Валиде Хюррем

Подняв глаза, женщина невольно вздрогнула. У дверей ее встретила статная Михримах Султан, сверкая в дорогих одеждах и тяжелых украшениях. Глаза ее также сверкали, но ядовитой злобой.

— Что ты забыла в султанских покоях, Нурбану? — спросила Михримах Султан и ухмыльнулась.

— Мы с повелителем решали вопрос о браке моих дочерей, — степенно ответила та, выдержав с достоинством оценивающий взгляд.

— Не все они твои. Где же мать Гевхерхан, Селимийе-хатун? Известно, что она умерла практически сразу после рождения дочери, причем от отравления ядом…

— Не понимаю, о чем вы, султанша.

— О том, что ты подлая змея! Не смей плести свои грязные интриги, иначе мигом вернешься в Конью, когда султанши выйдут замуж, — гневно вспыхнула Михримах Султан, и, закончив, обошла Нурбану, войдя в покои своего брата.

Проглотив обиду и оскорбление, сама Нурбану поспешила вернуться в свои покои, тешась радостью, которую ей даровал султан.

По дороге она встретилась с черноволосой и богато одетой женщиной, черные глаза которой заинтересованно смотрели на нее. Видимо, Хасеки Эсмахан Султан. Ее волосы, такие же черные, как и самой у Нурбану, были распущены, а украшения сняты. Она направлялась в хамам.

— Султанша, — почтенно склонилась Нурбану. — Рада познакомиться с вами. Я — Нурбану Султан, вдова шехзаде Селима.

Эсмахан приятно улыбнулась в ответ и лишь кивнула. Она была рада тому, что наконец, смогла увидеть легендарную женщину своими глазами. Разумеется, Эсмахан пришлось признать, что хатун красива и обаятельна. С годами она не растеряла своего шарма и какого-то манящего светящегося чувства, исходящего из проницательных глаз. Быть может, не зря ее назвали Нурбану, что означает “девушка, излучающая свет”. Кто бы мог дать ей это имя? Шехзаде Селим?

— Вы столь же прекрасны, как о вас говорят… Сочувствую вашей утрате.

— Благодарю. Еще увидимся, дай Аллах.

— Всего доброго.

Женщины разошлись, и в разуме каждой осталось послевкусие после знакомства.

Эсмахан Султан желала заполучить умную и, если верить слухам, хитрую Нурбану в союзники в борьбе против Михримах, которая поддерживала Нурбахар, ведь ей известно об их взаимной неприязни. Сама Нурбану же видела в этом один плюс — Эсмахан Султан не будет против нее, если не прознает об ее намерениях насчет султана.

Топ Капы. Султанские покои.

Султан Мехмет задумчиво и слегка рассеянно слушал вопросы сестры, навестившей его, о его здоровье и делах.

— Рада, что ты в порядке, — проговорила Михримах Султан, аристократично сложив руки перед собой. — Я встретилась с Нурбану, выходящей из твоих покоев. Мехмет, будь осторожен с этой женщиной. Не стоит сближаться со вдовой нашего умершего брата Селима, ведь это…

— Отныне я могу самостоятельно решать, с кем сближаться, а с кем нет. Я не шехзаде и не просто твой старший брат, Михримах, — раздраженно прервал он сестру, и его темные брови сошлись на переносице, как всегда, когда он злился.

— Я не оспариваю этого, повелитель. Лишь забочусь о вас, — поспешно пролепетала султанша, но внутренне насторожилась такому отношению к ней.

Обычно брат всегда прислушивался к ее мнению и словам, и она обладала весомым словом в Топ Капы и, вообще, в политике государства. Но, снова эта Нурбану сеет разлад в ее семье.

— Сегодня я принимаю у себя трех кандидатов на руку султанш Селима. Если пожелаешь, сестра, можешь составить компанию Нурбану-хатун и валиде.

— Разумеется, повелитель. А вам известно о рождении у моей Хюмашах сына?

Мехмет оживился и радостно улыбнулся. На мгновение рассеянность покинула его.

— Хвала Всевышнему, дорогая сестра! Как здоровье Хюмашах?

— Она в полном здравии, набирается сил. Я очень рада, что она дала султанзаде имя моего покойного сына Османа, чтобы почтить его память и выразить неиссякаемую любовь к нему. Будь жив Рустем-паша, он бы также возрадовался этому. Наш сын умер на наших с пашой руках… Видимо, это и окончательно подкосило заболевшего Рустема.

Михримах Султан почувствовала, как от воспоминаний защипали глаза ,и слёзы запросились наружу, но она быстро овладела собой и собственными чувствами.

Султан Мехмет сочувственно улыбнулся сестре, и что-то неприятно сжалось у него в груди.

— С твоего позволения я пойду к валиде.

— Конечно.

Выйдя из покоев брата, Михримах Султан перестала скрывать негодование и недовольство, проступившие на ее лице. Нурбану приглашена на прием? Он уже ставит эту змею наравне с валиде и ею!

Оказавшись в покоях матери, Михримах Султан увидела ее на привычном месте — на тахте у окна — и за привычным занятием — чтением. Оторвав взгляд от толстой книги, Хюррем Султан улыбнулась дочери и с удовольствием отвлеклась от нудного чтения.

— Михримах, что с тобой? Ты чем-то огорчена?

— Вам известно, что Нурбану будет присутствовать на сегодняшнем приеме повелителя санджак-беев, которые претендуют на роль супругов дочерей Селима? — негодовала султанша, садясь рядом с матерью и смотря в ее глубокие зеленые глаза, которые мгновенно подействовали на нее успокаивающе.

— Моя луноликая, Нурбану — их мать и, конечно, она будет приглашена на этот прием, так как она должна одобрить выбор женихов.

Хюррем Султан для большего успокоительного эффекта накрыла руку дочери теплой ладонью.

— Эта Нурбану так быстро добилась расположения Мехмета! Я чувствую, будто она что-то замышляет, валиде. Нельзя подпускать эту змею к брату!

Валиде Султан устало вздохнула и попыталась абстрагироваться от негодования дочери, потому как понимала, что из-за переживаний и волнений ее непереносимая головная боль вернется, едва утихнув.

— Успокойся, Михримах. Я этого не допущу. Ты тоже должна присутствовать на приеме.

Взяв себя в руки, золотоволосая султанша заставила себя забыть о Нурбану и поспешила сменить тему разговора, чтобы не волновать мать. Ведь ей и без того нездоровится.

— Конечно. С вашего позволения, валиде, я навещу Нурбахар. Хочу повидаться с Селимом. Вы пойдете со мной?

— Я чувствую слабость и усталость, так что лучше останусь в своих покоях. Ты ступай.

Топ Капы. Покои Нурбану-хатун.

— Ты уверена, Джанфеда?

Та, поджав с сожалением губы, кивнула.

— Да, султанша. Я прекрасно слышала, как Фахрие-калфа отдает слугам распоряжение подготовить комнаты для Дэфне-хатун и дочерей шехзаде Баязида, которые вот-вот прибудут в Топ Капы.