Валюта для надежды

– У нас есть все - финансы, умные люди, энергия и желание, современные технологии, наконец. Сейчас мы балансируем, приходится нарушать законы, но это дело времени. Будем внедрять и совесть, и справедливость.... Дойдем и до этого. Перекуем мечи на орала. Скажи, кому ты нужен сейчас, кому полезен со своими необыкновенными способностями? Ведь тебе они даны для какого-то дела, может быть великого... Почему ты не используешь это? Так зачем ты? Чтобы пялиться по ночам в звездное небо, искать абстрактную духовность?

– Пока я хочу не многого - помочь одному человеку. Больному ребенку. Дочери Козиной.

– Ты извини меня за "пассию". Сорвалось.

– Ничего, бывает.

– Мы же не собираемся тебя использовать как партийного функционера. Ты бы и стал заниматься своим делом, и нам бы помог. Плохо у нас с идеологией, просто отвратительно. С организацией ещё более или менее ничего, а с этим плохо. Рынок, прибыль, обогащение не может быть идеологией, я ж понимаю. А партия нам нужна, чтобы со временем пройти во властные структуры. И тогда создадим тебе целый институт... НИИ биоэнергетики.

– Нет, Дима. Уволь. Ты извини меня, говоришь ты прекрасно, но как все. Если честно, я с вами только потому, что Бурмистров просил меня помочь Козиной. Больше меня ничего у вас не держит. Потому и езжу - с тобой, с Капитоновым. Какую-то неделю среди вас, а чувствую себя как после вибростенда. Во всех вас есть какая-то злость, какой-то темный стержень, который я вижу. Что-то каменное, непреклонное. Скажи, Дима, ты сам, один, можешь достать эти деньги для Козиной? Без всех этих махинаций с военными?

– Я все могу, Саша. Но для этого ты должен быть с нами.

Саранцев замолчал, он был разочарован и раздосадован. Он повернулся к пансионату и показал рукой:

– Смотри, они уже прибыли, в номере открыли окна. Капитонов любит проветривать... Пойдем?

– Мне не хочется, Дима, честно говоря. Здесь такой простор...

– Ладно, я найду тебя позже. Пока.
– Саранцев сжал Уланову плечо и не спеша направился к пансионату.

Через несколько минут в гостиной номера, который снимал Капитонов, началось совещание. За обеденным столом на месте тамады сидел он сам, справа от него - Камовский и Саранцев, слева - Авдеев. Говорил Капитонов сухим и деловитым тоном.

– Сегодня я встречался со своими информаторами. Все обещают правительственный кризис в ближайшие дни. Все как один. Дмитрий Иванович, а что говорят твои аналитики?

– То же самое.

– Марк, что скажешь?

– Мне надо ехать в банк, вот что я скажу. Надо срочно скупать валюту. Курс доллара теперь взлетит вверх. Даже не останусь ужинать, тяпну в дороге. Пусть они дерутся, и чем сильнее, тем лучше.
– Камовский взмахнул руками, изображая бокс.
– Пусть дерутся. Дай Бог им здоровья. Больше заработаем.
– Камовский захохотал.

– Хорошо бы подогреть это дело немного...
– сказал Капитонов. Мобилизуй прессу, подкорми её, Марк. А вообще, не пора ли иметь свою газету - в свете дальнейших наших разговоров? Или хотя бы пресс-центр. Как, Дмитрий Иванович?

– Проще делать заказные материалы, в разных изданиях, россыпью, так больше похоже на общественное мнение, - заметил Саранцев.

– Газета - слишком дорогое удовольствие, - добавил Камовский.

– Зато полезное, - возразил Авдеев.

– Для меня что доходно, то и полезно. Выгодно - пусть существует, невыгодно - значит, не нужно, - пренебрежительно заметил Камовский и посмотрел на часы.

– Семь вечера, поздновато. Займусь завтра с утра. Генеральная скупка валюты, если мы, конечно, не опоздали. Все эти информаторы не у одних нас кормятся.

– Я позвоню Зуеву, чтобы дал команду по компьютерной сети в Петербург, на Урал и Дальний Восток. Пусть тоже скупают, - сказал Саранцев.

– Надо обеспечить полную скрытность, - сказал Капитонов.
– Теперь о презентации... Что ты там, Женя, написал в этой программе? О каком-то ограблении века...

– Это сейчас самый выигрышный лозунг, - пояснил Авдеев.

– Деньги не исчезают и не возникают ниоткуда, они переливаются. От одних к другим. Да что тебе говорить!
– Камовский покрутил пальцем у виска и безнадежно махнул рукой.
– Если инфляция существует, значит, она кому-то выгодна. Не мы её распустили. У неё такой механизм: большинство будет нищать, а меньшинство - богатеть. Это объективный процесс. Не мы, так другие. Но лучше будем мы.

– Давно ли, Марк, ты стал политологом?
– съязвил Авдеев.

– Подумаешь, науку выдумали. Ищи, кому это выгодно, вот и вся политология. Правильно я говорю, Виктор?

– Ну хватит, хватит, - вмешался Капитонов своим строгим, густым баритоном.
– Мы здесь не для разбора сочинений Евгения Михайловича, а для уточнения нашей стратегической линии и тактики. Послезавтра - презентация фонда. Надо, чтобы это не вылилось в какую-нибудь склоку. Все должно быть солидно и убедительно. Еще раз уточним сценарий.

– Если он так будет выступать, как пишет в своих виршах, нечего ему там делать, - снова вмещался Камовский, - нас никто не захочет финансировать. Ты должен предлагать рецепты для нас, а не для Древней Греции. Никто народ не грабил, заруби это себе на носу!

– С национальным вопросом надо крайне осторожно. Евгений Михайлович, вставил Капитонов.
– У тебя есть этот грех - любишь его обсасывать. Лучше обойти его стороной. Партнерство - вот главное, и социальное, и национальное. А что это практически - жизнь покажет.

– Ты из меня не делай ребенка. И люди тоже не дети. Если я начну на презентации мямлить, обходить острые углы, все ж поймут...

– Ну, вот здесь все свои. Ты можешь нам рассказать, что собираешься преподнести слушателям?

– Я привык импровизировать, Витя.

– Это мы знаем, - захохотал Камовский и оглядел всех веселыми глазами.
– Может, выпьем, мужики?

– Подожди, - отмахнулся Капитонов, - к тебе тоже есть претензии...

– Ну-ну, - усмехнулся Камовский и поудобнее устроился в кресле.

– Мы начинаем серьезное дело. Поэтому возникают особые требования. Марк, твои связи с кавказцами уже недопустимы.

– Какие связи? Сейчас все можно сделать почти законно.

– Знаю я это твое "почти".

– Вот закончим сделку для летчиков - и конец.

– А как там дела, кстати?
– спросил Капитонов.
– Мне Бурмистров на дню по два раза звонит...

– Керц просит все прокрутить без договоров, бумаг и прочих следов. А военные так не могут. Поэтому пришлось найти посредника. Керц привезет бабки, передает посреднику. Мы заключаем договор с посредником, военные с нами, а потом посредник исчезнет, фирма закроется.