Варвара начинает и побеждает

– Ни чуточки. Мы пойдём с Рысью и если что не так – спрячемся в тени.

– Годится, - согласился Самоцвет. – Среди Дождей некроманты редки, это вам не Тигры.

– Ну и мы, если что, поддержим сверху, - кивнул Вепрь.

– Ждём Аль-Масуда с одним ближним, - проговорил Самоцвет. – От нас тоже выйдут двое.

– Спускайся, говорливый, поговорим! – крикнули снизу.

– Без тебя разберусь, что делать, - усмехнулся Самоцвет.

А мы с Рысью побежали вниз – чтобы выйти за ворота.

Что же, тот самый, который говорил, отъехал, а двое других остались и спешились. И когда мы сбежали во двор и подошли к воротам, то оба уже стояли неподалёку. Я глянула – ну да, мужик арабского вида, высок и кудряв, молодой, лет двадцати пяти, наверное. А с ним… божечки мои, это же брат Гриф!

– Рысь, глянь, - пихнула я её в бок. – Зря мастер его тогда отпустил. Разбойником был, им и остался.

– Интересно, что ему нужно здесь, и как он прибился к этим убогим, - хмыкнула Рысь.

– Так он и в прошлый раз тут отметился, когда они притащились и качали права, - вздохнула я. – Сказал же – говорил с кем-то, что будет штурм и всё такое, и постарался успеть до того штурма…

– Убьёшь его? – Рысь глянула с интересом.

– Надо бы обоих, - сощурилась я.

– Понимаю, – кивнула она. – Ничего, с божьей помощью справимся.

Это точно. Ещё с духовой, змеиной, и ещё чьей-нибудь, наверное. Иначе никак.

Ворота заскрипели, открываясь, и мы с Рысью вышли прямо в ногу – как на тренировке в замке стражей. Я усмехнулась и пожалела, что не надела с утра стражескую форму, было бы удобнее. Но ничего, я ж тут символ? Символ. А у меня символ – вот это платье с заплаткой. Так что вперёд.

– Приветствую тебя, Аль-Масуд, убийца моего отца, - начала я с места в карьер.

А Грифа подлого не вижу, и всё. Нет его тут.

– Женщина? – изумился тот. – Что, ни одного мужчины не нашли на всю крепость? У вас же там кто-то сверху командует?

– А это не твоё собачье дело, - сообщила я.

– Это не женщины, уважаемый Аль-Масуд, - угрюмо сказал Гриф. – Это сестры Ордена стражей. От женщин у них только внешность осталась.

– Маги? Женщины-маги? – никак не мог поверить тот.

– Значит, так, - сказала я. – Кудахтать будешь потом, а сейчас говори – что тебе здесь нужно?

– Граф Ливарио не вернул мне сестру!

– Ты убил графа Ливарио. Ты разрушил стены его замка. Ты взял, что хотел, пускай я и считаю, что ты мне должен. Что тебе нужно сейчас? И почему я не должна убить тебя на месте?

– Тьфу, поганая порода, - сплюнул Аль-Масуд. – Женщине нечего командовать, открывай ворота и молчи, поняла?

Гриф, кажется, хотел что-то сказать, но не стал.

– Рысь, мы можем убить его прямо здесь?

– Можем, - пожала плечами та. – Гриф обычный стихийник, довольно посредственный, ты сильнее. А эта говорящая голова тоже… стихийник, - кажется, сестрица хотела выразиться посильнее.

– Я пришёл потому, что буду жить на этой земле, ясно тебе? Сирра Подгорная моя, и этот замок тоже будет моим, поняла, женщина?

– С чего бы это? – поинтересовалась я – просто, чтобы что-то сказать.

Потому что было ясно – говорить здесь не с кем и не о чем.

– С того, что я так решил.

– И короля не боишься?

– Короля задержат мои сородичи – сколько нужно. Я же как раз справлюсь здесь. Последний раз предлагаю – сдайся добровольно, и тебе не причинят вреда.

– Ты мог бы взять в жёны эту бешеную кошку и получить всё по закону, как её приданое, - сказал Гриф.

– Неверную? В жёны? В наложницы, ты хотел сказать? А бешеных кошек мы усмирим, и не таких усмиряли, - он протянул руку ко мне, хотел схватить…

Я отступила, и мы с Рысью в четыре руки поставили защиту. А потом – не сговариваясь, погнали защитный барьер на этих двоих.

Проняло, отскочили.

– Жду твоих слов до утра, поняла, женщина? – крикнул Аль-Масуд напоследок.

– Иди ты, - невежливо ответила я.

Рысь дёрнула меня за руку, и мы провалились в тени. Ненадолго – только чтобы вынырнуть по ту сторону ворот, которые с нашим исчезновением тут же захлопнулись.

Дальше мы смотрели в сумерках, как зажигают костры вокруг нас, как ставят шатры и пускают пастись коней. Вокруг замка был луг, не поле, и уже довольно выгоревший, желтый, но тут и поля недалеко, а эти гады всё вытопчут и сожрут.

Или нужно было сразу убивать, не пытаясь разговаривать? Но вроде здесь приличные люди так не делают. Или – сильные люди здесь так не делают? Но какая же я сильная-то? Это за моей спиной стоят сильные. Самоцвет и другие братья, Рысь и остальные сёстры. И здешние – Польо, Боэмунд, крестоносцы-простецы…

Тьфу ты. Вот вспомнишь, называется.

– Госпожа! Госпожа! Там…

В обеденную комнату, где я сидела с миской, пытаясь что-то съесть по-быстрому, вбежал мальчишка Мариус – тот самый, который обещал не попадаться.

– Что случилось, Мариус?

– Да эти, крестоносцы которые… учудили!

Что именно учудили, я слушала по дороге к воротам.

Оказалось, что эти добрые люди решили покрыть себя славой – ну, или жить надоело, я не поняла. И они впятером, во главе с толстым рыцарем Роландом, пользуясь темнотой, потащились устроить врагу диверсию. И заодно что-нибудь о враге дополнительно разузнать. Не, я понимаю, диверсия – дело хорошее, на полигонных играх в юности чем только не баловались. Но тут-то ни разу не игра!

В общем, их подпустили достаточно близко, а потом напали. Из пятерых идиотов живым вернулся только рыцарь Роланд, и то потому, что на голове имел шлем, и умел быстро бегать, несмотря на комплекцию. И то пропустил удар в плечо и сопел, поглядывая в ту сторону.

– Кто разрешил выходить наружу? – поинтересовалась я.

– Да мы думали... а оно оказалось…

Ну-ну, хотели, как лучше, вышло, как всегда. Идиоты.

Но это мои идиоты, других нет. И этих моих идиотов стало на четверых меньше.