – Она выскочила из своей комнаты и едва не упала с лестницы.

– Не сразу, – поправила его девушка. – Сначала я остановилась у верхней ступеньки. Снаружи я сразу немного успокоилась и подумала, что мне, должно быть, все почудилось. Может быть, приснился сон, а я приняла его за явь. Знаете, так бывает. И вот когда я уже собиралась возвратиться в спальню, услышала очень громкий звук. Даже не знаю… не скрип, а как будто скрежет… Прямо у меня за спиной. Тогда я испугалась и потеряла равновесие. Даже проехала по лестнице несколько ступенек, но сумела удержаться за ограждение и остановилась. Повезло.

Она пригубила вино и снова уставилась на скатерть.

– А во второй раз? – мягко спросил Эстли.

– Почти то же самое, – призналась Йоланда. – Я услышала звуки, испугалась, выбежала из комнаты. Моя спальня – самая близкая к лестнице. Но только… в тот раз мне показалось, что меня толкнули.

– Толкнули? – повторил Эстли.

– Мне так показалось. Я почувствовала толчок в спину и точно упала бы, если бы не Рикардо. – Впервые за время беседы мы переключили внимание на слугу. Тот внимательно слушал разговор, но не вмешивался и даже сейчас, когда всплыло его имя, лишь слегка наклонил голову. – Он выбежал на шум и успел меня подхватить. Иначе я бы, наверное, здесь с вами не сидела. – Йоланда немного помолчала, а потом подняла взгляд на Эстли. – Вы не знаете, привидение способно толкнуть человека?

– Не способно. – Я ответила вместо Эстли, и все удивленно посмотрели на меня. – Привидение не может ни толкнуть человека, ни вообще причинить ему физический вред. Запугать при большом желании может. Но не более того.

– Откуда вы знаете? – резко спросил Александр.

Я неопределенно повела плечом.

– Просто немного разбираюсь в этом вопросе.

Кажется, мои слова несколько успокоили Йоланду.

– Давайте поговорим о чем-нибудь более веселом, – предложила девушка.

Она просительно улыбнулась, и в этой улыбке сквозила такая уязвимость, что отказать было невозможно. Наверное, Йоланда принадлежит к тому типу женщин, которых мужчинам хочется защищать. Эта мысль заставила меня ощутить легкий укол совершенно иррациональной зависти. Такие, как я, обычно защищают себя сами, а в мужчинах пробуждают все больше желание вступить в поединок.

– Сюзанна! – Йоланда внезапно развернулась к прислуживавшей за столом девушке. – Ты неважно выглядишь. Тебе нехорошо?

Я впервые присмотрелась к служанке. Впрочем, и после более внимательного взгляда девушка показалась мне ничем не примечательной. Худая, в простеньком платьице, жиденькие светлые волосы собраны в хвост. Девушка действительно казалась очень бледной.

– Я… можно я пойду? – тихо-тихо спросила она, бросив опасливый взгляд на шагнувшего вперед Рикардо.

– Конечно. – Йоланда посмотрела на девушку, как мне показалось, сочувственно. – Можешь быть свободна на сегодня.

Теперь она тоже взглянула на Рикардо и кивнула, как бы подтверждая таким образом свои слова.

Сюзанна присела в неловком реверансе и шмыгнула за дверь.

– Бедняжка, – вздохнула, снова поворачиваясь к нам, Йоланда. – Ее мать умерла совсем недавно. Всего на три недели пережила нашего отца. Видимо, его смерть ее подкосила. Она была ему очень предана. Служила в нашем доме кухаркой больше тридцати лет.

Я слушала чем дальше, тем более внимательно. Выходит, барон Грондеж – не единственный, кто умер в этом доме за последние полтора месяца. Сдается мне, что эти две смерти вполне могут оказаться взаимосвязаны. И я не удивлюсь, если связь заключается вовсе не в том, что смерть барона подорвала здоровье кухарки.

– Вы не могли бы рассказать нам немного о дворцовой жизни? – обратилась к нам с Эстли Йоланда. – Сюда и правда так плохо доходят новости!

– Охотно.

Я взяла инициативу в свои руки и какое-то время развлекала Йоланду, а также и остальных присутствующих забавными сплетнями о наших придворных, стараясь, однако, избегать историй, напрямую связанных с герцогом и нашим с Эстли противостоянием. Все же не стоит нащупывать границы терпения моего «жениха».

Мою болтовню прервало шуршание, с которым в трапезную вбежал довольно крупный терьер. Пес, обладавший, по всем признакам, веселым и неугомонным темпераментом, пролетел через всю комнату туда и обратно, немного покрутился у наших ног, проверяя, не упало ли со стола что-нибудь вкусное, напоследок тявкнул и поспешил ко второй двери.

– Бяка! – восторженно закричал молчавший до сих пор ребенок.

Вытянув руку в направлении терьера, он восторженно открыл рот, чем не преминула воспользоваться няня, которой до сих пор никак не удавалось накормить подопечного. Все попытки пока заканчивались одинаково: губы ребенка растягивались в озорной улыбке и смыкались намертво. Теперь няня с немалой ловкостью сунула ложку в рот зазевавшемуся мальчику. Поняв, как бессовестно его обманули, он посмотрел на няню с искренней обидой, однако пюре все-таки проглотил. Няня вновь застыла до поры до времени в обманчиво расслабленной позе.

– Пса зовут Бяка? – удивленно спросила я.

Брат с сестрой дружно рассмеялись.

– Нет, – пояснил Александр. – Бяка – это на его языке значит «собака». А пса зовут Джек.

Губы Йоланды растянулись в печальной ностальгической улыбке.

– Я вспомнила Норрея, – объяснила она Александру. – Примерно в таком возрасте у него был игрушечный пудель, которого он звал Уди. Он очень долго называл так всех животных.

Александр укоризненно покачал головой и накрыл руку Йоланды своей ладонью.

– Норрей – это ваш родственник? – решилась спросить я.

– Это наш брат, – ответила девушка. – Он был на год старше Александра. Он умер несколько лет назад.

– О, простите, мне очень жаль.

Еще одна смерть? Впрочем, наверное, она произошла слишком давно, чтобы иметь отношение к нынешним странным событиям. Хотя кто знает? Иногда подобные истории тянутся много лет. Тщательно запрятанные тайны долго назревают где-то внутри, чтобы затем внезапно прорваться наружу.

Ужин вскоре подошел к концу. Некоторые еще доедали десерт, другие, отставив опустевшие тарелки, вели непринужденный разговор. Сложные темы больше не затрагивались, все присутствующие тщательно старались их избегать. Я решила, что настала пора подготовиться и отправляться на встречу с призраком.