В тени престола. Компиляция 1-12 книга

– Что вы! – Арнульф даже поперхнулся вином и зашелся кашлем.

Рыцарь похлопал его по спине и прибавил:

– Граф разумно решил, что его величество наиболее подходит на роль верховного сюзерена… – он едва заметно улыбнулся. – Он менее настойчив, чем его барселонский сосед… – Робер взял свои эмоции в руки и, сделавшись серьезным, сказал. – Король был сильно удивлен, приняв послов графа с таким неожиданным желанием изъявить волю…

– Вы тоже осведомлены, словно были там… – заметил Арнульф.

– Все возможно… – туманно ответил рыцарь, поднялся и, расправив складки под своим широким поясом, поклонился, после чего произнес. – Мне пора. Приглашаю вас во дворец его светлости завтра сразу же после утренней молитвы…

– Но, как я туда попаду? Там же охрана и, наверное, нужен пропуск?!..

– Вот, – он вынул из кошеля маленький прямоугольный слиток серебра, на котором была выдавлена печать графа, изображавшая рыцаря, скачущего на коне, – покажите это рыцарю охраны и скажите: мессир Робер-нормандец пригласил меня…

– И только?.. – Арнульф удивленно поднял вверх брови.

– Этого, будьте уверены, вполне достаточно. Слово рыцаря… – его собеседник как-то странно и загадочно усмехнулся, чем поверг Арнульфа в еще более смятение. Блеск его глаз, несмотря на полумрак таврены, показался ему до боли знакомым. Англичанин протянул ему руку. Рыцарь бросил быстрый взгляд на его исковерканные фаланги пальцев, отвел взгляд в сторону и словно кому-то невидимому произнес. – Работа палача…

Арнульф резко отдернул руку и сжал ее в кулак, пряча от него свои пальцы.

– Телега раздробила… – неуклюже попытался соврать он.

– Работа щипцов. Палач, видимо, решил удостовериться в том, что все сказанное вами – правда… – рыцарь поднялся и, кивнув ему на прощание, направился к выходу из переполненной таверны.

Проходя мимо стойки хозяина, он со всей вежливостью положил на тарелку, стоявшую перед стариком-владельцем таверны, несколько мелких золотых монет и что-то тихо сказал ему, бросив едва заметный кивок в сторону Арнульфа. Хозяин со всей вежливостью, могло показаться – с подобострастием, раскланялся перед ним и, подозвав прислугу, стал что-то шептать им, указывая пальцем на столик, за которым в одиночестве сидел англичанин.

Не прошло и пары минут, как стол Арнульфа буквально ломился от свежих овощей, а во главе стола красовалось большое блюдо дымящейся баранины, обильно сдобренной специями и соусами.

– В знак радушия… – хозяин таверны подошел к нему и учтиво поклонился. – Столь знатный и важный гость для нас большая честь… – он перехватил растерянный взгляд Арнульфа, широко осклабился в беззубой улыбке и прибавил. – За угощения платить не надо…

Англичанин почувствовал, что и впрямь голоден, как волк. Он с жадностью набросился на баранину и, обжигаясь, стал рвать большие куски мяса зубами.

Его удивлению не было предела. Все дни пребывания в Таррагоне были одной сплошной вереницей удивлений. Поздно ночью он поднялся к себе в комнату и, не раздеваясь, повалился на смятую кровать. Он еще не знал о том, как очередное удивление приготовило ему утро начинающегося дня.

ГЛАВА IV. Оммаж

Таррагон. 28 августа 1129г.

– Господи! – Арнульф вскочил с постели и испуганно вытаращил сонные глаза. – Я чуть не проспал! – Он подбежал к оловянному тазику, возле которого был устроен глиняный рукомойник, стал плескать на лицо прохладную воду. Немного придя в себя и отогнав остатки сна, все еще цепляющегося к его телу, англичанин смочил волосы водой и стал расчесывать их гребешком, пытаясь утихомирить взъерошенные и всклокоченные рыжие вихры. Повозившись пару минут и поняв всю беспочвенность этой затеи, он развернулся и, отбросив гребешок на кровать, стал спешно переодеваться, вытаскивая из походного мешка парадные одежды, но их сильно помятый вид вселил в него только уныние и раздражение. – Надо было вывесить еще с вечера… – проворчал он себе под нос.

Наскоро натянув чистые сапоги и, подскакивая на одной ноге – что-то сбилось внутри и сильно жало пальцы, Арнульф стал спускаться вниз по лестнице, когда внезапно остановился и, хлопнув себя по лбу, выкрикнул:

– Какой же я идиот! Попуск чуть не забыл…

Он снова вернулся в комнату и, порывшись в своих вчерашних вещах, вытащил на свет божий маленький прямоугольный серебряный слиточек с грубо выдавленной печатью нового графа Таррагона, положил его к себе в поясной кошель и, затянув его ремешки, кинулся на улицу.

Несмотря на ранний час улицы городка были полны народа: кто-то спешил с озадаченным видом к порту, кто-то наоборот, таща на спине корзину с рыбой, плелся вверх к центру города. Всадники, громко покрикивая на мельтешащих под копытами их коней жителей и торговцев, напустив на себя важный и серьезный вид, медленно ехали по этим узким, грязным и извилистым улочкам.

Арнульф втиснулся в сплошной людской поток, спешивший по правой стороне улочки к центру города и, юля между людьми, буквально побежал к цитадели, туда, где располагался дворец графа.

Мост, соединявший главные ворота цитадели с нижним городом, был опущен и так забит людьми, толпившимися возле ворот в ожидании бесплатной еды и напитков, что Арнульф даже вспотел, продираясь сквозь этот живой частокол.

Наконец, оказавшись внутри цитадели, он с облегчением выдохнул и поспешил к ступеням дворца, стоявшего в сотне туазов от крепостных ворот. Поднявшись по ступеням, Арнульф был остановлен рыцарем охраны, которому он молча сунул под нос серебряный слиток. Но одного этого жеста оказалось мало для начальника внешней охраны. Он смерил взглядом высокую фигуру англичанина, после чего, поразмыслив, на певучем франкском языке (он был уроженец Лимузена – прежде всего бросались в глаза его светлые, словно солома, волнистые волосы и распевная манера тянуть гласные буквы в словах) произнес:

– Будьте любезны прояснить мне, откуда у вас этот слиток…

Арнульф торопился, он боялся опоздать, но внушительный вид рыцаря, его спокойная и неторопливая манера выговаривать слова укрепило англичанина в мысли, что лучше все подробно пояснить, чем быть арестованным и засаженным в каталажку до выяснения причин своей же глупости.

Рыцарь, услышав торопливые и сбивчивые пояснения Арнульфа, удивленно поднял вверх густые брови, хитро посмотрел на него и спросил:

– Робер, говорите?..

– Да, он так и сказал: Робер-нормандец… – Арнульф растерянно посмотрел по сторонам и, почему-то, на свои ладони.

Рыцарь усмехнулся и сказал:

– Нормандец, говорите?..

– Да-да… – Арнульф часто закивал головой. – Нормандец. Мой, можно сказать, земляк…

– Есть тут у нас один нормандец. – Загадочным тоном произнес рыцарь. – А, простите, как он выглядел?..

– Как-как? Обыкновенно выглядел. Рыжий, высокий, крепкий, спокойный, с бородой… – стал оправдываться Арнульф. – Меч был, помнится, шпоры…