В топях

Как только оказываюсь на гребне, воздух наполняется звуками выстрелов и пулемётных очередей. Сама же картинка открывается спустя ещё пятнадцать минут молчаливой ходьбы по разбитой дороге. В голове пусто — я не хочу ни о чём думать. Потом. Всё это потом.

Пространство перед самыми стенами, практически полностью очищенное от кустарника и редких невысоких деревьев, оказывается заполнено эрсаллами и рицерами, рвущими друг друга. На первый взгляд, схоровских химер на много порядков больше, но среди трупов, которыми завалена земля в основном присутствуют «кузнечики», которые сильно проигрывают в своей боевой мощи противникам. А спустя несколько секунд взгляд падает на фигуру Кьюс, вокруг которой бушует подобие вихря из чёрного пепла. Мгновение смотрю на неё, после чего поворачиваю голову к механоиду.

— Держись в трёх метрах за мной — накрывай огнём любое существо, которое попробует приблизиться.

Тот молча наклоняет голову — речевой аппарат Эйкар ему из-за спешки не встроил. А я шагаю вперёд, направляясь к сестре Джойла. Та замечает нашу движущуюся пару, когда минуем уже ярдов тридцать. Оторвавшись от истребления эрсаллов, разворачивается в нашу сторону и движется навстречу. Что интересно — рицеры нас пока не атакуют. Скорее наоборот — выстраивают своего рода линию обороны, уничтожая эрсаллов, которые как раз пытаются подобраться ближе, чтобы наброситься на новых действующих лиц.

Пока наблюдаю за Кьюс, получается оценить и её боевую технику. Она сильно отличается от стиля Клайфесса, который предпочитал сражаться врукопашную, только периодически используя свой единственный вариант дальней атаки.

На расстоянии пяти-семи метров от сестры Джойла крутится стена из чёрной пыли, которая на моих глазах уничтожает по несколько эрсаллов за раз. Время от времени радиус вихря увеличивается, а порой оттуда выдвигается нечто, похожее на щупальца, которые наносят смертоносный удар.

Собираю весь хлеб у себя за спиной, чтобы раньше времени не демонстрировать основное преимущество. А застывшая в десятке метров от меня девушка, слегка уменьшает концентрацию пыли в окружающей её стене, чтобы можно было разглядеть черты лица и начинает говорить.

— Как Джойл? Я так понимаю, Клайфесса вы каким-то образом всё же прикончили?

Момент смотрю на неё, после чего озвучиваю вопрос.

— Зачем?

Та непонимающе морщится.

— Что именно? Зачем Клайфесс отправился убить вас? Так тут всё просто — он всегда завидовал Джойлу, которого отпустили из Хельгина во внешний мир, в отличии от остальных.

Пару секунд перевариваю информацию.

— Для чего вы вообще всё это делаете? На болотах…всё было в относительном порядке. Мать Джойла даже пыталась защитить нас.

Глянув на меня, девушка заходится в смехе.

— Ты серьёзно думаешь, что женщина всей душой и телом, преданная своему повелителю, станет меняться из-за появления детей? Знаешь, сколько наших братьев и сестёр погибло, пока они искали способ незаметно выбраться наружу?

На момент замолчав, продолжает.

— Запущенный ритуал действительно закрыл болота от внешнего взгляда. Но одновременно с этим приковал Рэна к Хельгину. Он уже давно мечтал выбраться. До появления Джойла, их основным вариантом была Корвэлла — она должна была добровольно использовать заклинание, что принесёт её в жертву и свяжет «атмосферу» Хельгинских болот с внешним миром. Дурочка считала, что бунтует против установленного порядка, а мать её поддерживает. Но была просто одним из вариантов решения проблемы. Потом появился Джойл и ставку сделали на него — его принесение в жертву было почти идеальным способом, который дал бы выбраться без нарушения магического фона Хельгина. Но теперь, всё получилось так, как получилось.

Какое-то время молча разглядываю её.

— Если твоих братьев и сестёр убивали одного за другим, почему ты с ними?

Кьюс снова расплывается в улыбке.

— Не путай одно с другим, Кирнес. Я — одарённая с рождения и сама была автором некоторых экспериментов. Джерна тоже была такой, но слишком размягчилась за всё это время. Потому и пришлось прирезать сестричку, чтобы не путалась под ногами. Как и половину тех наивных дурочек, что утащила с собой Корв. Зато теперь я здесь — собираюсь создать свою армию и ударить с запада, пока Рэн займётся востоком. В конце концов, я была рождена, чтобы править этим миром. Ты наверняка меня понимаешь — ведь сам, точно такой же, как мы. Пришёл сюда из другого мира, собрал вокруг компанию из детей влиятельных фигур, затащил в постель аристократическую шлюху и собираешься побороться за престол.

Когда она заканчивает последнюю фразу, скорлупа в которую я засунул все свои эмоции даёт трещину. Тянусь к шарикам хлеба, что лежат на земле позади и сформировав пять снарядов, посылаю их к черепу дочери Рэна. На всё уходит не больше пары секунд, но та успевает уплотнить защиту и ни один из спрессованных шипов не добирается до цели — стена чёрной пыли играет роль щита, который благополучно уничтожает угрозу.

В воздухе слышится довольный смех, а от стены отделяется конечность, стремительно движущаяся в мою сторону. Сбоку грохочет пулемёт механоида, быстро поравнявшегося со мной, а я выставляю сразу два щита — универсальный и ледяной. Успеваю удивиться своей собственной скорости, а потом удар этой суки достигает цели, пронизывая оба щита. На третий, времени уже не хватает, но выручает механоид, шагнувший вперёд и принявший на себя удар. Лишившийся нижних конечностей «робот», сразу заваливается на землю. А падающий корпус цепляет меня — я сам лечу вниз, приземляясь спиной в грязь.

Слышу, как где-то сзади хлопают винтовочные выстрелы, а в голове мелькает мысль о том, что здесь всё может и закончиться. Хлеба у меня под рукой больше нет, да и даже если бы был — её защита, на мой взгляд, способна переварить любой объём снарядов.

На доли секунды внутри возникает ощущение безнадёжности, но потом вспоминаю, как Эйкар разделался с атакующими нас офицерами канцелярии в Золотом зале. Единственная проблема — навскидку я помню всего одну полевую комбинацию призыва, которая может подойти для этой ситуации. Правой рукой вытаскиваю хьярк и через одежду вонзаю его себе в живот, одновременно с этим запуская нотную связку. Всего одиннадцать символов, но я всё равно опасаюсь не успеть — сейчас Кьюс хватит всего одного удара, чтобы лишить меня жизни. К счастью для меня, сестра Джойла отвлекается на стрелков, пытающихся достать её издалека.

Хрипя от боли, всаживаю лезвие хьярка глубже в плоть, проворачивая его. Сейчас мне нужен максимальный по своей мощи портал — сомневаюсь, что слабый вариант сработает. А второго шанса у меня уже не будет.

В воздух улетает одиннадцатая нота и рядом с девушкой появляется дребезжащая искра, которая стремительно разрастается в размерах. Кьюс реагирует, когда портал уже становится похожей по объёму на шар средних размеров. Сразу пытается сдвинуться в сторону, но уже слишком поздно — дыра между мирами быстро расширяется. От рукояти хьярка, который всажен в мой живот, к растущему шару протягивается пульсирующий канал красного цвета, перекачивающий энергию.

Через мгновение, портал по своим размерам становится больше женской фигуры рядом с ним и стены, кружащие вокруг Кьюс становятся в несколько раз более прозрачными. Та, всё ещё пытается отступить в сторону и выставляет подобие щита между собой и быстро увеличивающейся пробоиной в грани между вселенными. Чёрную пыль моментально затягивает внутрь, а сама девушка покачивается из стороны в сторону, пытаясь устоять на ногах. Спустя секунду внутри портала показывается силуэт призванного и сестру Джойла бросает прямо на него. Снова прокручиваю хьярк, не удержавшись от протяжного стона и размеры прорыва в ткани реальности снова растут, втягивая внутрь землю, воздух и самое главное — саму Кьюс. которая, как мне кажется, сплетается с фигурой призванного.

Замечаю, как рядом с первым силуэтом прибывающей в наш мир сущности появляется ещё один, а потом стены из чёрной пыли разом опадают вниз. Приподняв голову, вижу, что фигуру Кьюс уже практически не различить — она то ли слилась с призванным, то ли её просто перебросило в другой мир. Теперь надо закрыть портал, пока комбинация меня не прикончила. Выдаю в воздух пять нотных символов, которые должны остановить заклинание и разжав пальцы на рукояти хьярка, вижу, как схлопывается пробоина в другой мир. Пробую опереться на левую руку, чтобы оценить масштаб своей раны и прикинуть, можно ли её как-то залатать, но внезапно понимаю, что сил даже на этот простой манёвр у меня маловато. Упав затылком в грязь, слышу приближающийся сзади топот шагов. Спустя мгновение надо мной рявкает Микка.