В третьей жизни

Ходить стану, как и хотел, в рощинскую школу. Шумилов уже разговаривал обо мне с директором Марком Ефимовичем. Да и я тоже ненароком пропиарился перед будущими тичерами. В комсомол надо будет срочно вступать, ети его в селезёнку. Насчёт жилья порешили, что пока перекантуюсь в общаге при санатории. В общем, всё на мази.

Пришлось объясняться с дядей по событиям, постигшим меня за последние дни, заодно поблагодарив его за спасение из лап московской ментовни. На этот раз он воспринял мои выкрутасы ровно и благожелательно. Полагаю, что он не пошевелил бы бровью, даже если бы узнал, что я подорвал кремлевскую стену. Кроме событий на сейшене «Машины времени», рассказал о похоронах друга Сергея и о восстании в Балабино.

— Я в курсе этих событий, — заявил Шумилов, — В Балабино направлена компетентная следовательская бригада. Не переживай, они сумеют там разобраться и навести порядок.

— Потому-то мне и не удалось побывать со своими друзьями-хоккеистами на победной вечеринке в понедельник, — горестно сознался я.

— Ресторан в паре минут ходьбы от нас, а призы от тебя никуда не денутся, — сказал директор и достал конверт из ящика стола.

В нём находилась редкая в использовании и зелёная, как бакс, полусотенная купюра. Плюс два билета на хоккейный матч канадской команды юниоров «Бэрри Кап» с юношеской сборной СССР десятого марта во Дворце спорта «Сокольники». Если все наши также получили по паре билетов, страшно даже представить какие баталии разразятся среди девчонок-эскортниц за право их получить. На самом деле этих билетов Шумилову по великому блату досталось всего-то около двенадцати штук. Ребятам пришлось, скрепя сердцами, выбирать среди себя самых достойных их заиметь. И премиальные каждый получил примерно вдвое меньше, чем я.

Дядя похвастался, что насобирал по организациям списанные инструменты для нашего будущего ансамбля:

— Пора самим призы в конкурсах завоевывать.

Эти инструменты, кстати, стояли на сцене в общем пользовании для конкурсантов во время концерта. Я даже удивился тогда небрежному отношению к ним. Обычно настоящий музыкант руку скорей себе поранит, но инструмент убережет. В общем, предположил, что вещи будут в дерьмоватом состоянии. Лучше бы всё-таки новые заиметь, покупные.

— Не вопрос. Поедем и докупим всё, что будет нужно, — пообещал Шумилов, — Кстати, а когда ты собираешься на примерку костюма? Мастер тебя, наверное, заждался.

Нафиг сдались мне все эти костюмы. Видал я их в гробу в белых тапках… Вернее, себя в них. Стройте дорогие господа-товарищи что хотите, но без меня: коммунизм, суньвыньсухизм, пароксизм… Купайтесь в лапше, цепляя её на уши. Я лучше восприму такую среду, где не пристают с дурацкой активностью и не требуют выполнения бессмысленных ритуалов. Насмотрелся в свое время по телику на коллективные сумасшествия затраханных в мозги северокорейцев. Надеюсь, дядюшка мой намёк всосал. Ах, вот оно что! Шахматный турнир команд сельских обществ на носу. Дядя крайне нуждается в моём участии. Вдобавок, кандидатка свинтила. Нет женской участницы.

— К большому моему сожалению, Татьяна Титова не сможет принять участие в шахматном турнире. Если есть на примете умелые и, главное, симпатичные шахматистки, то предлагай. Буду тебе очень признателен, — заявил Шумилов.

Эстет, твою мать! Красавиц ему подавай. Ладно, помни мою доброту, дорогой дядюшка:

— В Родных Просторах работает в школе учителем английского языка Юлия Максимовна Исайкина. Комсомолка, спортсменка и просто красавица. Есть сведения, что у неё имеется первый разряд по шахматам. Уговаривай её сам.

Шумилов удовлетворённо крякнул и записал в блокнот юлины данные. Вернулись к созданию ансамбля. Дядюшку очень беспокоили два вопроса. Когда будущий ВИА заработает на полную мощность? И не окажется ли этот проект убыточным? Намекнул ему, что намерен сделать хорошо раскрученный коллектив, приносящий серьезные бобосы. Чтобы исключить конфликты из-за этого в будущем, предложил согласовать распределение прибылей. Дядя вкладывает технику, даёт помещение. Я вкладываюсь творческим продуктом, создаю брендовость. В ответ обнаруживаю дядюшкину реакцию глубочайшего и, вероятней всего, деланного непонимания: — «Какой такой распределение, слюшай»? Матрица поведения главы клана. Без разницы какого: социалистического, мафиозного. Раз ты принят в клан, то весь без остатка принадлежишь ему и работаешь на его интересы. Рационально. В клане нет своего, зато там есть общак. И сам ты обобществлен и растворен в общности интересов, к которым ты имеешь очень отдаленное касательство, зато наимудрейший глава, он же папа, пахан, генсек, всё знает и всё делает правильно. «Папа может»! Всем остальным «эксплорерам» положено не задумываясь исполнять «мудрые» решения свыше и бурно радоваться гениальности папы.

Где-то я читал, или смотрел по тиви, точно не помню, что мир голографичен. То есть в разных масштабах явления одного порядка проявляют себя одинаково. Клетка живого тела воспроизводит в себе структуру и деятельность всего организма, в который включена. Атом любого вещества похож на звездную систему. И так далее. Если внимательно присмотреться, то советское общество представляло собой клановую структуру мафиозного типа в разных вариантах: мягком, брежневским, или жестком сталинским.

Любой клан не способен к развитию, хоть и соткан из внутренних противоречий между индивидуальностями. Развитие предполагает некие изменения, которые могут быть полезными в целом структуре, но опасными для её иерархии. Главе клана выгодней законсервировать удобное для него положение вещей. Но, Бог — не фраер. Он все видит. Он сделал так, что кланов было много, а ресурсов ограничено.

Приходится бороться, но побеждать в «защищенном» режиме невозможно. Какой бы мощной не была средневековая крепость, побеждать армию противника только с помощью обороны ещё никогда и нигде не получалось. Значит, возникает необходимость допускать признание прав индивидуальностей на свободу действий. Кланы с умными главами превращались в общества со сводами правил, ограничивающих как безграничную свободу индивидуалов, так и произвол иерархии. Кланы с недалекими лидерами изматывали ресурсы опекаемого сообщества в бесплодных попытках сохранить неизменным положение вещей и терпели неизбежный и сокрушительный крах.

Короче, разговор не протёк по нужному руслу. Думал, что создам ВИА, и будет какая-никакая денежка капать в карман. Обломинго! Ладно, дядя! Что выйдет, то и выйдет. Придя к определенности, решил включить реверс, осторожно сбрасывая основные мероприятия на собеседника. Так, регистрация программы концертов в комитете культуры при облисполкоме ляжет на плечи Шумилова. Решили также, что ВИА будет числиться, как одно из подразделений дворца культуры и спорта «Березовая Роща» со штатным расписанием и с зарплатами по официальным расценкам. Как будет называться? Да также и будет. Решили под мою улыбку больного челюстным параличом.

На этом неприятные сюрпризы для меня не кончались. По трудовому законодательству, работать до шестнадцати лет разрешалось только в исключительных случаях и с прохождением туевой тучи всяких контролирующих инстанций. Так что решено брать на ставки только парней старше шестнадцати лет, причем ставки придется обязательно заполнять, иначе сократят. Понятно, что мне светит удовлетворяться только морально, потому что ставку художественного руководителя решено передать какому-то шумиловскому знакомому, скорее всего далекому от музыки.

Письменный стол директора был весь завален бумагами, на первый взгляд напоминавшими строительные проекты. Я вдруг вспомнил, что лидер Машинистов Андрей Макаревич учился в архитектурном институте и сейчас официально работает в Гипротеатре. Почему бы не убить одним выстрелом сразу несколько зайцев, афористичных, конечно же! В голове созрел план использовать рок-группу Макара в качестве местного ВИА. Скрестить, так сказать, бегемота и трепетную лань. Музыканты станут базироваться и кормиться в Берёзовой Роще и иногда совершать набеги на Москву уже в своей ипостаси на свои сейшены. Плюсы видны сразу. Не надо будет организовывать ансамбль с полнейшего нуля. Хоккеистов можно будет подтянуть в статусе любителей вторым составом. Думаю, что Андрей не откажется проконсультировать дядю по строительным проектам. И, самое важное, я тогда смогу отвязаться от внезапно ставшей для меня неинтересной темы по созданию ВИА. Озвучил для дядиных ушей свои задумки. Тот обещал подумать, но без особого энтузиазма.