В Россию с любовью

— А ты всё-всё о таких заведениях знаешь! — поддел я, и она смутилась и тоже покраснела.

— Подруги рассказали. И Женя кое-чему учила. — Ещё более пунцовая. А затем уверено:

— Но как стукнет шестнадцать, я первым делом туда схожу! Попробую.

— В отличие от Заек, ты можешь и без этого мальчика найти, — попенял я. — Москва — город достаточно большой. А ты — боярышня, а не поссать выбежала.

Сестрёнки из Тагила смотрели на царевну с нескрываемой завистью, но конкретно в данный момент ехидно улыбались.

Та подумала, согласилась со мной, но осталась на своём:

— Может быть. Обязательно найду. Чтоб встречаться. Но как шестнадцать исполнится — всё равно в бордель схожу. Надо ж на профессионалов посмотреть!

Фейспалм. Я не сдержался и стукнул себя ладонью по лбу.

— В общем, мы сегодня, пока выдался погожий денёк, и пока дали увольнительную, вышли на бульвары в том числе, чтобы найти мальчика, — а это вернулась к теме Соль.

— Поупражняться. Интересно же! — добавила её сестра.

— Так что, Маш, ты не слишком сильно ошиблась. Может мы не мошенницы, и не аферистки, но мы задумали именно это — попробовать, как это, целоваться с мальчиком.

— Фиговые вы охотницы! — А это поддел я. — Неопытные.

— Ну, даже если нам просто повезло, кто докажет? — заулыбалась Соль. Угу, дичь-то они всё одно нашли! И успешно — дичь их с сестрой познакомил, гуляем вместе, неудачной охоту при всём желании не назовёшь.

— Кстати, как москвичка поделишься? Ты уже делала это? — расплылась в предвкушающей улыбке Селена: «Всё хочу знать» и «Всё-всё расскажу, по секрету всему свету».

— Так я… — Машка покраснела ещё гуще, чем Соль недавно. — Девочки, а я, хоть и москвичка, тоже не делала этого. Как-то не получилось.

Подумала, покривилась, и добавила:

— И с девочками тоже не целовалась. У меня есть подруги, но именно подруги.

— Маленькая ещё развратом с девочками заниматься! — не стерпел и поддел её я. Она на это лишь бегло скривилась.

— Так ты что, вообще ни разу не целовалась? — опешили более опытные потомственные дворянки из провинции.

Маша бросила опасливый взгляд на меня. Я бегло пожал плечами: «Хочешь — говори, я не стесняюсь».

— Целовалась. Но это нельзя назвать романтическим поцелуем.

— Почему? — улыбнулась Соль.

— С кем это таким целовалась? С плюшевым мишкой? — поддела Селена, интуитивно расколов направление мысли.

— Почти. С братом.

А теперь две заинтересованные тагильские мордашки пронзили меня восторженно-ликующим взглядом. «Ой, чо мы зна-аем!..»

— Это не серьёзно, это… Для пробы. Ну не на помидорах же тренироваться! — чуть не закричала красная, как варёный рак, Маша.

— Только поцелуй? — Улыбочка Селены стала почти пошлой.

— Ага. Но страстный. Я старался. — А это не мог не вмешаться я. А то Маша так и отмажется, ничего не испортив.

Улыбки за столами. Как я и думал, не трагедия это — детский поцелуй. Девочки-ровесницы восприняли его как надо. Если для пробы, тренировки, не серьёзно, а какие между близнецами может быть серьёзно — то это просто повод посмеяться в подобной компании. Пожалуй, я утоплю журналистку Тулину и её редакцию, макну в лужу, а потом накину дерьма на вентилятор. Не со зла — для пробы сил, чего стою. Тыл у меня железный.

— А у тебя кто-то был? — А это Соль перевела прицел на меня.

— Да. Но я её не помню. — Закачал головой. — С момента амнезии она не приходила. И я не уверен, что захочу продолжать, когда придёт. Прошлое осталось там, это новая жизнь, с чистого листа. Хорошо это, плохо, но это просто вот так, и всё.

Все погрустнели. Ибо ничего хорошего в амнезии нет.

— Так что, надеюсь, вы не откажете юноше, потерявшему память, в услуге по попытке её восстановить таким экзотическим образом? — попробовал я разрядить настроение, и немного смягчить получилось.

— Если это даст шанс тебе что-либо вспомнить — мы только за! — воскликнула Соль. — Чисто в медицинских целях, разумеется! — О как глаза заблестели.

— Медицина наше всё! — пафосно добавила Селена. — А ещё помощь ближнему. Благое деяние, матушка похвалит…

А потом они все втроём заржали, словно кони. Больше всех, разумеется, Машка.

Пока сидели в кафешке, произошла только одна неприятность. К нам подошла здоровенная тётка лет тридцати из-за соседнего столика:

— Мальчик, зачем тебе эти малолетки? Пойдём к нам, мы покажем тебе, на что способны настоящие женщины!

Тётка была подшофе, и, скорее всего, относилась к боярскому сословию, за которое девчонки приняли нас. Хмм… А эти бояре наглые! Я ведь при любом взгляде — малолетка. Ладно когда к малолетке подкатывает ровесница, но такие вот суровые сеньорины… Таких надо на место ставить — для профилактики!

Но сделать я ничего не успел. Машка, сидящая к ним спиной, сделала замученное лицо: «Как же вы меня достали», обернулась… И зажгла на ладони огненный шар. Огромную шаровую молнию сантиметров тридцать в диаметре. Такая, блин, если самопроизвольно жахнет — всю кафешку разнесёт!

— Поняли, ошиблись столиком! — сразу осознала неправоту подошедшая и удалилась, кажется, немного протрезвев.

— Нет, этого недостаточно! — нахмурилась Соль, и… Бутылка с недопитым вином и три бокала, стоявшие на столе, разлетелись осколками.

— Эй вы! Мелкие! — поднялась одна из сидящих там. — Вы что творите?!

— Я, потомственная дворянка Зайцева! Вы нас оскорбили! Изволите вызвать нас на дуэль? — поднялась со стула Соль, сверкая искрами из глаз. А Машка снова зажгла шаровую молнию, но поменьше.

Разумная, что подходила к нам, взяла за руку возмущённую и быстро-быстро заговорила ей на ухо. Та картинно вздохнула, поглядела на Соль теперь уже с опаской… И опустилась на место.

— Так, девочки, кто будет платить за битую посуду? — подскочила к нам официантка. Соль, Селена и Маша в едином порыве указали на столик с тётками.

— Или всё-таки дуэль? — А это Маша, красноречиво перекатывая шаровую молнию с ладони на ладонь. Уж с нею точно никто не захочет связываться.

— Мы заплатим, — мрачно, пылая, выдавила из себя борзая.